Во власти чувственного дурмана - Сьюзен Стивенс Страница 3

– Он стоит здесь целую вечность, – мимоходом произнесла Милли. – Вы не могли бы принести ему стакан воды до того, как он отвезет меня домой?

– Я? – воскликнул Халид.

– Почему нет? – спросила она. – Разве вы не можете ходить?

Ее дерзкий ответ застал его врасплох.

– Он привез меня сюда, – объяснила она, – поэтому я знаю, что он, должно быть, устал.

Милли, полностью игнорирующая его статус, стала отличным напоминанием для Халида о том, что его позиции в жизни – результат удачного рождения. Ее щеки покраснели, когда он указал на холодные диспенсеры для воды спереди и сзади автомобиля.

– С ним все в порядке, – доверительно сказал Халид. – Назови ему свой адрес, и он отвезет тебя домой.

– А моя мама? – Она посмотрела на яхту.

– Я сделаю все, что смогу. – Он стиснул зубы от перспективы возвращения на борт. – Больше никогда не рискуй, – прибавил он максимально суровым тоном.

Она не вздрогнула и пылко ответила:

– Этого никогда не будет.

Халид смотрел, как отъезжает машина, на заднем сиденье которой была одинокая фигура с прямой спиной. Школьная сумка Милли висела у нее на плече, она аккуратно сложила руки на коленях и уставилась прямо перед собой. Она была совсем не похожа на свою мать. Думая об этом, Халид повернулся к яхте, осознавая, что Милли заслуживает лучшей судьбы.

Восемь лет спустя

– Ну вот, он снова работает. – Довольная своей работой, Милли отошла от бойлера, который только что отремонтировала.

– Ты чудо! – Восьмидесятилетняя мисс Франсин, которая с юности работала в прачечной, а теперь ею владела, просияла, обняв Милли. – Я не знаю никого, у кого хватало бы терпения чинить эти старые машины. Что бы мы без тебя делали?

– Мы бы полоскали белье с яхты в ручье, – сухо сказала работница по имени Люси.

Усмехнувшись подруге, Милли вытащила карандаш из копны своих волос, чтобы написать, как запускать старый бойлер, если он опять откажет, а ее не будет в прачечной. Скоро Милли вернется в университет, где учится на морского инженера.

– Золотые простыни шейха из Халифы лучше не полоскать в ручье, – заметила Люси, улыбаясь Милли. – Что? – спросила она, когда и Милли, и мисс Франсин, застыли в ужасе.

– Ничего, – тихо сказала Милли, заставляя себя успокоиться. – Я просто не знала, что яхта шейха на пристани.

Люси широко распахнула руки, словно гордый рыбак, показывающий невероятный размер своего последнего улова.

– Она огромная! Ты увидела бы ее, если бы не возилась с бойлером.

– Когда принесли это постельное белье? – спросила мисс Франсин, явно пытаясь сменить тему, которую, как она знала, Милли не захочет обсуждать.

Люси взяла в руки золотую простыню.

– Их принесла экономка с «Сапфира», она сказала, что им нужна специальная стирка.

– Они рвутся? – выдохнула Милли. Золотые простыни напомнили ей ночь из прошлого.

Мисс Франсин снова пришла ей на помощь:

– Если на якоре стоит такая яхта, как «Сапфир», нам пора приниматься за работу. У нас будет полно работы, – энергично произнесла она и озабоченно посмотрела на Милли. – Надо проверить гладильную машину.

– Ну, я ее починю, если она сломается, – успокоила ее Милли.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке? – тихонько спросила мисс Франсин, как только все остальные приступили к работе.

– Я в порядке, – подтвердила Милли. – Я с радостью займусь этими простынями. Я отнесу их на борт и сама застелю кровати.

– В этом нет необходимости, – сказала мисс Франсин и покраснела, глядя на Милли. – Я сама их отнесу.

– Я так хочу, – настаивала Милли. – Это дело чести. – Она продолжала доказывать себе, что сможет это сделать после восьми лет поисков подсказок о причине смерти своей матери.

– Хорошо, я не буду с тобой спорить, – ответила мисс Франсин. – У нас и так полно работы.

Ее немного насторожило быстрое согласие мисс Франсин, но она решила, что просто преувеличивает. Милли была шокирована тем, что «Сапфир» снова на пристани.

– Что ты думаешь о золотых простынях? – спросила ее Люси, когда они работали бок о бок.

– По-моему, они великолепны, – призналась Милли, – но слишком вычурные. – «Хотя это типично для «Сапфира», – подумала она, заскрежетав зубами. Она вспомнила драгоценные камни в руках шейха, который мог подтолкнуть ее мать к гибели.

– Постарайся не думать об этом. – Мисс Франсин притянула к себе Милли. – Сделай несколько глубоких вдохов, – посоветовала она.

Но дыхание не поможет Милли забыть прошлое.

«Я родила в шестнадцать лет», – говорила ее мать шейху.

Почему Милли всегда помнит негатив?

Но это было не худшее, не так ли?

Бросив на мать Милли презрительный взгляд, шейх заметил:

«Конечно, ты родила». – Он взял пригоршню риса жирными пальцами, усыпанными кольцами с драгоценными камнями.

«Я никогда не хотела ребенка». – Мать Милли хмуро посмотрела на нее.

Милли по-прежнему ощущала обиду после этого комментария и помнила, как ее мать крепче прижалась к шейху.

– Милли?

– Да? – Она заставила себя говорить беспечно, когда мисс Франсин подошла, чтобы проверить, все ли с ней в порядке. – Итак, он вернулся.

– Кажется, – оживленно согласилась мисс Франсин, помогая Милли сложить дорогущие простыни в тонкий хлопковый мешок, который они использовали для стирки самых деликатных тканей.

– Его давно не было, – прибавила Милли. – Наверное, шейху Саифу приходилось держаться подальше от этой страны после того инцидента.

– Милли! – прервала ее мисс Франсин.

Милли никогда не видела старушку такой взволнованной.

– Что не так? – спросила она.

– Я должна тебе признаться. – Мисс Франсин раздраженно покачала головой. – На «Сапфире» не шейх Саиф. Несколько лет назад он умер от обжорства, как писали в прессе. – Она скривилась. – Когда он умер, ты работала на нефтяной вышке.

– А кто тогда на яхте? – выдавила Милли.

– Его брат, шейх Халид. – Мисс Франсин старалась держаться деловито.

Милли затаила дыхание, а мисс Франсин продолжала:

– О смерти шейха Саифа написали только несколько строк, а ты была очень уставшей, когда приехала домой. Поэтому я не стала напоминать тебе о прошлом.

– Спасибо, – негромко сказала Милли.

– Не надо меня благодарить, – настаивала мисс Франсин и положила руку на плечо Милли, чтобы ее успокоить.