Восхитительная ведьма - Анна Джейн Страница 3

— Чтоб тебя, — злым шепотом пожелала я проклятой палке переломиться и, спешно отряхиваясь, стала искать телефон. Поиски особой плодотворностью не увенчались, и я облазила всю землю под парой елок, прежде чем отыскала телефон. При этом умудрилась порвать новенькие колготки — как, ума не приложу. Когда я увидела телефон и цепко его схватила, подул ветер, и прядь моих длинных темно-русых волос благополучно запуталась в еловой лапе. Пришлось распутывать — несколько волос так и остались в иголках навечно. Дурдом.

Я хотела было уже встать и отряхнуться, однако вдруг услышала голос Васьки и притаилась. Не хотелось вылезать из-под елки при ней. Представляю, как это будет выглядеть — я лохматая, взъерошенная и вся в снегу. Вот Васька обрадуется. Лучше тихонечко пережду, чем позориться в глазах врага.

— Пожалуйста, подожди! — закричала Окладникова, и я с содроганием сердца подумала — а вдруг это она мне?!

— Олег, прошу! Олег! — стал громче ее голос, и я с облегчением выдохнула — кем-кем, а вот Олегом я себя никогда не считала.

Раздались спешные шаги, и из-за угла корпуса вырулил этот самый Олег, лицо которого скрывала тень, и единственное, что я хорошо разглядела, были очки. Следом за ним бежала растрепанная Васька в одном платье, без верхней одежды. Я отползла чуть дальше, чтобы Окладникова меня не заметила — кажется, намечалось что-то весьма интересное. Наверное, сейчас я узнаю, почему Окладникова ревела — наверняка поссорилась со своим парнем.

— Олег! Остановись! Давай, поговорим! — вновь выкрикнула Васька ему в спину. Я никогда не слышала в ее голосе столько мольбы.

Беги, Олег, беги! Иначе она тебя догонит и тебе крышка.

Молодой человек, конечно же, не слышал моих мыслей, надо сказать, весьма здравых, и замер в нерешительности. Широкие плечи его дрогнули. И он все-таки обернулся. Василина подскочила к нему, умоляюще заглядывая в глаза и хватая за руки.

Меня, притаившуюся в компании с елками, ни он, ни она, к счастью, не замечали.

— Ты не можешь так поступить! — говорила Василина, захлебываясь в своих чувствах, словно в воде, и хватая ртом воздух.

— Прости, — тихо, но твердо сказал Олег, опустив лицо в землю. Тембр у него оказался приятный, глубокий, не то, что комариный писк Окладниковой.

— Это неправильно… Не бросай меня, не бросай, — твердила она с мольбой.

— Мы не можем быть вместе. Прости меня. И отпусти. Это все, что я могу тебе сказать, — повторил Олег настойчиво. Голос его не был таким же жалким, как у Василины, но и веселым его назвать было трудно. Я лишь хмыкнула — думала, что это ссора, а они расстались. Забавно.

— Ты не можешь все разрушить! Не можешь, не можешь, не можешь!

— Разрушить то, что уже было разрушено, невозможно, Василина. Возвращайся в корпус. Заболеешь, — тихо и устало сказал он.

— Ты же знаешь, что я люблю тебя! Почему ты так со мной? Почему?! — И Окладникова, не в силах больше контролировать себя, стала бить Олега по груди и плечам. Бить и рыдать навзрыд. Я поежилась. Никогда не думала, что стану свидетельницей истерики Васьки. Даже толком злорадствовать не получалось.

— Василина, хватит, — поймал ее за запястье Олег. Ее имя в его устах звучало почти нежно. Меня едва не перекосило.

— Я тебя люблю! Прошу…

О чем там его просила Васька, мне так и не суждено было узнать. Олег вдруг поцеловал ее — коротко, горько, так, как целуют на прощание, и резко отстранился.

— …пожалуйста, — едва слышно прошептала Василина. Порыв ветра взметнул ее светлые длинные волосы

— Я все решил. Иди обратно, иначе замерзнешь. Холодно. — Олег резко развернулся и зашагал к стоянке.

До меня донесся всхлип и скрип снега под ногами Василины — плача, она убежала в корпус. Олег же ни разу не оглянулся.

Переждав немного, дабы меня никто не уличил в подслушивании, я вылезла из-под своей елки, отряхиваясь на ходу. Окладниковой и след простыл, а вдалеке, виднелся высокий силуэт ее возлюбленного.

Бывшего возлюбленного.

Ох, горе-то какое! Бедная Васька, бросили!

Сочувствия у меня, однако, к ней не было никакого. Чужие расставания ее не волновали, так почему же я должна была переживать за нее? Недавно мою старшую сестру бросил жених — перед самой свадьбой. И Васька сказала, что если кого-то бросают, то этот человек сам виноват в том, что не смог удержать любимого. А ведь жениха моей сестры увела старшая сестра Васьки, о чем знала только я. Окладниковой не стоило говорить этого и…

Сочувствия у меня, однако, к ней не было никакого. Чужие расставания ее не волновали, так почему же я должна была переживать за нее? Недавно мою старшую сестру бросил жених — перед самой свадьбой. И Васька сказала, что если кого-то бросают, то этот человек сам виноват в том, что не смог удержать любимого. А ведь жениха моей сестры увела старшая сестра Васьки, о чем знала только я. Окладниковой не стоило говорить этого и…

И тут меня посетило озарение. Снизошло просветление. Я поняла!..

Вот он, мой шанс! Шанс отомстить сразу двум людям. И Ваське, и ее сестричке!.

В голове моментально сформировался план: вот я опутываю этого малахольного Олега своими чарами, вот он не в силах противостоять мне и мы идем на свидание, а вот нас видит Васька — видит, и понимает, что ее Олежек теперь мой Олежек. Она заламывает руки, рыдает, глядя, как мы страстно целуемся… А еще лучше так — она видит, как он делает мне предложение, стоя на одном колене. Я смеюсь, запрокинув голову, и клыки мои сверкают в лунном свете, а рядом Васька молит о пощаде, а я говорю ей высокомерно: «Сама виновата, милочка, что не смогла удержать. Ха!»

Ну ладно, последнее уже будет лишним. На вампира я похожа только красными от недосыпа глазами. Да и предложение от кого попало мне тоже не нужно, но вот посмотреть на перекошенное лицо Василины, когда она увидит, что ее любимый со мной, я бы не отказалась.

Сестра будет отомщена.

Я ускорила шаг, не собираясь упускать законную добычу. В тот момент я была совершенно уверена в том, что поступаю правильно. Не то чтобы я считала себя дланью Господней, карающей идиотов, но восстановить справедливость хотя бы таким образом казалось верным решением.

Эй, Окладниковы, все возвращается старицей!

На полупустую стоянку я едва ли не вбежала, боясь, что упущу бывшего Васькиного парня, однако все же успела. Олег обнаружился неподалеку от моей машинки — стоял около ухоженной темной машины. В одной руке его был телефон. Во второй — сигарета.

— Да, бабушка, — тихо говорил он. — Я приеду.

Я умилилась. Надо же. Бабушкин внучок.

— Хорошо. Не переживайте. Вам нужно больше отдыхать.

Боже, он что, бабушку на «вы» называет? Умора.

Он выслушал ее, вновь сообщил, что приедет и вежливо попрощался, а после закурил, глядя отчего-то вверх, на расшитое бледным узором звезд черное небо. Меня он не замечал, хотя я уставилась на него во все глаза, пытаясь хорошенько рассмотреть. Благо в свете уличных фонарей могла это сделать.