Его птичка. Книга 2 - Любовь Попова Страница 3

— Ты не понимаешь, — проглотила я очередные льющиеся потоком слезы. — Столько лет.

— Неприятно, согласна, но мы можем сегодня зависнуть у меня. Забыть весь кошмар. Посидеть, как в старые времена.

— Вот и правильно, — отозвался Рома, сворачивая на очередном повороте и с улыбкой сжимая мое колено свободной рукой. — Зато я точно буду уверен, что тебя никто не лапает.

— Вот здесь я бы не была так уверена, — хихикнула Софа и улыбнулась Роме. — А вам сколько лет?

— Сколько есть, все мои, — усмехнулся он.

Их дальнейший флирт я уже не воспринимала, была занята мыслями о том, как буду намыливать шею Артуру, если все так, как сказала Софа. А что я ему скажу? А что он ответит? Соврет ли? Скажет правду…

— Аня, пойдем, — отвлек меня от размышлений Рома, уже открывая пассажирскую дверь со стороны улицы.

— Откуда ты знаешь, где живет Афанасьев? — внезапно задумалась и сразу же спросила я, осматривая высотное здание, одно из тех, возле которых нет ни нормальной парковки, а из детских развлекалок качели и пустая песочница.

— Ты и сама знаешь, — нахмурился Рома, тоже осматривая унылый городской пейзаж и включая сигнализацию. Этот тихий писк отвлек меня от мыслей об Артуре, и я тут же шокированно спросила:

— Его девушка пригласила тебя в его же квартиру?

— Ну да, — пожал он плечами и нажал кнопку лифта, к которому мы как раз подошли. Подъезд оказался открыт.

— Ой! Как все интересно, — вдруг заявила о себе Софа, неотступно следующая за нами, чуть ли не подпрыгивая. — Я прямо как в приключенческом романе очутилась.

— Не надо, — сразу сказал Рома. — А то сейчас еще дракон к нам прилетит.

Но дракон ведь и правда прилетел. Наверное, именно так можно было охарактеризовать мое поведение после того, как на все мои вопросы Веселов развел руки и безразлично произнес:

— Дерьмо случается.

— Дерьмо — это ты! — тут же накинулась я на этого ублюдка, по привычке ударив по ушам и дернув за волосы. Я кричала и рычала. Из моего рта, подобно пламени, исторгались обвинения.

— Никогда! Никогда! Больше не подходи ко мне! Скотина, — очередной удар пришелся по лицу, и он громко завыл.

Я испуганно посмотрела на Рому, кто, как и остальные, не вмешивался.

— Я позавчера тоже его немного приложил, вот он и ноет.

Афанасьев, высвечивая свой голый накачанный торс, все это время стоял у своей барной стойки. Она была стального цвета и на вид дорогущая, как и все в этой пустой квартире.

— Я не буду с тобой танцевать! — рявкнула я на Веселова, оторвав мимолетный взгляд от Олега, красивого, если говорить о его торсе и лице.

— А кто тебе даст меня задвинуть? — орал Веселов в ответ. — То, что ты легла под богача, не дает…

Я снова ударила его, да так, что он повалился на кожаный диван, на другом краю которого сидела завернутая в простыню Таня. Надо отдать Артуру должное, он ничего не делал в ответ на мое избиение. Только орал и защищался локтями и ладонями. Боялся мужчин? Что-то задумал?

— Не смей обвинять меня в продажности! Это тебе шмотки Губанова покупает!

Он рассмеялся, сотрясаясь всем телом, и стал подниматься с дивана.

— Тебе придется со мной танцевать.

— Вообще-то нет, — заметил Афанасьев, подмигивая мне, — если мы попросим Валентину Марковну. Я тоже замолвлю словечко. Антонов неплох.

— Он дрищ! — повернулся к режиссеру застывший Артур. — Он не лучше меня!

— По крайней мере, он не насилует Аню на сцене. Решено, — хлопнул в ладоши Афанасьев, и я выдохнула, а Рома победно улыбнулся. Судя по всему, он был доволен всем, что видел.

Я повернулась к Артуру и отшатнулась. Он взглянул на меня с такой ненавистью и злобой, что стало страшно. Он сделал шаг, но Рома тут же подлетел и спрятал меня за своей надежной спиной. Моего уже бывшего друга он толкнул обратно на диван.

— Зубы спрячь. А будешь рыпаться, устрою твое отчисление.

Рома тянул меня на выход, как вдруг Артур заорал:

— Дура! Какая же ты дура! Докторишка потрахает тебя и бросит! Потом Афанасьев трахнет и бросит, а я люблю тебя. С детства люблю! А ты смотришь на меня как на досадное недоразумение. Ебнутая тварь, вот ты кто! Тебя меня жаль?! Да пошла ты на хуй, Синицына! Чтоб ты сдохла!

Рома уже вытянул меня за дверь и прижал к себе. Последнюю фразу я слышала фоном, но она впилась в меня сотнями ядовитых игл, вызывая слезы и страшную боль.

— Он же несерьезно? Скажи, что он несерьезно?!

— Он не тронет тебя. Аня. На меня посмотри, — поднял он мое лицо к себе и тут же коротко поцеловал. — Я люблю тебя. Тебя никто не тронет. Обещаю.

Это железное «обещаю» сделало свое дело, и я немного расслабилась, но Рома все равно до машины нес меня на руках. Пока мы шли, я все слушала ахи и вздохи Софы.

— Аня-а, — по-доброму, но с завистью протянула подруга и с воодушевлением продолжила: — Вот это у тебя жизнь! Скандалы, интриги, расследования, и мужики с хуями наперевес борются за твое сердце.

Она лукаво посмотрела и после небольшой паузы честно призналась:

— Знаешь, а я бы тоже так хотела…

— Думаю, — неприязненно посмотрел на нее Рома, а я хихикнула от ее непосредственности. — Ваши посиделки можно отложить.

— Ну, нет. Ане расслабиться надо, а с вами, — она осмотрела Рому с ног до головы, неприлично долго задержав взгляд на ширинке, — не расслабишься.

— Аня? — раздраженно потребовал моего решения Рома.

— Аня?

— Отвези меня, пожалуйста, к ней, — тихо попросила я и, встав на носочки, коснулась губами щеки Ромы с трехдневной щетиной. Он всегда брился по воскресеньям.

Рома закатил глаза и без вопросов довез нас обратно к моему дому. Квартира Софьи была через стенку от нашей, только в другом подъезде.

— Где ты откопала этого красавчика? — спросила новоиспеченная подружка, когда мы уже сидели у нее на крохотной кухоньке и пили чай с мелиссой. В квартире было уютно: обои в цветочек, деревянная мебель, хотя и не так дорого, как у нас или тем более у Ромы с Афанасьевым. Такие квартиры всегда на рынке недвижимости шли по сниженной цене. Не было здесь… не знаю, лоска, пожалуй.

— В больнице. Он там врачом работает, — тихо призналась я, вспоминая наше с Ромой эпичное знакомство и скрывая торжествующую улыбку за чашкой чая. Вкусного, кстати, судя по всему успокаивающего.

— Так он еще и врач! Господи. Он такой секси, — потрясла она плечами, словно задрожала, и прикусила губу. — Наверное, и член большой?