Унесенная скандинавским ветром - Яна Егорова Страница 3

– Вера! В бухгалтерию, к себе? Вот, бумаги захвати, передашь своему Рустаму Николаевичу!

– Хорошо.

Отдавая папку, подмигнула мне:

– Там и тебе кое-что. Поймешь. Правда сейчас у нас будут такие пертурбации, что не до женского веселья, но дома, перед сном самое то.

Я забрала папку, но не успела спросить про «самое то», как Светка, Светлана Аркадьевна, умчалась в сторону кабинета руководства. Могу себе представить! Если уже уволили Михаила Васильевича, если и вправду нас купили, то у моей Светы сейчас настоящий дурдом. Я с сочувствием посмотрела вслед удаляющейся пухленькой блондинки с каре и на высоких каблуках, в которых она, такое ощущение, родилась. Из-за своего невысокого роста Света всегда ходит на каблуках. И даже лютой зимой, когда ногу можно сломать на покрытом льдом асфальте, она их не снимает. Порвет колготки, обязательно упадет пару разу, но каблукам не изменит ни за что. Такой уж у нее пунктик, у моей соседки по лестничной клетке и подруги детства. Именно так, после громкого увольнения из строительной компании, меня в этом городе никто не хотел брать на работу. Здесь у нас большинство предприятий, где деньги платят, а не набирают рабов, берут на должности только своих. Мне в этом плане не повезло бы, если бы не было Светки. Спасибо ей, пристроила в «Черный парус», иначе не видать мне даже той зарплаты, которая все же у меня есть.

На втором этаже, где в здании располагалась вся административная часть, сегодня было необыкновенно тихо. И так рано, а все уже на месте. Даже мой непосредственный шеф. Мы сидим с ним в одном крохотном кабинете. Обычно я прихожу раньше всех, этот понедельник стал исключением. Вот его куртка висит на вешалке, рабочий компьютер уже гудит, а на столе одиноко грустит чашка с нетронутым кофе. Видимо, его сорвали прямо отсюда. Поскольку мне пока ничего не сообщали, ведь я лишь помощник бухгалтера, потому и не должны были, отнесла папку, что дала мне Трошина ему на стол, совершенно позабыв о том, что внутри меня ожидал какой-то сюрприз. Не имея срочных указаний, я сразу приступила к работе. Где-то через час в кабинет ворвался Обольщевский, наш главный и единственный на предприятии бухгалтер.

– Все, Ерохина! Нам полный… трындец!

Рустам рухнул в свое кресло, и достав из верхнего ящичка стола салфетку, принялся вытирать свое лицо, в эту секунду буквально утопавшее в поте.

– И вас с добрым утром, Рустам Николаевич.

Он даже не отреагировал. Вообще, Рустам не злобный. Он старше меня на каких-то четыре года, но к этому возрасту, как большинство липецких мужиков, успел перепробовать себя в большом количестве отношений. Не так давно он развелся в третий раз, у него есть дети и постоянная любовница, но это не мешает Обольщевскому искать новую пассию. Вопреки своей громкой фамилии Рустам весьма неказист. Он невысокий, не толстый и не худой, довольно рыхлый, что свойственно человеку при постоянном сидячем образе жизни. Волосы на его голове уже не первый месяц продолжают свою экстренную капитуляцию, чего не скажешь по неопрятным усикам, которые, такое впечатление, растут сразу из ноздрей. К этому комплекту можно представить довольно заметное косоглазие и поискать в нем ту самую изюминку, за что женщины бросаются под него, как под поезд.

– Какое, к черту, доброе утро?! Ты слышала, что происходит? Все! Новое начальство у нас. Теперь, считай, все по острию ножа ходим. А ведь так хорошо жили без них. Какого черта наш Богдан Ярославович решил нас продать? Старый дьявол! Не слышит, наполовину не видит, а все туда же, за денежками иностранными потянулся.

– Может потому и потянулся, что в восемьдесят три года уже пора отдохнуть?

– О, да! Притула теперь отдохнет! Наотдыхается за всех нас, а вот мы напашемся!

Я развернулась к нему на стуле:

– Так кто нас купил? Не расскажете?

– Не знаю, Верочка, не знаю! Представляешь? Все как всегда! Фирма зарегистрирована черт знает где, деньги и указания приходят оттуда же. Назначили нам местного директора – Руслана Константиновича Бесихвостова. Утром нового охранничка на входе видала?

– Да.

– Вот, это только начало! Теперь у нас будет введена строгая система штрафов. За опоздания, за невыполнение плана, за брак на производстве и так далее. Веселенькая картина? А? Но, единственное, что хорошо, я слышал, новое оборудование завезут, ремонт сделают и зарплаты немного повысят.

– Насколько?

Пожалуй, этот вопрос меня сегодня интересует больше остальных. Может быть не все так плохо. Я на работу не опаздываю, обязанности исправно выполняю, романов на рабочем месте не завожу. В этом смысле ко мне не подкопаешься. Если, конечно, новому руководству не захочется вдруг заменить меня своим человеком. Тогда… Тогда остается лишь вариант «б», который я отмела благодаря Светке. Воронеж. Город побольше, работа там есть. Только придется оставить близняшек с бабушкой. Да и бабушку бросать не хочется. Потом, когда смогу дочерей забрать…

– Это нам еще сообщат, а мы остальным. Ты, Верочка, лучше молись, чтобы нас с тобой под шумок не выгнали поганой метлой. А то могут! Еще как могут! Бесихвостов тот еще тип, рожа у него хитрая такая… Часы дорогие. Но, явно он кому-то подчиняется. Слишком уж не соответствует его рожа всему этому списку новых правил. Все четко выверено, на каждого сотрудника предоставить отчет, а сколько нам с тобой отчетов надо приготовить, отнести и разъяснить. О… Веселимся, дорогая! И все это счастье под самый конец года! С понедельничком!

– Вера Андреевна? – в трубке проскрипел до боли знакомый голос классной руководительницы моих близняшек.

– Доброе утро, Аделаида Марковна.

– Для кого как, Вера Андреевна. Догадываетесь, почему я звоню? Понедельник, Вера Андреевна, а у нас опять двадцать пять. Мы ведь с вами на прошлой неделе встречались уже? Я с вами чаще вижусь, чем со своей мамой, представьте себе.

Ох, как много мне хотелось бы ей сказать на это! Что ни день, то разборки в школе. Снова сынок Ерохина их задирал. Папка его науськивает за выходные против сестер, а сыночек по понедельникам устраивает новые скандалы. И других детей подговаривает. Мои девочки первое время держались, слушая, как их перед всем классом поливают грязью. Мама у них известная на весь город… И денег у них нет, одеваются из помойки. На себя бы посмотрел, маленький проныра. Его папка до сих пор у меня ему на новые джинсы и ботинки деньги одалживает. А уж если в классе на что-нибудь скидываться надо, то я обычно отвечаю за всех Ерохиных. В такие моменты, у меня оказывается не двое, а трое детей.

– Представляю, Аделаида Марковна. Может быть, не надо на этот раз встречаться? Я поговорю с Катей и Леной. Понимаете, завал на работе.

– Простите, Вера Андреевна, на уступки пойти не могу. Ваши дети устроили безобразие – родители должны явиться.

– Но у них и отец есть…

– Бросьте, Вера Андреевна. Вашему Ерохину я уже звонила. Мертвый номер. Вы, конечно, можете не являться, но, если мне придется отчислить ваших дочерей, не обессудьте. Думаю, вы не станете доводить до крайностей. Вопреки слухам я вас знаю давно и в эти глупости не верю. Вы хорошая, положительная женщина, – она вздохнула. – Как и многие в нашем городе. Никуда, Вера Андреевна, нам с вами от этого не деться – мужчины здесь будут вертеть нами как захотят. Но это дела семейные или рабочие. Материнский же долг у нас должен оставаться на первом месте. Так что жду сегодня вас и Анастасию Ерохину к пяти часам.