Братья Карилло. Обретая надежду - Тилли Коул Страница 3

Нервно рассмеявшись, я убрала с лица выбившуюся прядь волос.

– Он истинный скульптор.

– Так и есть, – подтвердил Вин и тяжело вздохнул. – Он гений, просто блестящий человек, но никогда не станет думать о себе подобным образом.

Казалось, Вин совсем позабыл, что рядом с ним находилась я. Но потом вдруг стряхнул с себя внезапно накатившую грусть и, немного помолчав, сказал:

– Я старомодный человек, мисс Лусия. Меня не интересуют строго формальные собеседования при приеме на работу, и мне не нужны заранее заготовленные ответы. Я ищу куратора, понимающего творения Эльпидио, того, кто увлечен ими подобно мне самому.

– Я весьма тщательно изучила каждую из его работ, Вин. Подробнее, чем кто-либо еще. И, полагаю, я – единственный куратор, способный разместить его творения в галерее и создать из них историю, достойную его мастерства. Я знаю, что смогу показать его талант в наиболее выгодном свете. Я справлюсь, Вин, поверьте. Прежде я не знала неудач, и с этой выставкой, безусловно, тоже все удастся.

Вин рассмеялся и еще раз похлопал меня по руке.

– Мисс Лусия, прочитав статьи и пообщавшись сегодня с вами, я тоже в этом убежден. В любом случае, даже просто услышав, как вы говорили о влиянии работ Эльпидио, я бы безоговорочно отдал вам эту должность.

На мгновение я позволила его словам повиснуть в воздухе. А потом, не в силах устоять перед потребностью все прояснить, спросила:

– Значит… я получила работу?

Вин кивнул и встал.

– Конечно, мисс Лусия. Я не из тех, кто тянет время. Я уже изучил ваш научный опыт и пообщался с предыдущими работодателями. Вас весьма рекомендовали. К тому же, насколько я могу судить, вы посвятили этому занятию всю свою жизнь.

В груди разлилось тепло, и я позволила себе на миг ощутить прилив гордости. Я и в самом деле после университета полностью посвятила себя карьере. И даже во время учебы всегда знала, по какому пути следует ступать.

Поднявшись на ноги, я протянула руку Вину, который любезно ее принял.

– Спасибо, Вин, – робко проговорила я. Он крепко сжал мне ладонь, словно скрепляя договор. – Когда я понадоблюсь вам здесь, в Нью-Йорке? Если нужно, я в ближайшие несколько дней смогу вновь прилететь из Калифорнии. Выставка пройдет в «Метрополитене»? Или в музее Гуггенхайма?

– Ни здесь, ни там, – проговорил Вин и, небрежно махнув рукой, направился к двери. Я в замешательстве нахмурилась. – Она будет небольшой, неформальной, и пройдет в значимом для меня месте.

– Ладно, – неуверенно проговорила я.

Возле двери Вин обернулся.

– Она состоится в Сиэтле, мисс Лусия, в музее искусств Вашингтонского университета. Я там не последний человек и хочу собрать для него кое-какие экспозиции. К тому же Эльпидио не согласился бы на галерею с громким именем. Ему хочется чего-то более интимного.

Интимного… Само звучание имени Эльпидио рядом со словом «интимный» вызвало жар во всем теле. Я была одержима мужчиной, которого даже никогда не видела, разве что в мыслях. И теперь мне предстояло работать с его творениями – мраморными отражениями души, отпечатками сердца… в Сиэтле.

– Сиэтл подойдет идеально, – проговорила я, и в словах отчетливо слышалось волнение. – Насколько я поняла из его работ, Эльпидио не гонится за славой или признанием, как другие скульпторы. Так что место не столь уж важно. Во главе угла здесь утонченность самого искусства. – Я улыбнулась и опустила голову, мысленно представляя скульптуры, которыми восхищалась на фотографиях; вживую мне довелось увидеть лишь одну из них. – Это будет потрясающе и в жизни многих сыграет важную роль.

– Слова настоящего куратора, – тепло произнес Вин, и я уловила улыбку в его голосе.

– Нет, – покраснев, проговорила я. – Так сказал бы истинный фанат.

Вин взглянул на меня с любопытством.

– Вы прекрасно описали Эльпидио, мисс Лусия. Небольшой музей идеально подойдет для его первой выставки, а вы отлично вписываетесь в роль куратора. Полагаю, ваше сотрудничество будет весьма продуктивным, мисс Лусия. Я это чувствую.

Улыбнувшись, я ответила:

– Как и я, Вин.

– Мой помощник скоро свяжется с вами, чтобы обсудить детали. Между тем, если вы сможете в ближайшее время оказаться в Сиэтле, мы привлечем к работе кого-нибудь из сотрудников музея.

– Спасибо, Вин, – вновь проговорила я, и он, чуть махнув рукой, вышел из комнаты.

Через несколько минут тот же помощник проводил меня к выходу из музея. Я замерла на верхней ступеньке впечатляющей лестницы музея «Метрополитен», запрокинула голову и взглянула в ясное летнее небо, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не закричать от счастья.

Я добилась, чего хотела.

И вот-вот начну работать с лучшим скульптором современности.

Я получила работу мечты.

Вернувшись в настоящее, я вытащила мобильник и разблокировала экран. Какое-то время рассматривала заставку, свое любимое творение Эльпидио, безымянного ангела из белого каррарского мрамора.

По телу прокатилось волнение. На панели быстрого набора я нажала цифру «два» и почти тут же услышала знакомый и любимый английский акцент.

– Привет, незнакомка!

– Моллс! – взволнованно воскликнула я. – У тебя в доме найдется свободная комната? Потому что к тебе в гости едет лучшая подруга!

_________________________________

1 - Лубутены – женские туфли, созданные французским дизайнер-модельером обуви Кристианом Лубутеном. Отличительный знак обуви модельера – красная подошва туфель. (Здесь и далее прим. перев.)

Сиэтл, Вашингтон

Такси остановилось прямо на берегу озера Вашингтон. Я рассматривала великолепный особняк из белого камня, расположенный впереди, на паре акров земли, за огромными железными воротами. Новый дом Молли и Роума.

«Роум», – подумала я и улыбнулась. Молли ни за что бы не выбрала такой дом.

Подхватив чемоданы, я покатила их к внезапно начавшим открываться воротам. Лучезарно улыбнувшись, я помахала рукой в сторону большой камеры, установленной на вычурном столбике, прикрепленном к окружающей особняк белой каменной стене.

Шагая по подъездной дорожке, я восхищалась садом: сочной зеленой травой, замысловато украшенными фонтанами, деревьями всех видов и огромным количеством оживляющих территорию цветов.

Я заметила большую мощеную лестницу, ведущую ко входу в дом. Поднявшись по ней, я уже подняла руку, чтобы постучать, но тут белая дверь распахнулась. На пороге появился Роум Принс, мой кузен. Губы сами собой растянулись в довольной улыбке. Его карие глаза сияли, а длинные светлые, песочного цвета волосы растрепались. Со скрещенными на груди руками, в облегающей белой футболке и выцветших джинсах он все еще воплощал в себе образ деревенского парня.