Ставка на тебя - Анастасия Ридд Страница 3

Я вспыхиваю, когда наши взгляды сталкиваются. В горле мгновенно пересыхает, сердце после секундной заминки начинает отчаянно молотить в грудную клетку, а пальцы в неудобных туфлях поджимаются. Так странно, всю жизнь меня преследовало прозвище «снежная королева», потому что в любой ситуации я была способна сохранять хладнокровие. Сейчас же я ощущаю волнение, от которого пол шатается под ногами. И от чего? От одного единственного взгляда совершенно незнакомого мне мужчины!

В ярком свете игрового зала, я могу рассмотреть его как следует. Темные, слегка вьющиеся волосы, живописно зачесанные назад, смуглая кожа, нос с небольшой горбинкой, придающей ему особый шарм, и волевой подбородок, но самое удивительное – глаза. Невообразимо чистого голубого цвета, как небо в прекрасный морозный день. Однако, дело даже не в безусловной физической привлекательности: этот человек, мужчина, отличается особой аурой властности, успеха и фантастической самоуверенности, которая окружает его, как кокон. Такого человека, понимаю с благоговением, просто невозможно игнорировать.

– Стас? – голос мужа врывается в мысли, возвращая меня к реальности.

Я перевожу взгляд на Дениса, в безумных глазах которого, обращенных на незнакомца, мелькает надежда.

Мужчина с террасы молчит, лишь коротким кивком дает понять, что он действительно знает моего мужа.

– Проблемы? – повторяет он с отчетливой нотой скучающего нетерпения.

– Я хочу играть, – выпаливает Денис, стирая тыльной стороной ладони выступивший над губой пот. – Отыграться.

– Ты проиграл все? – на равнодушном лице появляется пренебрежительное выражение.

– Все, что было с собой, но я могу…

– Денис, прекрати! – вмешиваюсь в разговор, шокированная тем, что муж даже проигравшись в пух и прах не оставил желания делать новые ставки. – Мы уезжаем.

– Что ты можешь? – не обращая никакого внимания на меня, незнакомец, как я теперь понимаю, тот самый Станислав Крестовский, знакомством с которым так кичился муж, спрашивает у Дениса.

– Возьму кредит, но сейчас я хочу играть.

– Мы не раздаем кредиты, – замечает Крестовский холодно.

Муж растерянно моргает. Очевидно, не на такой ответ он рассчитывал.

– Ты же меня знаешь, Стас, я все отдам, – в голосе Дениса звучит мольба и какое-то отчаяние, которое передается и мне. – Все отдам. Хочешь залог? Я оставлю залог.

Крестовский презрительно кривится, но молчит. А когда снова говорит, смотрит не на мужа – его пронзительные синие глаза направлены на меня, а выражение лица становится еще более суровым, пугающим.

– Пойдемте со мной. Здесь не место вести подобные разговоры.

Денис вскакивает со своего стула и, сократив расстояние между нами, кладет руку мне на талию.

– Прошу тебя, – шепчу отчаянно. – Давай уйдем. Дело сделано. Ты уже ничего не изменишь. Станет только хуже.

– Саша, – предостерегающе шипит муж. – Пойдем. Ты же не оставишь меня сейчас? Стас хочет поговорить, значит мы поговорим.

Не убирая ладони с моей талии, Денис ведет меня вслед за Крестовским. Перед моими глазами лишь его удаляющаяся спина в дорогом пиджаке и аккуратно подстриженный затылок, но даже этого достаточно, чтобы мне было страшно. Вряд ли я когда-нибудь встречала мужчину, подобного Станиславу Крестовскому, разве только в кино, но точно не в реальной жизни. Этот человек не похож ни на одного из моих знакомых, он – как хищный зверь, по повадкам, по скупым эмоциям и даже по низкому вибрирущему голосу, и весь мир для него делится на равных противников и на добычу. К какой категории он относит нас с Денисом я даже не хочу задумываться. Точно не равных.

Достигнув выхода из игрового зала, Крестовский сворачивает к двери у противоположной стены. Мы идем за ним, через мгновение оказываясь в просторной переговорной комнате. Ничего не могу с собой поделать – вздрагиваю, когда за спиной с мягким щелчком закрывается дверь, отрезая нас от гостей и сотрудников казино. Здесь и сейчас нас только трое – я, мой муж и Крестовский.

– Давно не виделись, Стас, – заискивающе начинает Денис. – В зале даже не поздоровались как следует.

Мужчина напротив лишь слегка наклоняет голову, как бы подтверждая, что услышал обращенные к нему слова, но сам говорит четко и по делу:

– Залог, – напоминает он. – Что ты можешь предложить?

– Все, что угодно.

На губах Крестовского появляется улыбка, от которой у меня мороз бежит по коже.

– Ее, – он внезапно смотрит на меня в упор. – Залогом будет она.

– Моя жена? – в замешательстве бормочет Денис.

– Твоя жена, – подтверждает он холодно. – Если ты выиграешь, я позволю тебе забрать деньги. Если проиграешь – твой залог останется у меня. Скажем, на десять дней.

В волнении я даже не сразу понимаю, что конкретно Крестовский имеет в виду. Просто тупо смотрю, как изумленно приоткрывается рот Дениса, и ощущаю как внутри раскручивается маховик тревоги.

– Ты хочешь на десять дней мою Сашу? – тупо повторяет муж. – Это безумие.

Вероятно, это шок. Именно из-за него я словно онемела, потрясенно взирая на двух мужчин, которые в этот самый миг буравят друг друга взглядами. Сейчас мне кажется, что все это происходит не со мной, что я лишь сторонний наблюдатель в этой драме с актерами, которые просто хорошо играют свои роли. Иначе…

– Это мое единственное предложение, – продолжает гнуть свое Крестовский. – Принимай его или выходи из этой комнаты. И из моего казино.

– Вы сошли с ума! Я не продаюсь, – нахожу в себе силы вытолкнуть из себя эти слова, цепляясь за руку Дениса.

– У всего есть своя цена.

– В вашем мире, но не в нашем, – холодно чеканю я, приподнимая подбородок. – Денис, поедем домой.

Когда я заставляю себя оторвать взгляд от Крестовского и посмотреть на мужа, тот не отрывает тоскливых глаз от двери кабинета, которая выходит в игровой зал.

– Денис? – повторяю я громче. – Нам пора.

– Санька… – одними губами шепчет муж. – Я отыграюсь, обещаю. Мне нужен один шанс. Пожалуйста.

Я давно смирилась с тем, что Денис – мечтатель и авантюрист, но то, что происходит сейчас, на моих глазах, выходит за рамки моего понимания. Я в недоумении смотрю на мужа, рассчитывая, что он засмеется и поставит зарвавшегося Крестовского на место, но он лишь прожигает меня умоляющим взглядом, словно всерьез рассчитывает, что я… Что я соглашусь поставить на кон десять дней своей свободы?!

Питать иллюзии в отношении своего мужа я давно перестала, но сейчас, в этот момент, он вызывает у меня даже не злость – отвращение. Его бегающие глаза, лоб, на котором выступили бисеринки пота, бледные губы…

– Если ты не готов уйти со мной, я уйду одна, – бросаю я, переходя от душевных терзаний к бессильной злобе. – В этом безумии я больше не участвую.