По любви - Юлия Резник Страница 3

Нина Васильевна вздрагивает. Опускает глаза на сцепленные в замок на столе руки. Я закусываю щеку, чтобы не заржать. И тут дверь в кабинет, где мы все собрались, открывается. Звук становится громче, отчетливей.

«От сосны… От сосны мне оторви иголочку!» – требует певица1.

Ни о каком отсосе речи в песне, конечно же, нет. Нина Васильевна закашливается. Что ей послышалось – понятно. Не я один тут озабоченный. Прячусь за бумажками, которые мне подсунул на ознакомление Азаров. Ситуация у нас сложная. Мое веселье совершенно неуместно. Как и мои желания – от отсоса сейчас я бы, даже учитывая наши стремные обстоятельства, не отказался.

– Ч-что это?

– Это административный протокол. На вас.

– Какое отношение он имеет к происходящему? – свожу над переносицей брови.

– Пока не знаю. Может быть, и никакого. Но учитывая, что два протокола кряду дают основание для аннулирования вашего вида на жительство, я бы напрягся.

Та-а-ак. Кладу бумажку на стол. Читаю уже внимательнее.

– Я не мочился под елками возле городской администрации! Что за бред вообще? Это какая-то ошибка.

– Или намеренная провокация.

– Это же оспаривается, я надеюсь?

– Конечно, – пожимает плечами Никита. В хлам, как я думал, он не нажрался. Но глаза блестят. И настроение у него расслабленное, что редкость.

– Ну что? Отбивай все, что сможешь отбить.

– Надо бы посмотреть, как у вас со штрафами обстоят дела.

– Посмотри. И если никаких идей больше нет – иди, отдыхай. Я сам тут пораскину мозгами. Не могу отделаться от мысли, что мы что-то упускаем.

– Ментов надо тряхнуть. Это по их части отмашка. Зуб даю. Вроде у них не менялось руководство. Я бы знал. Может, мелкая сошка какая оборзела? Судя по тому, как топорно все было сляпано – вообще не удивлюсь.

– С этим мне Бадоев обещал разобраться. Пусть отрабатывает. Что, мы ему зря деньги платим?

– Когда обещает информацию? Она нам вообще-то еще вчера была нужна.

– Да знаю я, – отмахиваюсь, надеваю очки и опять подношу к глазам протокол, в котором что-то меня смущает.

– Никит, слушай, ты посмотри, уж не в эти ли даты я в минрегионразвитии на совещании был?

– Точно! – оживляется Азаров. – Я бы сам вспомнил, Ставрос Агафоныч…

– Если бы меньше выпил. Я понял, – заканчиваю за него. – Не парься. – Нина Васильевна?

Главбухша, которая на стуле сидит так прямо, будто ей в задницу вбили кол, вытягивается еще усерднее.

– Да?

– У вас есть что добавить к сказанному?

– Нет. По моей части никаких наездов не было. – Четко, будто рапорт зачитывает. А отрапортовав, знакомым образом поджимает губы. Вот из-за того, что они у нее всегда так поджаты, я и не обращал никогда внимания, какие они… А сегодня обратил на свою голову. Когда она их, пересохшие и дрожащие от испуга, облизывала. – Вообще никаких, – добавляет, опять смачивая губы языком. – Ни предписаний, ни писем. А плановую проверку мы без нареканий прошли еще в августе.

Да. Я помню. Не помню только, выписал ли я ей за это премию. Может быть, да, а может, и нет. Не помню, чтобы Нина Васильевна просила, а сам я мог забыть.

– Еще раз извините за то, что вам пришлось пережить сегодня.

– Вы не виноваты.

– Тогда забирайте пальто. Я вас отвезу.

– Ставрос Агафоныч, может, вам не надо сейчас за руль, – замечает Азаров.

– Чего это?

– Лучше водилу берите. Чтобы на вас никаких протоколов нельзя было составить.

– Да пофиг. Не будет этих, они напишут, что я елки удобряю. Вон… – отшвыриваю от себя бумажку. Изо рта главбухши вырывается испуганный смешок. Застываю, повернув к ней голову. Избегая моего взгляда, Нина Васильевна бочком выходит из кабинета. Интересно, если там такой тыл, то что с передом? Тоже ведь под пиджаками оверсайз прячет! Они ей страшно не идут. Пошла же мода!

– Никита Семеныч, погоди! А что мы про нашего главбуха знаем?

– А с чего вдруг интерес? – Азаров возвращается в свое кресло. – Вы на Зайку нашу грешите? – изумленно вскидывает брови.

– Да нет. Просто интересно. Работаю с человеком бок о бок уже… Слушай, а сколько она у меня работает? Что главбух два года, помню, но она же раньше пришла. Почти в самом начале.

– Не почти. А с самого открытия она тут, – часто и быстро кивает Никита. – Помните, как вы взяли тогдашнему главбуху помощника?

– Как такое забудешь?

Славное было время. Еле выкручивались. Глувбух загибался, но я еще очень долго не мог себе позволить взять ей кого-то в помощь. Банально не тянул по деньгам.

– Ну, вот это Нина была. После вышки сразу к нам пришла девочка.

– Припоминаю, – морщусь. Собственно, по этой причине, когда предыдущий главбух ушел, я и доверил Нине Васильевне свою бухгалтерию. Если кто и разбирался с ней досконально, то это она. Не припоминаю вопросов по ее части, которые Зайка не смогла бы закрыть.

– Тогда что вас интересует? – недоумевает Азаров.

– Как она вообще? Чем живет? Есть муж, дети?

Сейчас-то, когда мы разрослись и обзавелись собственной службой безопасности, любой наш сотрудник при приеме на работу подвергается тщательнейшей проверке. Но когда я нанимал Зайку, меньше всего меня волновала ее подноготная. Мне просто нужно было найти дурочку, которая согласилась бы впахивать день и ночь за три копейки. Какие уж тут проверки? Кому их было проводить? Не самому же за ней шпионить. Я и так в то время крутился, как мог. Сам себя не помню в те годы. Да и не стояла у нас тут очередь из желающих попасть в рабство.

– Ставрос Агафонович, – ржет Азаров, – если бы она кого-нибудь родила, боюсь, даже вы заметили бы.

Хмыкаю. Ну, да. Живот бы я, наверное, не проглядел. Хотя и это не факт. Балахоны, которые какого-то черта предпочитала носить моя горячая (кто бы мог подумать?) главбухша, можно запросто использовать как палатку. Прятала же она каким-то непостижимым образом от меня свой шикарный зад? Я думал… Нет. Не так. Я вообще про нее не думал. Мне было абсолютно плевать, какая она под одеждой. Толстая или тонкая. Фигуристая или шарообразная. А теперь же… проклятье. Ну, просто конец света какой-то! Закрываю глаза, а на обратной стороне век – ее задница, упакованная в алые стринги с бантиком. И ноги ладные в каблуках. И чулки! Кто бы мог подумать, что под всеми этими невзрачными скучными тряпками такое сокровище? Как прикажете дальше совещания вести? Я ж теперь все время буду гадать, что там на ней надето!

Член, который и не думал падать все это время, дергается, больно упираясь в ширинку. Стискиваю зубы. Трахаться нужно не только с работой – факт, о котором не стоит забывать, сколько бы этой самой работы на тебя ни свалилось. Иначе всякое непотребство начинает лезть в голову. Например, желание трахнуть собственную же главбухшу. Которую трахнуть, конечно же, можно, другое дело, что я буду делать потом? Ругаться с человеком, на котором завязан весь твой бизнес – глупо. А то, что разовый перепихон – достаточный повод для ссор и обиды, и к бабке ходить не надо.