Кикимора болотная - Ирина Мясникова Страница 3

Тасе нравился хриплый голос непутевой мамаши, ее интонации, то, как она держала сигарету, и то, как она разговаривала с Зайцевым. Бабушка с дедом в силу своей воспитанности и интеллигентности явно не хотели с ним связываться, а по непутевой мамаше было видно, что она прошла огонь и воду. Если что, миндальничать не будет. Короче, Тасе ее непутевая мамаша очень даже нравилась и явно не нравилась Тасиному супругу. Тот свирепел прямо на глазах.

— Бриться я буду, когда посчитаю нужным, — прорычал он. — В мужчине это не главное.

— Это точно! — согласилась с ним непутевая мамаша. — Не главное! Тогда объясни мне, раз ты такой умный, что ты можешь путного предложить своей жене? Непременно мужского!

— Я отец ее дочери, — с пафосом в голосе провозгласил Зайцев.

Тася не удержалась и покатилась со смеху. Действительно, без мужского в рождении ребенка никак не обойтись.

— И все?! — Красивые брови непутевой мамаши взлетели наверх. — Или ты сидишь целыми днями с ребенком, делаешь с ней уроки, возишь на разные кружки и бассейны?

— Еще чего! Этим женщины заниматься должны.

— Ага! Значит, ты с утра до вечера убиваешься на работе, как приличный папа Карло, чтобы у твоей дочери были все эти кружки и бассейны, а твоя жена могла бы целыми днями спокойно заниматься ребенком?

Из этих слов непутевой мамаши Тася поняла, что та полностью в курсе жизни своей дочери и знает о ее проблемах. Видимо, бабушка все-таки тайком от деда поддерживала связь с Тасиной непутевой мамашей.

— Знаете, не всем так повезло, как моей жене. Это ее дедушка на денежную работу пристроил, а мой дедушка в Белоруссии, и возможностей у него пристроить меня в Питере попросту нет! — с обидой в голосе доложил Зайцев.

— Ну, насколько я знаю своего отца, если бы было чего пристраивать, то он бы и тебя пристроил. Ни разу не сомневаюсь. Значит, тебе и работодателям предложить нечего, — усмехнулась непутевая мамаша. — А в Белоруссию к своему дедушке, чтобы денег заработать, ты, как я погляжу, ехать не собираешься?

— Нет, слушайте, чего это вы, собственно говоря, на меня наезжаете? — возмутился Зайцев. Таким обиженным Тася своего мужа еще никогда не видела. Самое время ему уйти, хлопнув дверью, и не разговаривать потом с Тасей как минимум месяц. Хотя если судить по нанесенной ему обиде, то и все два! Деньгами в Тасиной семье его еще никто никогда не попрекал. Стеснялись.

— Я не наезжаю, а пытаюсь разобраться, на кой хрен ты нужен моей дочери. Ты даже как содержанец у нее на шее ни на что не годишься. Ходишь лохматый и небритый. Мятый вон весь какой-то. То есть жизнь жене своей не украшаешь, ручки-ножки не целуешь, да еще и нотации читаешь! Лучше собаку завести. Она и с виду приятная, и помалкивает, когда ее не спрашивают.

— Это вы меня сейчас альфонсом, что ли, обозвали? — Зайцев вскочил из-за стола, с грохотом уронив табуретку.

— Ага! Только не обозвала, а констатировала факт, — твердо сказала непутевая мамаша, спокойно глядя в глаза взбешенному зятю.

Зайцев грохнул стакан об пол и выскочил из кухни, хлопнув дверью.

— И ведет еще себя не как мужчина, а как истеричная гимназистка! — Непутевая мамаша развернулась к Тасе. — Ну а ты чего молчишь? Так и будешь с этим козлом всю жизнь маяться? Только не говори мне, что любишь его всепоглощающей любовью и ни минуты не можешь прожить, чтобы не видеть эту самодовольную небритую рожу!

— Не, не скажу. — Тасино лицо само по себе расплылось в дурацкой улыбке. — Здорово ты его отчехвостила. Я на самом деле уже устала с ним даже разговаривать. Как начнет нудеть, так хоть иди и вешайся!

Тася собрала осколки стакана и выкинула в ведро.

— Так а чего не выпрешь этого фраера к чертовой матери?

— А Дуська?

— Чего Дуська?

— Девочке нельзя без отца, она несчастной вырастет.

— Дура ты, Стася! Девочка несчастной вырастет, если будет думать, что ее муж должен быть таким же придурком, как и ее отец!

— А кто мой отец? — Тася сама не ожидала от себя такой смелости. Она замерла, глядя на красивое лицо непутевой мамаши. Та ухмыльнулась.

— Да кто его знает! Но уверяю тебя, что он точно не нефтяной магнат, не арабский шейх и не наследный принц. — Непутевая мамаша почесала затылок в красивой густой гриве волос. — Хотя, если приглядеться, ты очень на одного киноактера популярного смахиваешь. Вот только фамилию его я забыла. Ну, как его?

Непутевая мамаша защелкала пальцами, делая вид, что вспоминает фамилию артиста. Тася развеселилась. И чего, спрашивается, дед так на нее взъелся? Она же умная, веселая и очень на самого деда похожа.

— Давай, Стася, лучше еще водки выпьем, что ли? Мне ведь завтра улетать, а мы еще ни в одном глазу.

Тася разлила водку по рюмкам и выложила горячие котлеты на большую тарелку. В кухне нарисовалась Дуська.

— Выпиваете, бабоньки? — поинтересовалась она, усаживаясь за стол.

Непутевая мамаша расхохоталась:

— Выпиваем, Дусенька! Бабушку с дедушкой поминаем да за жизнь разговариваем.

— Тогда и мне налейте. — Дуська тяжело вздохнула.

— Тебе, Дусенька, еще нельзя, ты — растущий организм. Вот вырастешь, тогда и нальем. А сейчас чайку лучше попей или сока. — Непутевая мамаша погладила Дуську по голове. У Дуськи были точно такие же красивые и густые волосы, как у непутевой мамаши.

— Теперь ты моя бабушка будешь? — поинтересовалась Дуська.

— Я! У тебя возражений нет?

— Нет! Ты красивая и на старушку не похожа. Только вот ты улетишь в свою Италию и к нам носа больше не покажешь, — поджав губы, горестно заявила Дуська.

Тася и непутевая мамаша уставились на Дуську, в голосе которой явно сквозили интонации Тасиной бабушки Евдокии Петровны.

— Улечу, Дусенька! Обязательно улечу. У меня там сыночек больной один остался. Он ведь, кроме меня, никому больше не нужен. А вы с мамой ко мне потом, как соберетесь, обязательно прилетите. У меня дом большой и бассейн там есть. И озеро. Небольшое, но очень красивое.

Дуська вопросительно посмотрела на Тасю.

— Зуб даю! — сказала Тася, для убедительности засунув палец в рот и чпокнув щекой.

Дуська заулыбалась.

— Ну, тогда наливайте мне соку! И котлетку давайте. Я этот салат оливье, который мне папа давал, не очень-то и люблю. Там горох.

Тася кинулась исполнять дочкину команду, а непутевая мамаша смахнула слезу со своих гигантских ресниц.

— Дуся! А можно я буду называть тебя Докси? — поинтересовалась она у внучки.

Дуська застыла с открытым ртом.

— Клево! А то меня как только в школе не дразнят. — Она сурово посмотрела на мать. — Представляешь, твоя доченька меня Дусей назвала!