От любви не убежишь - Барбара Данлоп Страница 3

Мелисса позволила волосам упасть на плечи. Нет, это абсурд! Об этом даже думать нельзя!

Сюзан нагнулась к ее столу и понизила голос:

— Если ты не возьмешь это интервью, кто-нибудь может тебя опередить.

— За такое самоволие меня могут уволить в два счета, — напомнила Мелисса.

— Или в два счета повысить, — возразила Сюзан.

— Легко тебе говорить…

Сюзан поудобнее пристроила свои фотоаппараты и поправила шляпу на голове.

— Разумеется, тем более, что решать все равно тебе. Или ты хочешь победить, не участвуя в забеге? — Она довольно улыбнулась, вспоминая. — Свой самый большой гонорар я получила, когда сняла в Линкольн-парке случайно выпущенных на волю львов.

— Неоправданный риск и идиотизм чистой воды, — ответствовала Мелисса, напоминая Сюзан, что та съемка закончилось тем, что взрослый проголодавшийся самец загнал отважную фотокорреспондентку на дерево. Спуститься она смогла лишь тогда, когда сотруднику из службы контроля за животными удалось загнать разгулявшегося хищника в клетку.

Сюзан снова подмигнула и отбыла восвояси, оставив Мелиссу сидеть, выбивая пальцами дробь по столу.

Джаред Райдер, расслабленно сидя в седле, перевел Танго на медленный шаг, чтобы пересечь деревянный мостик, ведущий к месту обитания его сестры Стефани. Конюшня с лошадьми для конкура была построена на плато Бонапарта, примерно в десяти милях от озера Духов.

Почуяв присутствие других лошадей, Танго напрягся, прядя ушами.

Состояние лошади было похоже на его собственное. Знакомые пейзажи и звуки Монтаны вызвали далекие воспоминания, а вместе с ними прилив нового гнева.

Чутье говорило Джареду о том, что на этой неделе не стоит показываться на ранчо, но как он мог не появиться, когда Стефани в нем нуждалась? К тому же, сбежав из Чикаго, он сбежал и от кое-каких проблем.

Пока шел капитальной ремонт здания мэрии Чикаго, «Райдер интернэшнл» заключила долгосрочный договор аренды, предоставив чиновникам площади в новой башне «Райдер-офис». Мэр настаивал, что по такому случаю Джаред должен предстать перед общественностью — если и не на благотворительном балу, то хотя бы на открытии художественной галереи. Джаред же старался не бывать на публике, когда этого можно было избежать. Стоило ему появиться на каком-нибудь мероприятии, на котором присутствовала пишущая братия, от желающих сфотографировать его или сунуть ему в лицо микрофон не было никакого спасения.

Джареда это раздражало безмерно. В конце концов, он бизнесмен, а не политик или какая-нибудь там звезда шоу-бизнеса. А уж личная жизнь потому и называется личной, чтобы в нее не совали нос все, кому не лень. Но это касалось теории. На практике же все было совершенно иначе. Репортер из «Винди-Сити-Биз», словно вросший в подъездную дорожку, ведущую к его дому, стал последней каплей. И Джаред сбежал из Чикаго в Монтану.

Но сейчас у него не было иного выбора. Если ему не повезет, придется встретиться с людьми.

Ему не повезло. Объехав основную конюшню, Райдер заметил группу всадников. Его появление не осталось незамеченным. От группы сразу отделился один наездник и бодрой рысью направился к нему по пыльной дороге. Оба — и Джаред, и Танго — молча следили за этой парой, приближавшейся к ним мимо загонов.

— Возвращение гения, — объявила его двадцатидвухлетняя сестра, останавливая свою кобылу и поднимая облачко пыли.

Из-под шлема на Джареда взглянуло ее улыбающееся лицо с разбросанными по нему веснушками. Ее ноги были обтянуты бриджами и обуты в блестящие коричневые ботинки. Ветер надувал свободную бежевую рубашку, как парус. Своевольные рыжеватые волосы были стянуты в хвостик на затылке.

— Думаю, ты путаешь меня с Ройсом, — сказал Джаред, внимательно ее разглядывая. Его сестренка могла и не знать того, что было известно ему, но всех их потрясла смерть деда три месяца назад.

Джаред натянул поводья. Танго остановился, с подозрением косясь на кобылу.

— Зато он хотя бы приезжает на мои соревнования, — заметила Стефани. — К слову, он был здесь на прошлой неделе.

— Что объясняется весьма просто: Ройс живет в своем самолете, — сделал попытку защитить себя Джаред. Их необычайно мобильный брат Ройс постоянно совершал полеты из Нью-Йорка в Лондон, Рим и дальше к востоку, проверяя компании, которые можно было еще присоединить к «Райдер интернэшнл». — В то время, как я живу в зале заседаний, — закончил он.

— Бедненький, — поддразнила его Стефани. Она улыбалась, но Джаред увидел в глубине ее серебристо-голубых глаз затаенную грусть.

Стефани было всего два годика, когда погибли их родители, и дедушка стал ей не только дедом, но и отцом. Джареду в то время уже было пятнадцать, и он привык считать, что и сам приложил руку к воспитанию сестренки. К тому же он любил ее, а потому невероятно гордился ее успехами — что в соревнованиях, что в тренерской работе.

— Кстати, поздравляю с победой!

— Спасибо. — Стефани наклонилась, чтобы похлопать Роузи-Джо, свою серую кобылу ганноверской породы. Но Джаред все же успел заметить, как ее глаза снова наполнились болью. — Хочешь взглянуть на наш приз?

— Разумеется.

У них еще будет время поговорить о деде.

— До начала встречи у нас несколько часов. — Стефани храбро посмотрела на него и расправила плечи, словно сбрасывая с них невидимый груз печали.

Бок о бок они направились к ее двухэтажному домику с голубым фасадом.

Мемориальный фонд Женевьевы, — благотворительный траст, названный в честь их матери, — устраивал каждый год собрание, приуроченное ко дню кончины их родителей. Стоило Джареду подумать о родителях, как его охватил гнев, но он снова подавил его: не стоило лишать иллюзий своего младшего брата и сестру.

— На прошлой неделе я видела твою фотографию в газете, — сказала Стефани, когда они оставили позади себя речку.

— Не мою, а мэра Чикаго, — поправил ее Джаред. Что ж, не удалось ему, как видно, спрятаться за широченной спиной градоначальника.

— Но в заголовке стояло твое имя.

— Должно быть, день был совсем скучный, — обронил Джаред. На память сразу пришли вспышки фотоаппаратов на улице перед галереей и идиотские вопросы журналистов, когда он помогал Надин усаживаться в лимузин.

— И кто она? — спросила Стефани с живым интересом.

— Она? — переспросил Джаред, притворяясь, что не понял вопроса.

Стефани росла в семье единственной девочкой и начиная с семи лет не уставала упрашивать своих братьев, чтобы кто-нибудь из них женился на какой-нибудь милой девушке.

— Та секс-бомба, что на фотографии рядом с тобой.

— Моя девушка, — с готовностью ответил Джаред, впрочем не развивая эту тему.

— Ну и?..

— Ее зовут Надин Ромси. Прости, если разочарую тебя, но она не секс-бомба. Она юрист «Комкоу ньюсам».