Возлюбленные-соперники - Тина Габриэлл Страница 3

— Как?

Она нетерпеливо пожала плечами.

— Он выходил из конторы поверенного после продажи одного из своих поместий и упал. Неделей позже умер. Не выдержало сердце.

— Какого?

— Прости, не поняла.

— Какого поместья?

— Уиндмур-Мэнор.

— Почему он продал Уиндмур?

На лице герцогини мелькнула тень гневного раздражения.

— Какая разница?

Большая разница. Очень большая. Для него. Уиндмур-Мэнор — единственное безопасное место, которое он знал, будучи ребенком. Только там старый герцог когда-то относился к нему как к сыну. Но он вовсе не собирался объяснять это сидящей перед ним женщине.

Джеймс встал, намереваясь немедленно уйти и оказаться как можно дальше от бабушки. Ему показалось, что воротник мантии впился в шею, не давая дышать. Нужно было время, чтобы переварить шокирующие новости. Он взялся за дверную ручку.

— Итак, с чего ты собираешься начать как мой внук и законный герцог Блэкмор? — требовательно вопросила бабушка.

Джеймс повернулся и окинул ее холодным взглядом.

— Выкуплю Уиндмур-Мэнор.

* * *

25 мая 1819 года

Уиндмур-Мэнор, Хартфордшир

За ее окном был мужчина.

Белла Синклер слышала его шаги — их звук заставил ее вскочить и заметаться по комнате. На мгновение от панического страха сдавило грудь — девушка подумала, что это Роджер пришел в ее спальню.

Но Роджер был мертв.

Слава Всевышнему. Роджер теперь лежит в холодной могиле.

Она прижалась спиной к стене. Был прохладный майский вечер, и холод от стены быстро проник сквозь тонкую ткань ночной рубашки. Руки покрылись гусиной кожей. Вздохнув, она покосилась на окно.

Там между азалиями и кустом роз тихо двигалась одетая в черное фигура.

Белла подумала, что другой бы ничего не услышал, но годы практики обострили ее чувства. Ее слух всегда был настроен на нежеланные звуки осторожных шагов мужчины, крадущегося к ее двери, едва слышный скрип половиц на пороге спальни.

Стиснув рукой занавеску, она снова выглянула в окно и с досадой обнаружила, что потеряла из виду непрошеного гостя. Полная луна, казалось, играла в прятки, выглядывая то из-за одного мрачного облака, то из-за другого. Тени казались затаившимися и изготовившимися к прыжку львами. Белла медленно обвела глазами террасу, фонтан и сад и наконец заметила его.

Фигура направлялась к передней двери.

Уиндмур-Мэнор был пуст, если не считать Харриет, которой уже давно перевалило за семьдесят. Белла приехала сюда только несколько дней назад и еще не успела нанять слуг.

С отчаянно бьющимся сердцем она схватила первую попавшуюся вещь, которую можно было считать оружием — каминную кочергу, — и на цыпочках вышла из спальни.

В коридоре было темно, но Белла не осмелилась зажечь свечу. Рано утром она обследовала все комнаты, коридоры и залы дома с восторгом девочки, впервые попавшей на деревенскую ярмарку. Она знала длину и ширину коридора и число ступенек главной лестницы. Впервые за последние семь лет она почувствовала себя дома.

Как посмел незнакомец вторгнуться в ее мир?

Она проскользнула мимо нераспакованных сундуков и ящиков, грудой лежавших на лестничной площадке, и медленно пошла вниз по лестнице. Босые ноги холодил мрамор ступенек. Приблизившись к двери, она сжала обеими руками кочергу и подняла над головой, готовясь нанести удар.

В окне у двери показалось оранжевое сияние. Незнакомец зажег лампу.

Странно.

Он подергал дверную ручку.

Заперто. Разумеется, ведь она сама закрыла дверь, перед тем как лечь спать.

Преступник будет вынужден разбить окно или сломать замок. Кровь потекла по жилам быстрее, зашумела в ушах.

Потом она услышала звяканье ключей. Прошло несколько секунд, и ключ скользнул в замок.

Невозможно!

Ключ повернулся, и дверь распахнулась настежь. Через порог шагнула закутанная в плащ фигура.

Белла изо всех сил размахнулась кочергой.

Незнакомец двигался настолько бесшумно и быстро, что она не успела даже опомниться, как оказалась прижатой к стене гибким сильным мужским телом. Кочерга выпала из рук и с грохотом рухнула на мраморный пол. Большая ладонь зажала Белле рот, не дав закричать.

— Не стоит, — проговорил уверенный мужской голос. — Не надо кричать и призывать на помощь своих преступных дружков.

Незнакомец поднял лампу повыше, и девушка поняла, что он легко обезоружил ее и прижал к стене, воспользовавшись для этого только одной рукой — вторая была занята лампой.

Ее охватил страх, к которому примешалась изрядная доля гнева. Сердце трепетало. Мужчина, прижимавший ее к стене, был высоким, широкоплечим и сильным. Лампа освещала его лицо. Белла заглянула в синие глаза, отметила, что волосы у него темные и слегка вьются, а черты лица правильные. Выражение лица было суровым, губы сжаты.

— Сейчас я уберу руку, чтобы мы могли поговорить, но вы не должны кричать, договорились?

Белла кивнула. Мужчина отстранился и ногой захлопнул дверь. Он поставил лампу на ящик, которых было много и здесь, и убрал ладонь с лица девушки, впрочем, переместив ее на горло.

— Кто вы такой? — прохрипела она.

— Джеймс Девлин, герцог Блэквуд.

Герцог? Боже правый! Что герцог забыл в Уиндмур-Мэноре?

Хотя… Он произнес свой титул как-то скованно, робко, словно не привык к нему. Быть может, он и не герцог вовсе? Ведь он вполне может оказаться одним из местных бандитов, который, прослышав, что в Уиндмур-Мэноре новая хозяйка, явился, чтобы поживиться тем, что плохо лежит. Скорее всего, дело обстоит именно так. Это больше похоже на правду. Герцоги не путешествуют без толпы слуг и роскошной, украшенной гербом кареты.

Мужчина откровенно оглядел Беллу с ног до головы, и она остро почувствовала, что на ней только ночная рубашка — и ничего больше.

— Теперь ваша очередь. Кто вы такая и что делаете в моем доме?

— Меня зовут Белла Синклер, и я хозяйка этого поместья.

Если она считала, что уже не в силах встревожиться еще сильнее, то здорово ошиблась.

Мужчина надменно выгнул темные брови, и выражение его лица стало еще более суровым.

— Вы лжете. Со вчерашнего утра владелец этого поместья я.

Инстинкт не обманул Беллу. Джеймс Девлин был не герцогом, а самым настоящим преступником.

Она с трудом проглотила вставший в горле комок, гордо подняла голову и смело встретила его тяжелый взгляд.