Прощай, мафия! - Марина Рощина Страница 3

Зотов даже зажмурился на мгновение, представив размеры кошелька человека, для которого коллекция лучшего русского модельера — покупочка из разряда «безделица» и «недорого, но со вкусом».

— Да, вы правы. Подарите им коллекцию. Только, хоть убейте, не пойму, что вам нужно от меня? — раздраженно спросил Зотов и, убоявшись собственной смелости, тут же начал оправдываться: — Нет, вы не подумайте, мне безумно интересно послушать про ваших друзей и их юбилей. Но зачем вы все это рассказываете мне?

— Коллекция не продается до показа, — отчеканил Лучков. — Я долго думал о том, как мне завладеть ею. И как ни крути, единственный способ заполучить коллекцию — это украсть ее у владельца.

— Украсть?! — широко раскрыл глаза Зотов. — Уж не хотите ли вы сказать, что это и есть моя работа?

— Она самая, — хитренько посмотрел на него посетитель. — Разве я был не прав, когда рекомендовал ее как дивную, творческую и уважаемую?

— Я не вор, — сглотнув слюну, хрипло ответил Зотов.

— Правда? — заинтересованно переспросил Лучков. — А как же некая Гранчина Наталья Васильевна, хозяйка бутика в Охотном Ряду, на содержании у которой вы жили два месяца, а потом исчезли, прихватив некоторую сумму денег и кое-что из украшений?

Какого черта? Этого не мог знать даже Черный Макс. Неужели Гранчина заявила на него в милицию? Странно, он был уверен, что набитая долларами дамочка не станет поднимать шум из-за подобной мелочовки. А может, этот напыщенный павлин никакой не небожитель, а просто замаскированный мент, засланный сюда с одной только целью: повесить на него какое-нибудь преступление?

— Ну, случилось, — буркнул Зотов, поняв, что посетитель ждет ответа. — Мне позарез были нужны деньги.

— А сейчас вам деньги не нужны? Или нужны, но не позарез? Помнится, не далее как сегодня утром Черный Макс убеждал меня в обратном, — медовым голосом пропел Лучков. И продолжил уже другим тоном: — Вот что, голубчик, хватит выламываться. Я предлагаю сделку. Очень выгодную для вас сделку. Вы украдете для меня коллекцию, а я заплачу ваш долг Черному Максу. Если вы говорите «да», Черный Макс немедленно уезжает, а я остаюсь, и мы продолжаем наш разговор. Если вы говорите «нет», уезжаю я, а Макс остается. Решайте.

— Но почему я? — плаксиво спросил Зотов. — Я не вор, я не умею воровать. Если вам так припекло получить коллекцию, почему бы не нанять профессионалов? Они все сделают грамотно и быстро. А я все завалю, точно завалю.

— Я уже думал об этом, — спокойно ответил Лучков. — Да, вы правы, мне по силам организовать вооруженный налет и захватить коллекцию, но я боюсь, что в ходе этой операции могут пострадать невинные люди. К чему рисковать? Предпочитаю действовать хитростью, а не бряцать оружием. Если вы говорите «да», я объясню вам, что имею в виду.

Как будто этот сукин сын оставил выбор! Пусть подавится этим «да», но только не слишком задирает нос, потому что сломать такое ничтожество, как Зотов, — не такое уж и достижение.

— Итак, мы остановились на том, что я предпочитаю действовать хитростью, — продолжил подонок в костюме от Андреади, после того как Черный Макс и его дружки убрались восвояси, как и было обещано. — Для начала о том, что нам известно наверняка. Во-первых, коллекция уже готова или почти готова, это не так уж важно. Даже если она не окончена, в этом будет особый шик — подарить одежду, которую нельзя носить. Во-вторых, коллекция сейчас находится в Доме моды Андреади и тщательно охраняется. Не от воров, разумеется. От журналистов. Андреади любит напускать туману, а уж сейчас, накануне юбилейного показа, тем паче. Я точно знаю: только два человека владеют ключом от мастерской — сам Андреади и его верная помощница, его лучшая портниха, некто София Полонская. Поскольку изъять ключ у Андреади не представляется возможным, остается София. Что нам известно о Полонской? Ей уже под тридцать, она классическая старая дева, платонически влюбленная в Андреади. Много лет преданно служит своему кумиру, получая при этом совершенно нищенскую зарплату. Как и все старые девы, она нехороша собой, не слишком умна, зато невероятно сентиментальна и в глубине души наверняка мечтает о принце. Все, что от вас требуется, — это влюбить в себя, увы, далеко не юную мечтательницу. И заставить выдать вам ключик. Как видите, все очень просто.

— Что?! — расхохотался Зотов. — Вы это серьезно? Вы заплатите мой долг Черному Максу только за то, что я охмурю какую-то уродливую дуру? Но почему я? Тоже мне, принца нашли.

— Да, вы правы. Беда в том, что все старые девы мечтают о сказочных принцах, а отдаются жалким ничтожествам вроде вас. У вас все получится. Вам нужно только быть самим собой. София должна вам поверить.

Для начала в реальность происходящего должен был поверить сам Зотов. Всего каких-то полчаса назад он нервно мерил шагами коридор, придумывая способы спасения, один фантастичнее другого. Но даже в самых смелых мечтаниях он не мог предвидеть подобный исход дела. Кто знает, может, судьба устала на него дуться и наконец-то повернулась лицом, в качестве парламентера прислав этого расфуфыренного господина? Кстати, легко проверить.

— Дело-то деликатное, — заговорил Зотов, изобразив на лице глубокую задумчивость. — Предстоят большие расходы: подарки, розы, рестораны… то да се. А я сейчас на мели.

— Я готов выделить вам небольшую сумму наличными. — Гость быстро смекнул, куда клонит Зотов. — Дело для меня превыше всего. Да, и вот еще что. Когда начнете ухаживать за Софией, советую не рассказывать о себе правды. Прикиньтесь… музыкантом или художником. Такие девицы любят богему.

«Ну, вот и первый подарок судьбы, — с удовольствием подумал Зотов, пряча в карман внушительную пачку денег. — Похоже, я был прав. Жизнь-то налаживается».

— Да, кстати, забыл упомянуть одну маленькую деталь, — опомнился посетитель уже почти на пороге. — Если вы не сможете добыть коллекцию, мне придется вас убить. Мне очень жаль, но таковы мои принципы. За плохую работу нужно отвечать.

И незнакомец исчез, оставив Зотова размышлять о фантастической изобретательности судьбы в выборе подарков.

Что ни говори, а судьба сыграла с Наташей Белостоцкой очень злую шутку.

Казалось, с самого рождения ее имя где-то на небесах было навеки занесено в графу «О, счастливчик!». Она родилась в обеспеченной семье, вместе с родителями и старшей сестрой жила в огромной квартире в центре Москвы, была любимой дочкой, внучкой, племянницей, никогда и ни в чем не знавшей отказа, начиная от самой красивой куклы в магазине игрушек и заканчивая наимоднейшей тряпкой от известного кутюрье.

Но на этом судьба не остановилась в своих благодеяниях. Она наградила Наташу внешней привлекательностью и цепким умом, что не так уж часто встречается по отдельности и уж совсем редко сочетается в одном человеке. Она с легкостью окончила стандартное количество школ — английскую, музыкальную и художественную, с легкостью поступила на престижный факультет журналистики в МГУ, с легкостью окончила его и, недолго потусовавшись по редакциям изданий для женщин, сумела получить должность редактора в английском отделении всемирно известного журнала «Vogue». Последние четыре года она жила в Лондоне, снимая квартиру-студию в престижном районе неподалеку от Ковент-Гарден. Где, впрочем, бывала не очень часто, большую часть времени мотаясь между показами в Милане, Париже, Нью-Йорке и Токио. Жизнь ее походила на увлекательное путешествие по просторам блистающего мира, праздник без начала и без конца.