Человек огня - Маргарет Роум Страница 3

— Гм, похоже, он настоящий мужчина, — с легкой обидой отозвался Алекс, — но это отнюдь не объясняет чисто театрального прозвища — Карамуру. Ты ведь так и не объяснила, что это значит.

— Нет, но сейчас объясню, — рассмеялась Крис. — Прозвище Карамуру описывает сеньора Рамона Вегаса гораздо лучше, чем это сделала бы я! Ни одно мое слово не раскрыло характера этого джентльмена лучше, чем имя, данное ему туземцами. «Карамуру» означает «человек огня», и я с этим согласна — сеньор Вегас и впрямь вулканическая личность!

— Тогда, пожалуй, совсем неплохо, что ты не поедешь в эту экспедицию, моя дорогая, — решительно перебил Алекс. — Два взрывных темперамента в одной команде способны привести к большим осложнениям, милая, так что сиди дома.

Крис скорчила ему зверскую гримасу, потом невольно передернулась.

— Ну что ж, — вздохнула она, — чем скорее я повидаю нашего шефа и сообщу ему грустную новость, тем лучше. Он будет ужасно разочарован. Мы провели вместе почти весь сегодняшний день, и едва ли не все это время шеф пел дифирамбы какому-то лесному доктору: ходят слухи, будто он живет где-то на Амазонке и вроде бы лечит аборигенов от артрита, втирая им мазь из какого-то неизвестного растения. Сэр Харви очень рассчитывает, что я привезу ему это растение, и надо поскорее сообщить об этом чертовом переломе — путь поищет на мое место кого-нибудь другого.

В комнате воцарилось гнетущее молчание. Несмотря на то, что Крис старалась говорить спокойно, ее очень беспокоила перспектива подвести сэра Харви Хонимена, ученого до мозга костей и страстного ботаника, немало способствовавшего ее карьере; но Алекс, судя по решительной складке губ, явно собирался во что бы то ни стало удержать Крис в Лондоне. Тина смотрела на них, страстно мечтая придумать выход из положения.

Наконец Алекс нарушил тишину:

— А почему бы вместо тебя не поехать Тине? — задумчиво спросил он Крис. — Ты часто говорила, что у нее блестящие работы и что ты ее больше ничему научить не можешь. Я уверен, Тина быстро вникнет в специфику твоей работы, пусть даже у нее недостаточно опыта, чтобы разыскать этого лесного доктора…

Тину мгновенно охватило полнейшее смятение. Она с мольбой взглянула на тетю, и та взяла девушку за руку, прежде чем мягко ответить Алексу:

— У Тины давно сложилось собственное мнение о путешествиях: она их ненавидит! Мне бы и в голову не пришло просить девочку продираться сквозь джунгли, поскольку она даже от одной мысли о пауках заболевает. Да Тина и эту-то шкуру, — Крис с улыбкой поставила ножку на тигриную голову с оскаленной пастью, — старается обходить стороной, не говоря о том, чтобы наступить на нее, если, конечно, на нее никто не смотрит. Разве не так, дорогая? — насмешливо закончила она.

Тина встала, не в силах скрыть полную растерянность и печаль.

— Я… я пойду сварю еще кофе, — пробормотала она и, схватив поднос, ретировалась на кухню.

Когда дверь за стройной фигуркой закрылась, Алекс вопросительно приподнял брови, настоятельно требуя дальнейших объяснений. Но Крис только беспомощно всплеснула руками.

— Я и сама этого не понимаю, — ответила она на невысказанный вопрос, — должно быть это как-то связано с ее необычным детством.

— А ну-ка, — потребовал Алекс, доставая сигару, — расскажи мне об этом.

— Ну, как тебе известно, ее отец — мой брат Дин — тоже был ботаником, членом Королевского института.

Алекс кивнул.

— Его жена, Мойра, всегда путешествовала с мужем — Дин настаивал, а она и не нуждалась в уговорах, поскольку обожала его. Потом родилась Тина, и я, как и все, подумала, что Дин перестанет путешествовать и где-нибудь обоснуется вместе с семьей или будет изредка отлучаться на какое-то время, а Мойра станет сидеть дома с ребенком и ждать его возвращения. Но, как ни странно, рождение Тины ничуть не повлияло на их образ жизни, и ребенок тоже начал путешествовать по всему миру — повсюду, где можно было посещать хоть какую-нибудь школу.

Алекс, не удержавшись, изумленно вскрикнул, и Крис кивнула в знак согласия:

— Да, Тину протащили почти по всем странам Старого и Нового Света. Мы, конечно, возражали, но Дин и Мойра не могли или не хотели понять наших доводов, и, что бы им ни говорилось, твердили в ответ: «Ребенок может приспособиться к любым условиям, а наш — достаточно крепок». — Крис печально улыбнулась. — И девочка приспосабливалась, даже расцветала! Она была красивым, прекрасно воспитанным ребенком — ну просто сплошным очарованием! Зато потом, когда Тине пришлось расстаться с родителями и ее устроили в школу-интернат, девочка из цветущего, жизнерадостного ребенка превратилась буквально в тень. Естественно, я, как могла, пыталась сделать ее хоть капельку счастливее. Я часто приезжала, забирала Тину к себе на выходные при первой возможности, но не могла заменить Дина и Мойру — девочка страшно по ним тосковала. Потом… — Голос у Крис сорвался, и Алекс, пересев поближе, обнял ее за плечи — Крис, как он понял, вспомнила о той давней трагедии.

Приподняв ей голову, Алекс увидел на ресницах слезы и поспешил ее успокоить:

— Остальное мне известно, дорогая, можешь не объяснять. Твой брат и его жена умерли от лихорадки в какой-то индийской деревушке, а ты взяла Тину под свою опеку.

Крис, всхлипнув, положила голову на его широкое плечо. Алекс погладил ее по волосам и шепнул:

— Милая, если б ты только разрешила мне взять под опеку тебя… да что там, вас обеих! Тине уже двадцать, она совсем взрослая — так сколько я еще должен ждать, пока ты согласишься выйти за меня?

Тина бесшумно приоткрыла ногой дверь, держа в руках поднос с кофейником и чистыми чашками, но остановилась, увидев тесно прильнувших и всецело поглощенных друг другом мужчину и женщину. Тина уже хотела предупредить их о своем появлении, когда ее тетя вдруг заговорила, и девушка, затаив дыхание, услышала:

— Алекс, я не могу пока ответить на твой вопрос. Тина нуждается во мне, ей со мной хорошо. Она любит эту квартиру и совсем не хочет путешествовать, в отличие от меня и своих родителей. Этот дом позволяет Тине чувствовать себя в безопасности, и я не хочу ее этого лишать. Пойми, Алекс, я просто не могу оставить девочку. — Голос Крис дрогнул. — Подожди еще немного, милый, пока Тина не разберется, что ей делать в этой жизни, и, если к тому времени еще не передумаешь, я с радостью выйду за тебя замуж.

Тина, потрясенная признанием тети и не веря собственным ушам, незаметно ретировалась.

Когда самолет бежал по взлетной полосе лондонского аэропорта, Тине казалось, будто моторы мерно гудят ей: «Глупая, слепая, самонадеянная дура!» На глаза набегали слезы, но она напоследок попыталась отыскать взглядом тех двоих, с кем обошлась так преступно несправедливо. Но самолет развернулся и через несколько секунд взмыл над землей. Их курс лежал на Майами, а оттуда — в бразильский город Манаус, где Тине предстояло встретиться с членами группы, которую ее тетя называла «последней из величайших экспедиций на земле».