Любить по-шотландски - Лилия Подгайская Страница 3

В результате этих долгих ночных размышлений ранним утром Мари отправилась на поиски изгнанной из свиты принцессы мадемуазель Маргариты де Леон. Она нашла её уже возле конюшен – девушке готовили лошадь для отъезда домой. Марго была в отчаянии. Что она скажет родителям? Они так надеялись, что дочь сделает карьеру при дворе принцессы. А она возвращается ни с чем, изгнана с позором. Единственное, что грело душу, так это мысль, что она спасла Иоланду от этого бессовестного красавчика Гийома. Подлец! Негодяй! Для него честь принцессы – пустой звук. Марго представила, какой скандал разгорелся бы, застань мадам де Краон не её, а Иоланду в объятиях этого вертопраха. И на душе стало легче. Да, она взяла на себя этот тяжкий груз, но спасла принцессу.

В этот момент Марго увидела Мари, подающую ей какие-то непонятные знаки из-за угла конюшни. Марго подошла к ней и услышала слова, пролившие целебный бальзам на её истерзанную душу.

– Принцесса Иоланда, мадемуазель Маргарита, – быстро шептала ей верная горничная её подруги, – очень сожалеет о том, что произошло вчера. Она велела передать, что всем сердцем благодарит вас за самоотверженный поступок, и ещё, что любит вас по-прежнему, и всегда будет помнить. И вот это велела передать вам в руки.

Мари сунула растерявшейся девушке маленький мешочек и уже собиралась скрыться, но задержалась ещё на мгновение и шепнула:

– Принцесса велела вам сказать дома, что вас не взяли в Шотландию просто потому, что штат будущей королевы очень ограничен, а вы не слишком знатная особа.

С этими словами Мари исчезла, как и не было её. Сквозь набегающие слёзы Марго заглянула в мешочек. Там были две золотые монеты, три кольца с большими драгоценными камнями и красивые серьги с жемчугом, которые всегда приводили её в восторг. Теперь уж слёзы потекли ручьём. Милая Иоланда, дорогая подруга! Она подняла голову и распрямила плечи – теперь уезжать было не так страшно. Её принцесса дала ей частичку своей любви, показала свою признательность, а с остальным она справится. И Марго отправилась к готовой уже лошади и двум сопровождающим, которые ждали её.

А принцесса готовилась к отъезду, время которого неумолимо приближалось. Её штат, и правда, сократили до минимума – с ней ехали мадам де Краон и две фрейлины, годами немного старше принцессы, из тех, что были выше происхождением. Остальных фрейлин она получит на месте, как ей объяснили, они уже ждут её, и это дамы из лучших шотландских семей. Иоланде стало совсем тоскливо. Хорошо хоть, что никто не попытался отнять у неё Мари.

Париж покидали в самом конце лета, в день Святого Варфоломея. Множество повозок, огромное число сопровождающих и все придворные, собравшиеся во дворе, чтобы пожелать своей принцессе хорошего пути, счастливой жизни и много здоровых детей. Иоланда обвела их всех грустным прощальным взглядом и вдруг наткнулась глазами на лицо Гийома де Бриссака, посмевшего не только прийти сюда, но и нежно на неё смотреть. Иоланда обожгла его гневным взглядом и презрительно отвернулась. Ничтожество! Это был печальный конец такой долгой и такой красивой любви. Ну и пусть!

Теперь у неё иная жизнь, и надо решать совсем другие вопросы. Она почувствовала себя повзрослевшей и готовой к новым испытаниям.

Путь до побережья занял долгих три дня. Там, в Дьепе, отъезжающие погрузились на большую королевскую галеру, и пришло время отчаливать. Иоланда не могла показать присутствующим своих слёз, но они жгли ей веки и мешали смотреть. Вот родной берег отдалился и стал расплываться в лёгком тумане. Прошли пролив Па-де-Кале, повернули на север. Всё! Теперь впереди только мрак и неизвестность. Всё, что было хорошего в её жизни, осталось там, в освещаемой солнцем родной Франции.

Плавание было долгим, но на удивление спокойным. Как видно, небо сжалилось над несчастной принцессой, оторванной от родного дома и отданной во власть страшного шотландского короля.

Наконец зашли в залив Ферт-оф-Форт, огромный, как море. Его и называют Шотландским морем. Когда вдали показался берег, небо затянули низкие тёмные тучи, и принцессе подумалось, что солнце никогда уже не осветит её жизнь. На берегу корабль ожидал большой почётный эскорт. Король, как сказали Иоланде, ждёт свою нареченную в Эдинбургском замке, куда они сейчас и отправятся.

Путь до города был недолгим. Но, Боже, в этой варварской стране совсем не было дорог. Кони скользили по влажной каменистой почве, сверху моросил мелкий противный дождь. Сопровождающие принцессу дамы пали духом. Сама она старалась держаться, время от времени поглядывая на верную Мари, которая подбадривала её взглядом. Вот и Эдинбург. О, Матерь Божья, какой кошмарный город! Королевский замок возвышается над ним на скалистом плато, но он ничего общего не имеет с дворцом – это мрачная огромная крепость. Дорога проходит по городу, грязному до невозможности. Длинные узкие улицы, дома из бревен и камня, стоящие вплотную друг к другу, или разделённые между собой узкими канавками либо проулками. Множество лавок, торгующих самым разным товаром, и маленьких грязных харчевен. Сточные канавы переполнены мусором и отходами, кое-где валяется даже падаль. Иоланда прикрыла нос рукой в перчатке, чтобы не так сильно чувствовать ужасный запах этого чудовищного города.

Наконец закончился и этот долгий подъём, и взору открылся сам замок. При ближайшем рассмотрении он воспринимался ничуть не лучше, чем издалека. Иоланда была в отчаянии – неужели ей придётся жить в этом мрачном месте, среди этой грязи, под этим неприветливым небом? Но самое большое потрясение её ожидало внутри, в зале, где её встречал король, который вскоре должен стать её господином и повелителем. Большой, грубый, громогласный человек в по-варварски роскошном одеянии шёл ей навстречу, ощупывая её всю сразу загоревшимися похотью голубыми глазами. О Боже! Как же ей справиться с этим? Иоланда присела перед монархом в глубоком реверансе. Король поспешил её поднять, взяв за руки.

– Приветствую вас, миледи, в вашем новом доме и в королевстве, которое уже завтра будет принадлежать вам, как моей супруге и королеве.

Он говорил громким, грубым голосом, но глаза не показались принцессе злыми, а большие мозолистые руки прикасались к ней бережно. Иоланда слегка приободрилась.

– Я рада видеть вас, Ваше Величество. Но наше путешествие было долгим и нелёгким, и я хотела бы отдохнуть и привести себя в порядок.

– Конечно, конечно, моя принцесса, – заверил король, лаская её всю горящим взглядом. – Но завтра днём мы сочетаемся браком, и по этому поводу в этом замке будет большой пир. Все вельможи Шотландии собрались здесь, чтобы приветствовать свою новую госпожу и повелительницу.

После этого обмена любезностями принцессу и её приближённых провели в отведённые для них покои, и тут уж Иоланда дала волю слезам.

– Ты видела, Мари, – без конца спрашивала она верную горничную, – ты видела эту серость, эту грязь? А этот огромный грубый мужчина? Меня оторопь берёт, когда я думаю, что он может сделать со мной. Зачем, ну зачем Филипп отдал меня ему?

Слёзы лились и лились по щекам, а преданная Мари, как могла, успокаивала госпожу. Слуги принесли горячую воду, и это было очень приятно после долгого морского путешествия, когда даже волосы, казалось, пропитались солью, не только одежда. Принцесса сбросила с себя пропахшую морем и ещё чем-то непонятным одежду, и верная Мари тщательно искупала её, насухо вытерла и расчесала длинные волосы. Иоланда надела свежую ночную рубашку и тёплый халат – в замке было довольно сыро, несмотря на горящий очаг. Когда слуги принесли ужин, оказалось, что готовить шотландцы умеют. Всё было вкусным и хорошо, аппетитно пахло. С удовольствием отужинав, принцесса отправилась на покой, и мрачные мысли уже не так сильно терзали её. Может быть, не так страшно всё и будет? С этой успокоительной мыслью она уснула.