Радости жизни - Ками Дэлтон Страница 3

Тиффани слушала молча, и Фиби почувствовала, что сестра сейчас расплачется. Наконец Тиффани заговорила:

– Фиби, я знаю, ты думаешь, что я противная девчонка, но, честно говоря, это не себя я пытаюсь защитить.

Фиби откинулась к стене и начала растирать затылок и шею.

– Тиффани, говори, что еще случилось?

И тогда маленькая сестренка произнесла два слова, которые заставили Фиби передумать:

– Я беременна.

Тиффани столь восторженно рекомендовала сестру, что Фиби сразу же пригласили на «Мираж». Правда, ей не предложили выступать в субботу вечером на вечеринке у мистера В, но она не беспокоилась, понимая, что одно дело – принять на работу новую танцовщицу, и совсем другое – сделать ее свидетельницей нелегальных деяний. Кроме того, до вечеринки была еще неделя. А первое выступление Фиби будет через два дня, и она знала, что мистер В и Малыш хотели бы посмотреть, какова она на сцене.

Прилетев в Майами, Фиби поселилась в квартире Тиффани и сразу же разыскала офицера полиции по имени Карлос Алварец. Естественно, он был возмущен внезапным медовым месяцем Тиффани, но согласился передать своему начальнику предложение Фиби. Утром Алварец сам пришел к Фиби, так как из предосторожности велел ей не рисковать и больше не ходить в отделение полиции. Хотя Карлос и сомневался, что за Фиби следят, но недооценивать Малыша было опасно.

Фиби поежилась. Мысль о том, что теперь за ней будут следить круглые сутки, вызывала желание помчаться в аэропорт и на первом же самолете вернуться в Сан-Франциско. Но она слишком далеко зашла, чтобы все бросить, да и не было пока причин нервничать.

Фиби примчалась в Майами, чтобы защитить от возможной беды свою еще не родившуюся племянницу или племянника. Она позволила Тиффани думать, что именно ее беременность изменила решение Фиби, и в некотором смысле так и было. Но на самом деле размеренный и упорядоченный мир Фиби рухнул из-за внезапного замужества Тиффани и возникновения новой семьи. Всю жизнь Фиби готовилась к семейной жизни, а легкомысленная Тиффани уже обзавелась мужем и ждала ребенка. А Фиби через три месяца исполнится тридцать лет, и отметить эту дату нечем. Мужчины, с которыми она встречалась, вызывали скуку. Работа тоже наскучила. Да и сама жизнь была скучна. Изо дня в день одно и то же. Тиффани оказалась права.

Но хватит ныть. Решение принято. На этот раз она возьмет свое будущее под контроль. Она всегда хотела быть немного похожей на младшую сестру и теперь могла стать такой. Выступление на «Мираже» было шансом расправить крылья, так сказать. Попробовать себя в новом танце, хотя те прыжки и движения, которые ей предстояло выполнять на сцене, лишь с большой натяжкой можно называть танцем. Фиби хотелось незнакомых ощущений.

Она успела устать от спокойной жизни. От постоянной ответственности. От постоянного планирования. Тиффани жила совсем не так, и вот она счастлива. Конечно, мафия – не подарок судьбы, но, возможно, правы Тони и Тиффани, а ошибается полиция.

Фиби увидела мистера В сразу, как только появилась на «Мираже». Встреча разочаровала ее. Мистер В оказался невысоким полным человечком и совсем не был похож на крестного отца мафии. О своих особых сортах помидоров он говорил с Фиби много дольше, чем о ее будущей работе на «Мираже».

Вспомнив забавную беседу, Фиби почувствовала себя лучше. Не стоит впадать в панику. Она шла на вечеринку к танцовщице Кэнди, собиравшейся выходить замуж. Фиби хотелось подружиться с танцовщицами, но она не собиралась забывать и о личных целях. О важных целях. О том, что надо взять жизнь за шиворот и вытрясти из нее все удовольствия. В конце концов, подумала Фиби с усмешкой, не одна Тиффани имеет право придумать себе забавный девиз!

Наконец, остановившись перед нескончаемым рядом домов, Фиби начала высматривать нужный номер. Было чертовски темно, только один уличный фонарь тускло светился около здания, к одной из дверей которого был привязан десяток воздушных шаров. Туда мне и надо, решила она.

Пока Фиби ковыляла по тротуару, в ее голове родился вопрос – сумеет ли она сойтись с будущими коллегами? В юности Фиби всегда была очень застенчива и даже косноязычна. Когда же она пыталась расслабиться, все становилось еще хуже.

Под неусыпным надзором матери, которая никогда не позволяла ей делать что-нибудь, хоть немного похожее на развлечение, – например, проводить время с подругами, а уж тем более встречаться с мальчиками, – Фиби достигла вершин в танце. Естественно, сверстники стали считать ее высокомерной примадонной.

С возрастом Фиби преодолела излишнюю сосредоточенность на себе. Но неожиданные приступы беспокойства все же случались всякий раз, когда она позволяла себе думать, что может потерпеть неудачу. Вот и сейчас Фиби сморщила носик, уставившись на изящно завернутый подарок, который держала в руках. Вдруг она засомневалась, что подарок, который она несла для Кэнди, убедит девушек, что Фиби – роковая женщина. Пароварка и фаршированные яйца как-то не очень соответствовали этому образу.

Черт возьми! От мысли, что она опять все сделала неправильно, у нее перехватило дыхание. Но прежде, чем Фиби удалось взять себя в руки, ее острый каблучок застрял между плитками, и она качнулась вперед. Подарки вылетели из рук, и ей показалось, что и она сама летит за ними по воздуху.

Будто в замедленном кошмарном кинофильме, она видела, как падает на свое больное колено, и успела понять, что сейчас изувечит его навсегда и разрушит все планы, которые они с Тиффани так тщательно выстроили. Остановить падение Фиби уже не могла.

Но вместо каменных плиток тротуара она натолкнулась на очень крепкое мужское тело. Не сознавая, что делает, Фиби вцепилась в него изо всех сил.

– Ууух! – казалось, весь воздух вышел из легких Трейса, когда какая-то ненормальная женщина со всей силы врезалась в него.

– Помогите, – пискнула женщина.

Трейс не успел ничего понять. Он инстинктивно вытянул руки, чтобы поймать падающую, и лишь затем сообразил, что этого не следовало делать.

Он осознал, что его ладони охватывают ее восхитительные выпуклости. Будто электрический ток пронзил его руки от кончиков пальцев до плеч, но Трейсу удалось напомнить своим разыгравшимся гормонам, что после случая с Джанин он отвернулся от женщин навсегда. По крайней мере ему казалось, что навсегда. Но прошлое не имело значения, пока нога этой женщины была между его бедер, а ее высокие упругие груди были прижаты к его груди, обжигая его подобно двум раскаленным уголькам. Очень приятно обжигая, пришлось ему признать.

– Эй, держитесь же! – Он переступил с ноги на ногу, пытаясь сохранить равновесие, но все стало только хуже, потому что она снова пискнула и начала карабкаться на него, как обезьяна на дерево. Он выругался, ничего не понимая, и открыл рот, чтобы спросить, что она делает, но не успел. Женщина зацепила его ногу каблучком, и его колени подогнулись. При падении она оказалась под ним, и его лицо уткнулось во что-то мягкое и теплое. Точнее, между двух мягких и теплых выпуклостей. А ее колено оказалось у него под мышкой.