Секретная миссия - Паола Маршалл Страница 3

Девениш улыбнулся, вспомнив этот обмен репликами, когда увидел Гренвилла с супругой у Леоминстеров. Они стояли в дальнем конце зала и разговаривали с министром внутренних дел лордом Сидмаутом Бес противоречия, не оставлявший сегодня Девениша, заставил его направиться к ним

— А, вот и наш благородный заступник убийц-луддитов, с которыми я пытаюсь справиться! Что на вас нашло, Девениш, почему вы их защищаете? — удивился министр.

— Я не одобряю насильственных действий этих людей, но понимаю их причину, — сказал Девениш. — По моему мнению, необходимо выплачивать пособие тем, кто хочет работать, но не имеет такой возможности.

— Значит, никаких якобинских тенденций и революционных настроений, так, Девениш? — спокойно, не повышая голоса, проговорил Сидмаут. — Нет, не говорите ничего. Я уверен, вы в этом смысле не очень отличаетесь от нашего друга Гренвилла и выступаете за умеренные, постепенные перемены. — Министр мгновение помолчал. — Надеюсь, вы простите нас, лорд и леди Гренвилл. То, что я встретил Девениша, очень кстати, мне нужно с ним перекинуться парой слов наедине. Прошу прощения за нас обоих.

Сидмаут провел Девениша в холл и плотно закрыл двойные двери. Затем, без всякого предисловия, спросил:

— Вы не собираетесь в ближайшем будущем посетить Трешем?

— Да, я думаю съездить туда, — ответил Девениш. — Я там не был много лет. Мой человек оттуда из месяца в месяц шлет письма с упреками, почему не приезжаю, поэтому я его уведомил, что приеду, как только палата будет распущена на каникулы.

— Я вижу, вы относитесь к своим обязанностям серьезно. Я спросил вас, потому что там в последнее время происходит что-то странное. Лорд-наместник Суррея сообщает, что за последние несколько лет там исчезло двое мужчин, причем один из них — дворянин. Он был найден позже убитым Исчезло также несколько женщин из низших слоев, последняя около месяца назад Причины их исчезновения до сих пор раскрыть не удалось, и, за исключением джентльмена, ни одного тела не обнаружено. Лорд-наместник выражает пожелание, чтобы было проведено расследование.

Я беседовал со своим старым другом — кстати, это Веллингтон, — и он мне сказал, что, когда дело касается опасных, кризисных ситуаций, вы — тот самый человек, который нужен. Учитывая это, я хотел попросить вас по возможности осторожно расследовать это злосчастное дело.

— Я полагаю, герцог переоценивает мои способности, но я в вашем распоряжении. А не поднимал ли этот вопрос еще кто-нибудь из землевладельцев?

— Да, там есть один чудаковатый малый по имени Леандр Харрингтон, ему принадлежит Маршемское аббатство. Так вот. он обращался к лорду-наместнику по поводу исчезновения второго мужчины. Это был его камердинер. Вещей этого человека на месте не оказалось, из чего можно заключить, что он покинул хозяина по доброй воле.

— Какая информация у вас об убитом джентльмене?

— Есть кое-что. Это Джереми Фолкнер, состоятельный молодой человек, владелец поместья Лайфорд. Его нашли в лесу в нескольких милях от дома. Тело было изуродовано — возможно, обгрызли звери. Об исчезновении мужа сообщила его вдова, миссис Друсилла Фолкнер, дочь покойного Годфри Стоуна, тамошнего судьи.

— Лайфорд находится менее чем в миле от моего дома в Трешеме. Теперь я понимаю, почему вы подумали обо мне.

— Если добавить к этому рекомендацию Веллингтона, то да.

Ну что ж, по крайней мере это поможет скоротать время в Трешеме, да и от нежелательных воспоминаний как-то отвлечет.

— Я ничего не буду обещать, — медленно произнес Девениш, — но сделаю что смогу.

— Прекрасно… но я не стану сообщать лорду-наместнику, кто будет моим эмиссаром. Чем меньше людей об этом знает, тем лучше. Дело может оказаться много опаснее, чем представляется. — Сидмаут помолчал. — Вы хороший малый, — добавил он с теплотой в голосе. — Я был уверен, что вы не откажете мне.

— И это при моей-то репутации… — Девениш рассмеялся. — Во всяком случае, это оживит несколько скучных недель, что мне предстоят.

Позже он вспомнит эти слова и каким был беспечным болваном, когда произнес их.

— Друсилла, душа моя, не пора ли тебе снять, наконец, траур? Джереми нет уже почти два года, думаю, он бы тоже не одобрил, что ты прячешь себя от света. — Мисс Корделия Фолкнер бросила озабоченный взгляд на вдову своего племянника.

— Дорогая тетушка, — начала Друсилла, поднимая голову от вышивания, — разве то, что я ношу, можно назвать трауром? Мне всегда нравилось одеваться скромно, да и жить так же, и я вовсе не прячу себя от света. У меня много дел в общине, на этой неделе, например, я договорилась с пастором Большого Трешема, что ежегодный благотворительный праздник в пользу неимущих детей нашего прихода состоится у нас в саду

— Ты меня не поняла. Тебе нужно снова выйти замуж, душа моя, а не сидеть тут и тосковать по моему бедному племяннику. А где, как не в Лондоне, легче всего найти мужа?

Что ответить на это? Друсилла взглянула на свое отражение в высоком венецианском зеркале.

Оттуда на нее спокойно смотрела женщина с ясными серыми глазами, лет двадцати, в платье с завышенной талией, бледно-лилового цвета, который приличествовал молодой вдове. Блестящие волосы были собраны в высокую прическу. Джереми всегда говорил, что ее губы просто напрашиваются на поцелуй, и в те два года, что длился их брак, часто целовал ее. Правда, последние полгода, с грустью поправила себя Друсилла, он почти к ней не притрагивался.

Именно эти печальные шесть месяцев и возвращали ее постоянно к воспоминаниям о муже. Что такого произошло с их браком, что отдалило его от нее не только физически, но и духовно? Что превратило его из беспечного улыбчивого юноши в постоянно погруженного в какие-то тягостные думы мужчину? Может быть, это она, сама не сознавая того, что-то сделала не так?

Друсилла, вздрогнув, очнулась. Почувствовав пристальный взгляд мисс Фолкнер, она отложила вышивание.

— Простите, тетушка, задумалась. Вы же знаете, общество меня не интересует, да и замуж я больше не собираюсь.

— Придет время, непременно передумаешь, — возразила мисс Фолкнер. — Одиночество — это не то, что я могла бы тебе посоветовать, — грустно заметила тетушка. — Когда я была молода и глупа, я отказала одному достойному человеку, потому что витала в облаках. Ну а когда поняла, что недостаточно хороша и богата и согласилась бы выйти за того солидного мужчину, он уже нашел другую партию. Так я и жила до того дня, когда Джереми любезно предложил мне стать твоей компаньонкой. Не следуй моему печальному примеру. Ты такая молодая, ты красивее и богаче меня. Выбери хорошего человека и выходи замуж.

Друсилла снова взялась за вышивание. Сама не понимая почему, она вдруг сказала тетушке Джереми то, чего не намерена была говорить никому:

— На этот раз я выйду замуж только по любви. Не поймите меня превратно. Наш брак с Джереми устроили мои родители, но я была с ним счастлива. — Только не в последние полгода, коварно поправила память. Друсилла отмахнулась от этого напоминания и продолжала: — Я не жду какого-то страстного чувства, нет, просто нежной привязанности, какая связывала моих родителей. То же, что было у нас с Джереми, скорее можно назвать дружбой. Вероятно, это глупо, и я соглашусь когда-нибудь на меньшее, но только не теперь, прошу вас.