Жаркие ночи в оазисе - Эбби Грин Страница 3

Он медленно кивнул и провел пальцем по ее щеке, потом по шее и по плечу до того места, где тело было прикрыто платьем.

Сильви боялась задохнуться. Там, где ее касались его руки, кожа вспыхивала. Еще ни один мужчина не заставлял ее испытывать ничего подобного. Это было ошеломляюще, и невозможно было этому противостоять.

– Да, – произнес он низким голосом, – я нервничаю. Я напряжен. Поможешь мне расслабиться?

Она не успела что-либо предпринять. Арким одной рукой обвил талию Сильви, прижал ее к себе, вторую руку запустил ей в волосы и оттянул ее голову назад. Их губы оказались напротив друг друга. Она выдохнула и утратила остатки здравого смысла.

Всего за одно мгновение напряжение стократно усилилось. Его поцелуй ошеломлял свой прямотой и резкостью. Язык Сильви вступил в игру с языком Аркима аль-Саида прежде, чем она решилась допустить его внутрь. В глубине души она понимала, что он совершенно ей не подходит, однако не стала прислушиваться к внутреннему голосу.

Сильви подняла руки, нежно коснулась шеи Аркима и встала на цыпочки, чтобы быть ближе к нему.

Адреналин и удовольствие, которого она еще никогда не испытывала, захлестнули ее с головой. Внутри разгорался огонь, и свет его наполнял желанием каждую клеточку.

Сильви охватила первобытная страсть, когда Арким оторвался от ее губ и опустился ниже, целуя шею и плечо, с которого успел стянуть платье.

Она закрыла глаза и не пыталась сопротивляться, хотя чувствовала, как прохладный ветер обдувает ее разгоряченную кожу.

Она была опьянена.

– Арким…

Но что она хотела сказать? Чтобы он… остановился? Или продолжил?

Арким посмотрел на нее черными блестящими глазами, похожими на два опала, и она лишилась воли.

– Тсс, позволь мне прикасаться к тебе, Сильви.

Он так нежно произнес ее имя, что она окончательно растаяла. Арким опустил руку на ее бедро и потянул платье вверх. Еще ни одного мужчину она не подпускала так близко, но сейчас все происходило так, как должно было происходить. Будто Сильви всю жизнь чего-то не хватало, а теперь ключ попал наконец в замочную скважину, и внутри ее открылась дверь во что-то новое.

Сильви молча раздвинула ноги. На губах Аркима заиграла улыбка, которая не была жестокой или осуждающей. Она была сексуальной.

Он обнажил грудь девушки, приблизил губы к упругой горячей плоти и едва коснулся ее языком. Сильви оказалась на седьмом небе. Нежные импульсы пронзали ее тело, усиливая желание.

Пальцы Аркима скользнули в ее трусики, пробежались по лепесткам бутона в поисках заветного местечка и надавили на него.

Эмоции штормовыми волнами захлестывали ее, но она все же сумела, заглядывая в его черные бездонные глаза, выдавить:

– Я не могу… Что ты…

В первый момент Сильви подумала, что Арким – посланник дьявола, а теперь… он вел ее в рай. Его пальцы продолжали ласкать ее.

Сильви не выдержала и впилась в его губы. Арким отстранился так резко, что она еле удержалась на ногах. Он стоял, глядя на девушку так, словно у нее выросла вторая голова или произошло что-то еще из ряда вон выходящее. В его взгляде читался ужас.

– Какого черта?..

Сильви хотела сказать: «Вот и я себя об этом спрашиваю», но онемела. Арким развернулся и грубо бросил:

– Не подходи ко мне больше.

И ушел к свету и к людям.

Три месяца спустя

Сильви не предполагала, что так скоро снова окажется в Ричмонде. Ей почти всегда удавалось избежать этого, потому что Софи жила в центре Лондона.

Но квартира не подходила для приема в честь помолвки ее младшей сестры и… Аркима аль-Саида.

Сильви все еще слышала шокированный голос сестры, когда та позвонила и заговорила:

– О, все произошло очень быстро…

Вряд ли что-то другое заставило бы Сильви снова отправиться в семейное гнездо. Она не допустит, чтобы сестра пала жертвой махинаций мачехи. Или этого человека.

Человека, о котором она старалась не думать с той самой ночи… Даже сейчас ее кожа покрывалась мурашками при мысли о том, что они снова встретятся.

В ее памяти этот случай всплывал так ярко и четко, будто произошел вчера. «Не подходи ко мне больше».

Резкий голос мачехи, отчитывающей какого-то несчастного наемного работника, прервал ее размышления.

Она оперлась на ободок раковины и заглянула в зеркало.

Несмотря на все усилия, Сильви все еще испытывала отчаяние и унижение, вспоминая о финале сцены. Арким аль-Саид уходил прочь, а она стояла с обнаженной грудью и расставленными ногами. Со спущенными трусиками. В одной туфле. И она была готова на все.

Он просто касался ее пальцем, а она не сопротивлялась и даже, можно сказать, сама напрашивалась на продолжение.

Истинный масштаб драмы – она позволила абсолютно незнакомому человеку зайти так далеко и бросить ее дрожащей и разбитой – был просто уму непостижим.

Сильви проклинала себя за эти воспоминания. Она приехала сюда ради Софи, а не для того, чтобы погрузиться в печальное прошлое.

Она еще раз посмотрела на свое отражение. На этот раз она была одета далеко не так вульгарно, как в прошлый раз. На ней было весьма респектабельное платье без рукавов длиной до колен и подходящие туфли на высоких каблуках. Волосы уложены в низкий пучок, макияж без излишеств.

Сильви прошла через огромную столовую, в которой все было приготовлено к ужину. Она прекрасно знала, что Арким аль-Саид где-то неподалеку и, как всегда, серьезен и роскошен. Сильви намеревалась держаться подальше от него, однако это не означало, что она не может поговорить с Софи.

Вечер тянулся бесконечно. Несколько раз, когда Сильви заводила разговор кем-то из гостей, она чувствовала на своем затылке взгляд. Кто-то следил за ней. Но, оглядываясь, девушка никого не видела.

Сильви отправилась на поиски сестры, чтобы пообщаться с ней наедине. Она решила, что Софи может быть в библиотеке, осторожно приоткрыла дверь и не увидела внутри никого.

И вдруг Сильви заметила, что стул с высокой спинкой, стоящий у камина, чуть сдвинулся.

– Софи, это ты?

В детстве Софи всегда пряталась в этой комнате. То, что это не она, стало очевидно через несколько мгновений, когда человек встал.

Арким аль-Саид.

Сильви инстинктивно попятилась и холодно произнесла:

– Если ты захочешь обвинить меня в том, что я тебя преследую, заявляю: у меня и в мыслях этого не было. – Она было повернулась, собираясь уйти, но остановилась и снова взглянула на него. – Между прочим, мне есть что сказать тебе.

Он скрестил руки на груди.

– Да? Сейчас?