Слово джентльмена - Сюзанна Энок Страница 30

– Возможно, Роберт просто очень хочет вернуться обратно в общество, которое его по каким-то причинам в свое время отвергло. Честно говоря, я очень мало знаю о том, что тогда произошло, но… – Джорджиана не договорила и, помолчав несколько мгновений, добавила с горечью: – Наверное, у него случилось что-то ужасное, Люси, и, если ты можешь хоть как-то помочь ему, я буду тебе несказанно благодарна.

Люсинда со страхом подумала о том, через какие ужасные испытания, возможно, пришлось пройти Роберту. Если бы она решилась прямо спросить его об этом, то, возможно, все бы изменилось и на душе у него стало бы легче…

– Хорошо! Я постараюсь сделать все возможное, чтобы как-то помочь ему!

Эндрю проходил мимо библиотеки, когда Роберт приоткрыл дверь и, схватив за руку, втащил его внутрь.

– Какого черта?! – набросился на него Эндрю, но Роберт не дал ему говорить.

– Мне нужна твоя помощь, – быстро произнес он, опасаясь, что в следующее мгновение передумает, – но если ты кому-нибудь расскажешь, то я…

– Никому ни слова! – Эндрю с трудом удалось сохранить равновесие и не упасть.

Внезапно Роберт полуобнял его за талию.

– Что ты собираешься со мной делать? – взмолился Эндрю, стараясь вырваться.

– Танцевать, разумеется! – ответил Роберт, пытаясь вальсировать.

– Но зачем же при этом наступать на ноги?

– Извини! – Роберт закрыл глаза, стараясь вызвать в своем воображении музыку танца и вспомнить движения. – Не пытайся меня вести! – буркнул он.

– Ладно, не буду! – неохотно подчинился Эндрю.

Хотя Роберт, очевидно, не мог считать своего младшего брата партнершей, все же Эндрю вполне прилично исполнял эту роль, а потому лорд Карроуэй почувствовал некоторое облегчение. С его плеч как будто свалился тяжелый груз, а ноги стали более послушно делать нужные па. Раненое колено хотя и продолжало болеть, но уже не столь нестерпимо, и хотя боль во всем теле оставалась, Роберт чувствовал, что вполне может ее скрыть.

– Послушай, возможно, все это кажется глупым?..

– Вовсе нет! Видимо, тебе нужно самоутверждение, и я это отлично понимаю. Кстати, ты очень даже неплохо танцуешь…

– Спасибо за комплимент!

– Но надеюсь, вечером ты не заставишь меня переодеться в женское платье, чтобы изображать твою партнершу? Право, ты танцуешь вполне прилично, и любая девушка согласится с тобой пройтись в туре вальса.

– Успокойся, я не намерен заставлять тебя делать глупости. Ну а пока – спасибо!

Закрыв дверь за братом, Роберт уже в одиночку повторил несколько па кадрили. Вышло неплохо, хотя и грубовато. Все же Роберт не мог не почувствовать удовлетворения от своих успехов, хотя и довольно скромных. Однако это приятное ощущение продолжалось не более полминуты, ибо он тут же понял, что не может пригласить на вальс Люсинду, пройтись с ней пару туров и сразу же после этого исчезнуть. Чтобы утвердить себя в ее глазах, заставить поверить, что он готов остаться с ней надолго и помогать в подготовке дальнейших уроков, Роберту необходимо было провести там весь вечер и потанцевать с другими дамами.

Увы, он не сможет этого сделать, тем более что любая партнерша непременно будет ждать от него не только отменной работы ногами, но и утонченных светских разговоров, которые всегда являются неотъемлемой частью любого танца. Но это было ему совершенно не под силу, хотя танцы и предоставляли прекрасную возможность постоянно находиться в поле зрения Джеффри, который невольно ощутил бы в нем своего неожиданного соперника.

Соперник… Он соперник… Это казалось просто невероятным! Люсинда Баррет… Она ему нравилась, он наслаждался ее обществом, и, в чем пока еще с трудом признавался самому себе, именно последняя причина заставляла Роберта держаться как можно дальше от Люсинды.

Она считает его всего лишь другом; видимо, в дружеских отношениях им и надлежит оставаться, даже если это убьет его… Впрочем, в последнем не было бы ничего ужасного – ведь уже сколько лет его все считали мертвым!

Мужчина, желающий выглядеть совершенным, должен всегда сохранять спокойствие и хладнокровие. И ни в коем случае не проявлять страсть и желание, каким бы непреодолимым оно ни было.

Виктор Франкенштейн

(М. Шелли «Франкенштейн»)

– Мое присутствие сегодня вечером действительно необходимо? – недовольно спросил генерал Баррет. – Или же это может быть кто угодно из обитателей Мейфэра?

– Не думаю, что это должен быть именно ты, – убежденно ответила Люсинда. – Боже мой, да ты же шутишь!

Впрочем, шутка отца не очень ее удивила. Вот уже четвертый год леди Монтроуз старалась угостить столь частых в ее доме гостей какой-нибудь знаменитостью. На сей раз, видимо, очередь дошла и до генерала Баррета.

– Насколько мне известно, лорд Джеффри также собирается прийти, – хитро сощурился генерал.

– Справедливости ради, папа, я должна заметить, что среди гостей будет не только он. Ты же сам предположил, что на вечере будет чуть ли не весь Мейфэр!

– О, ты знаешь, что я имел в виду, моя девочка! У меня нет никаких намерений держать его рядом с собой весь вечер, поэтому предоставляю это право тебе.

– Я вовсе не собираюсь монополизировать свое право на кого бы то ни было, – фыркнула Люсинда.

Она окинула взглядом залу, надеясь увидеть знакомое лицо, и вдруг громко воскликнула:

– Ой, смотри! Миссис Милли вернулась из своей творческой поездки в Венецию, куда она ездила писать картины.

– Лилиан? – заинтересованно переспросил генерал. – Где же она?

Люсинда в ответ кивнула в сторону середины зала – именно там с кем-то разговаривала вдова Милли. И тут же она поспешила переменить тему разговора:

– Ты не забыл, что обещал танцевать со мной?

– Я это помню и даже определил примерное время для нашего первого тура вальса, но… готов изменить его, если это необходимо.

В этот момент к ним подошел лорд Джеффри и учтиво поклонился. Люсинда приветливо улыбнулась:

– Добрый вечер, Джеффри!

Он наклонился и поцеловал кончики ее пальцев:

– Вы сегодня просто неотразимы!

– Благодарю вас…

– Простите, в вашей карточке танцев не найдется свободной строчки для меня?

– Не считая моего отца, вы стали первым, кто попросил меня об этом! – Люсинда рассмеялась.

Джеффри взял из ее рук карточку и аккуратно вписал свое имя в строчках «вальс» и «кадриль».

– Весьма прискорбно, что сегодня здесь слишком мало мужчин, чтобы в карточках для танцев не осталось места для Френсиса Хеннинга, – усмехнулся он. – А вы твердо решили танцевать со мной только два раза?