Блестящая партия - Джулиана Маклейн Страница 30

Улыбка Джеймса стала шире, и он наклонился к молодой жене.

– С большим удовольствием, дорогая.

Софи задрожала от его близости, но ей этого показалось мало: ей хотелось большего.

Поцелуй был жадным и долгим, и кровь забурлила в ее жилах. В толпе раздались возгласы одобрения, а потом Софи показалось, что все окружающее неожиданно исчезло. Она провела рукой по бедру Джеймса, опустилась еще ниже и смогла почувствовать, насколько он возбужден.

– Вы думаете, кто-нибудь может заметить? – еле слышно прошептала она.

Обхватив обеими ладонями ее голову, Джеймс так же тихо ответил:

– Никто не поверит своим глазам, даже если увидит.

Он еще сильнее прижался к ее губам, а она не убирала свою руку.

– Вы оказались весьма легкомысленной герцогиней, – наконец проговорил Джеймс, оторвавшись от нее. Софи была счастлива, уловив одобрение в его словах и подозрительный блеск в глазах. – Но я посоветовал бы вам вести себя более осторожно, иначе вы через секунду можете оказаться лежащей на спине прямо тут, в карете. Я сомневаюсь, что ваша матушка обрадуется, увидев на первых страницах завтрашних нью-йоркских газет ваши задранные ноги в свадебном экипаже.

Софи громко рассмеялась. Они не могла дождаться, когда же, наконец, наступит ночь.

– Я так мечтаю провести несколько дней только с вами, Джеймс, так, чтобы мы могли лучше узнать друг друга.

– По-вашему, вы плохо знаете меня? – спросил он, не глядя на нее.

– Не больше, чем один человек может узнать другого, проведя вместе так мало времени, – ответила Софи.

Несколько секунд Джеймс молчал, а когда заговорил, его голос полностью изменился. Софи с удивлением и любопытством посмотрела на него, не понимая, что с ним произошло.

– Это вполне естественно, – заметил он, – когда пройдут годы, у нас обязательно появятся более доверительные отношения, и мы лучше узнаем друг друга.

– Доверительные отношения? – Софи почувствовала, как что-то сжалось у нее внутри.

Почему Джеймс вдруг так переменился к ней? Несколько секунд назад он тянулся к ней так же, как и она к нему, а сейчас даже не смотрел в ее сторону. Несколько секунд Софи внимательно наблюдала за ним, стараясь отогнать от себя мрачные мысли. Наверное, она просто перенервничала и ей мерещатся всякие страхи. Джеймс не охладел, уверяла она себя, он просто играет с ней. Стараясь успокоиться, она рассмеялась и весело проговорила:

– Джеймс, иногда ты выглядишь типичным британцем. Наверное, именно поэтому я и люблю тебя.

Герцог взглянул на нее как раз в тот момент, когда она повернулась к толпе, мимо которой они проезжали. Ее слова поразили его. «Я люблю тебя» – эхом отозвалось у него в голове.

Неожиданно потеряв дар речи, Джеймс наблюдал за своей молодой женой. Боже, она действительно уже была его женой, и она, смеясь, играла словом «любовь» так, как будто это было самым обычным делом для нее.

Никто никогда не произносил это слово, обращаясь к нему, и Джеймс подумал, что, возможно, это чисто американское поведение, легкое и беззаботное.

– А твоя мать приехала? – поинтересовалась Софи, не глядя на него. – Я слишком сильно нервничала и не заметила, кто сидел в первых рядах.

Джеймс ответил не сразу, пытаясь найти подходящее объяснение:

– Мать все еще нездорова. Она, безусловно, сожалеет, что не смогла присутствовать на свадьбе, и с нетерпением ждет, когда мы приедем в замок Уэнтуорт.

– Я тоже с нетерпением ожидаю встречи с ней. Как ты думаешь, она не будет против? Может быть, она недовольна тем, что ей придется передать мне часть своих обязанностей?

– А почему ты спрашиваешь? Ты что, волнуешься?

– Нет, просто... Я всегда предполагала, что хорошо узнаю семью мужа еще до свадьбы, а получилось так, что твоих родных я впервые увижу только сегодня.

– Но ты же уже познакомилась с Лили!

– Да, и она мне очень понравилась.

Джеймс осторожно взял ее за руку.

– Дорогая, у тебя нет никаких оснований для волнений. Ты теперь молодая герцогиня Уэнтуорт, и мать достаточно хорошо знает, в чем состоят ее обязанности. Она должна уступить тебе свое место. Поверь мне, она прекрасно осведомлена о пределах своих прав.

Софи вопросительно посмотрела на Джеймса.

– Прости, но ты, наверное, не так меня понял. Я совсем не имела в виду, что должны существовать какие-то пределы, и просто беспокоюсь, что твоя мать может почувствовать себя ущемленной, лишаясь своих привычных обязанностей. Я уверена, что буду пользоваться ее советами, и она поможет мне разобраться в новой, незнакомой мне обстановке. Позже я смогу делиться с ней своими радостями и разочарованиями, как я делюсь ими с собственной матерью. Надеюсь, мы сблизимся, и она полюбит меня, как родную дочь.

И опять Софи, совершенно не задумываясь, произнесла слово «любить». Но одно дело повторить его в уединении экипажа, и совсем другое – в обычной жизни. Джеймс надеялся, что у Софи хватит ума не быть такой откровенной, когда она встретится со свекровью. В присутствии его матери ей придется научиться вести себя более сдержанно, более по-английски.

– Ты должна сегодня думать только о себе и не беспокоиться о будущем. В конце концов, все образуется. – Джеймс постарался говорить как можно спокойнее.

– Мне следует попросить у тебя прощения за этот разговор, но за последние несколько недель произошло столько необычайных событий... Боюсь, я просто немного не в себе.

– Так же стало бы с любой невестой в день свадьбы. Когда тысячи незнакомых людей приветствуют тебя и повторяют твое имя, нелегко сохранить самообладание, но не волнуйся, дорогая, сегодня вечером мы обязательно окажемся с тобой наедине и отпразднуем этот день по-своему.

Джеймс поцеловал Софи, рассчитывая этим уничтожить все ее сомнения относительно их будущего, и сделал он это весьма вовремя, потому что в этот момент экипаж подъезжал к лондонскому дому Уэнтуортов.

Далеко за полдень, после того как Софи с удовольствием побеседовала с младшим братом Джеймса, Мартином, который оказался очаровательным шестнадцатилетним молодым человеком, отец взял ее за руку и подвел к маленькому изящному диванчику. Софи с любовью посмотрела на его пышные усы, на седеющую, еще густую шевелюру; в праздничном костюме отец выглядел весьма внушительно.

– Моя дорогая девочка, – проговорил он, как всегда, растягивая слова, – у меня не было сегодня возможности по-настоящему поздравить тебя, но я надеюсь, ты знаешь, как я горжусь тобой.

Софи порывисто обняла отца.

– Боюсь, я буду ужасно тосковать без всех вас.

– Ну, перестань, не надо расстраиваться! Нас будет разделять только путешествие на пароходе, а твои сестрички, я уверен, станут постоянно писать тебе. Не сомневаюсь, после того, как они увидели весь этот блеск, твои сестры тоже захотят через год или два вернуться сюда и поймать для себя английского мужа.