Обаятельный деспот - Виктория Шарп Страница 30

– Тогда, если не возражаешь, я приготовлю омлет с беконом: он лучше сочетается с овощным салатом, который я уже нарезал. Чем заправить салат – растительным маслом, майонезом или взбитыми сливками?

– Э-э-э… – Клер оторопело таращилась на Эдварда. Неужели он собирается готовить сам?! – Майонезом, наверное…

– Хорошо, – кивнул Эдвард. – Теперь надо решить, чем тебя занять, чтобы ты не скучала, пока я буду возиться на кухне. Это не займет много времени, но все же… кстати, ты можешь просто погулять по квартире, посмотреть здесь все, если тебе интересно. Вон там дверь на балкон, – он указал кивком головы в нужную сторону, – с него открывается довольно неплохой вид на город.

– Благодарю, – пробормотала Клер. – Не беспокойся, мне не будет скучно.

– Тогда я пошел. – Эдвард заговорщицки подмигнул Клер и исчез за одной из дверей.

Вскоре до слуха Клер долетел легкий звон посуды. Ее кузен умеет готовить… Клер была так потрясена, что просто не знала, что думать. Где он мог этому научиться, ведь он всегда пользовался услугами профессиональных поваров? Или не всегда? Клер подмывало расспросить Эдварда, где и когда он научился готовить, но она не хотела тешить его самолюбие. Клер уже и так польстила Эдварду, восхитившись его квартирой, куда же больше?

И потом, строго напомнила себе Клер, я не должна излишне расслабляться и терять бдительность. Пока что Эдвард ведет себя прилично, но он явно что-то замыслил, просто не мог не замыслить. Эдвард сказал матери, что не может приехать в Хелдман-парк из-за дел. Однако не похоже, чтобы он успел побывать с утра на своем комбинате, и, судя по всему, он вообще не собирается туда ехать. Возможно, Эдвард планирует заняться делами завтра, но Клер сильно в этом сомневалась. Он просто хотел, чтобы она приехала к нему, чтобы они могли общаться без присутствия третьих лиц. Все это наводило Клер на тревожные мысли, вызывало вопросы, на которые она боялась искать ответы. К тому же она могла ошибиться и поставить себя в смешное положение, что уже не однажды случалось с ней за последнее время. Нет, лучше не строить никаких догадок, а просто соблюдать осторожность, так будет благоразумнее.

Желая избавиться от излишнего напряжения, Клер вышла на балкон подышать свежим воздухом, еще влажным после недавнего дождя. С балкона открывался восхитительный вид на старую часть города и тенистый сквер с фонтанами, хотя квартира находилась не очень высоко, на четвертом этаже. Интересно, почему Эдвард не купил себе пентхаус? – подумала Клер. Из-за дороговизны или просто потому, что не любит высокие этажи? Внезапно ей стало слегка не по себе. Как много вопросов хочется задать Эдварду, прямо какое-то нездоровое любопытство! Клер казалось, что раньше она не испытывала к кузену такого сильного интереса, он вызывал у нее только досаду и раздражение. Когда же произошла эта странная перемена? В любом случае, рассудила Клер, мне не стоит быть излишне любознательной, лучше держаться сдержанно, чтобы Эдвард не принял мой интерес за нечто большее и не сделал ошибочных выводов.

Почувствовав, что ей становится холодно, Клер вернулась в гостиную. Пока она раздумывала, стоит ли осматривать остальную часть квартиры, в комнате появился Эдвард.

– Ну как, не заскучала? – спросил он, внимательно посмотрев на Клер.

И тут же принялся накрывать на стол, расставлять тарелки и столовые приборы. Его движения были быстрыми, точными и ловкими, словно он полжизни прослужил дворецким. Не успела Клер и глазом моргнуть, как все было готово. Эдвард пригласил ее к столу.

– Не выпить ли нам немного для аппетита? – с улыбкой предложил он. – Что ты предпочитаешь: красное вино, виски или бренди?

– Пожалуй, вино, – сказала Клер, опасливо поглядывая на батарею спиртных напитков в красивых бутылках.

Они выглядели нераспечатанными, но Клер не могла отвязаться от мысли, не подмешал ли Эдвард туда какое-нибудь возбуждающее вещество. Она понимала, что ее опасения нелепы, но никак не могла их побороть.

– Смотри! – Эдвард ловко срезал с горлышка бутылки фольгу и медленно извлек пробку с помощью автоматического штопора. – Видишь, целостность упаковки не была нарушена, так что расслабься и отбрось свои глупые подозрения.

– Что ты несешь, у меня не было никаких подозрений! – сердито воскликнула Клер, с досадой чувствуя, как к ее лицу начинает приливать кровь. Как уже не раз случалось, Эдвард снова безошибочно угадал ее мысли. Интересно, в смятении подумала Клер, это Эдвард такой проницательный, или все дело в том, что я совершенно не способна скрывать свои чувства?

– Ладно, не злись, – примирительно сказал он, – ей-богу, мне совсем не хочется говорить тебе что-то неприятное. Просто ничего не могу поделать со своим длинным языком. Итак, за тебя, дорогая моя кузина! – Эдвард поднял свой бокал и с нежной улыбкой посмотрел на Клер. – За то, чтобы тебе удалось быстро и без проблем вступить в права наследства.

– А что, могут возникнуть какие-то проблемы? – забеспокоилась Клер. – Я думала, что…

Как ни странно, разговор о проблемах с наследством помог Клер расслабиться, и обед прошел в спокойной, мирной обстановке. К тому же все было таким вкусным, что какое-то время Клер вообще ни о чем не думала, а просто наслаждалась едой. В конце концов она не удержалась и спросила Эдварда, где он научился так хорошо готовить. Все оказалось просто: Эдвард овладел кулинарным искусством, когда был студентом и жил вдали от дома, а все потому, что у него не хватало денег, чтобы питаться в кафе.

– Откровенно говоря, мне очень трудно представить, что ты когда-то жил бедно, – призналась Клер. – Мне доводилось общаться с людьми, которые сначала жили скромно, а затем разбогатели. И я хочу сказать, что ты совершенно не похож на них. Люди, выбившиеся из нужды, держатся по-другому, они… как бы это сказать… стараются производить впечатление людей, которые никогда не знали, что такое нужда и физический труд. Они изображают беспомощность в житейских мелочах, ведут себя так, словно привыкли, что вокруг них суетится прислуга, делают вид, будто никогда не заглядывали на кухню или в прачечную. Словом, ведут себя, как выходцы из приличных семей, прямо-таки потомственные аристократы. А ты, Эдвард, будучи настоящим аристократом, держишься гораздо проще.

Он рассмеялся, откинувшись на стуле.

– Все очень просто, дорогая моя Клер. У людей, которым посчастливилось перескочить из грязи в князи, существует комплекс неполноценности: ведь они прекрасно знают, что на самом деле никакие не князья! А я чуть ли не с пеленок осознавал свою принадлежность к касте избранных, и поэтому у меня не может возникнуть таких комплексов.

– А когда ты жил бедно, ты сознавал свою ущербность?

– Нет, – Эдвард пожал плечами, – почему я должен был ее осознавать? Король и в изгнании остается королем…

– О! – только и смогла вымолвить Клер, глядя на него широко раскрытыми глазами. – Ну ты… надо сказать, ты не страдаешь излишней скромностью. Такой апломб, что у меня просто нет слов.

Эдвард прищурился.