Наука любви - Барбара Ханней Страница 31

А для Холли отъезд станет возможностью сохранить здравый рассудок.

— Когда ты уезжаешь?

— Я подумала, что улечу со следующим почтовым самолетом.

Грей был шокирован:

— Но он прибудет через три дня.

— Да.

Он в ярости запустил обе пятерни в волосы.

— А дети? Для них это будет ужасной новостью.

— Не совсем. Они знали, что я рано или поздно уеду, и уже готовятся встретить новую няню.

Побледнев, Грей резко засунул руки в карманы.

— Они будут в шоке. Когда ты им скажешь?

— Я надеялась, мы сообщим им об этом вдвоем завтра утром.

Грей молчал.

— Ты сделаешь это, не так ли, Грей? Ты меня поддержишь?

Казалось, прошло столетие, прежде чем он ответил. К ее облегчению, Грей кивнул и очень спокойно произнес:

— Да, конечно.

Единственный положительный момент последовавших трех дней заключался в том, что у Холли почти не было свободного времени. Внезапно перед нею встало множество задач: организовать перелет домой, забронировать номер в отеле Сиднея, составить заметки для новой няни, отправить по электронной почте прощальные письма матерям одноклассников Анны и Джоша, учителям и воспитательницам радиошколы.

Она проводила все свободное время с Анной и Джошем. И конечно, были моменты, когда возникали сентиментальные вопросы, и ей приходилось заключать детей в объятия, утешая.

— Ты вернешься к нам, да?

Холли не могла ответить на этот вопрос.

— Я встречусь с вами, когда ваш папа привезет вас в Америку к бабушке и дедушке.

Она написала им адрес своей электронной почты, чтобы они могли обмениваться письмами после ее возвращения в США.

Уроки чтения для Грея закончились. Вечера были отведены для прощальных ужинов. Джанет устроила вечеринку и пригласила на нее всех работников ранчо. В последний вечер перед отъездом Холли Грей развел костер на берегу реки и поджарил раков, пойманных в тот же день. Они ужинали под звездами, и еда казалась им особенно вкусной, а вечер — волшебным. Дети демонстрировали собственную версию танцев аборигенов вокруг костра, и Грей рассказал им новую историю о филине Гекторе. Холли понятия не имела, как ей удается сдерживать слезы.

Прощание следующим утром оказалось самым суровым испытанием. Все выглядели унылыми, дети цеплялись за Холли, слезы текли по щекам.

— Я люблю тебя, Холли, — прошептал Джош.

— Я тоже тебя люблю, дорогой.

Анна плакала:

— Я не хочу, чтобы ты уезжала.

— Я знаю, но с вами остается папа, милая. Помнишь, о чем мы договорились? Ты обещала быть смелой, не так ли?

У Холли разрывалось сердце. Эти чудесные дети потеряли мать и теперь теряют ее. Но Холли не собиралась становиться похожей на свою маму, которая вышла замуж за вдовца с детьми.

Джанет была слишком расстроена, чтобы говорить, поэтому молча обняла Холли.

Холли с трудом смотрела в глаза Грея.

— Желаю тебе больших успехов в новой работе, — сказал он хрипло, сжимая ее в объятиях так крепко, что она почувствовала биение его сердца. Затем он быстро от нее отстранился. — Я надеюсь, в школе поймут, как им с тобой повезло.

Каким-то чудом Холли удалось не расплакаться, но она знала, что худшее еще впереди, когда, забравшись в крошечный самолет, стала наблюдать, как ранчо и крошечные фигурки людей рядом с взлетно-посадочной полосой становятся все меньше и меньше...

Пилот сочувствующе ей улыбнулся:

— Вы вернетесь.

Холли покачала головой. Она будет писать электронные письма и звонить Анне и Джошу и увидит их только тогда, когда они приедут в США, но она не вернется на ранчо «Залив Джабиру».

«Уснули. Наконец-то».

Грей затаил дыхание, закрыл книгу и вышел из комнаты детей.

Вопреки прогнозам Холли, Анна и Джош достаточно плохо восприняли ее отъезд и могли проснуться в любой момент. Пока, слава богу, они спали как ангелы.

Он на цыпочках прошел по коридору к себе в кабинет и уселся на диван. До чего удивительно, как Холли удалось изменить жизнь каждого, кто живет и работает на ранчо. Грей сильно скучал по ней, хотя был уверен, что должен был позволить ей уехать.

Да, он правильно поступил, отпустив ее. Но тогда почему его благой поступок приносит ему столько страданий?

— Ты ужасно выглядишь, — сказала Джанет на следующее утро, когда Грей, зевая, вошел на кухню.

— Анне приснился кошмар вчера ночью, — произнес он, потирая ладонью небритый подбородок. — Я взял ее в свою кровать, но так и не смог заснуть.

Джанет помолчала, взбивая яйца для омлета.

— Анне уже давным-давно не снились кошмары, да?

Он кивнул и налил себе кружку чая.

— Грей, ты знаешь, что вызвало ее кошмар, да?

— Я предполагаю, отсутствие Холли.

Экономка бросила на него странный взгляд.

— Конечно, бедная девочка скучает по Холли. — Уменьшив газ под кастрюлькой, Джанет подошла к нему и понизила голос: — Где сейчас дети?

— Они все еще одеваются. Они проспали. А что?

— Мне нужно кое-что тебе сказать. К сожалению, мне пришлось ждать, пока Холли уедет. Раньше ты не стал бы меня слушать. — Экономка пристально посмотрела на него, а потом понимающе кивнула: — Тебе плохо, да? Не можешь спать, лицо осунулось.

Он начал оправдываться:

— Но Холли...

— Ты понял, что сделал большую ошибку, позволив Холли уехать.

— Я должен был.

— Прости меня за эти слова, Грей, но ты несешь чушь. Этой замечательной девушке нравилось здесь жить, и она идеально вписалась в образ жизни «Залива Джабиру». Если ты считаешь ее сделанной из того же теста, что и твоя бывшая жена, ты толстокожий, как слон! — Джанет наклонилась ближе. — Холли тебя любит, Грей. Ты должен знать, что она без ума от тебя. Она любит всех нас, благослови, Господи, ее нежное сердце. Она любит это ранчо. Даже слепой понял бы — она к тебе неравнодушна.

Перед глазами Грея все поплыло.

— Но ее работа...

— Неужели Холли стала бы стремиться к новой работе, если бы знала, что может остаться здесь?

Ему пришлось поставить кружку с чаем на стол, чтобы она не выскользнула из его дрожащих пальцев.

— Я повел себя как трус, Джанет?

— Господь с тобой, нет! Ты обыкновенный человек, в конце концов... — Уголком передника Джанет прикоснулась к глазам. — И я понимаю, ты боишься страдать снова.

— Нет, я не боюсь. Меня беспокоит счастье Холли.