Янтарные глаза одиночества - Наталия Землякова Страница 31

С тех пор Мишель обходила сервировочный столик стороной. Он был ей неприятен. Словно с ним было связано одно из самых больших разочарований ее юности.

Снова раздался стук в окно. «Господи! Да что же это такое!» – с раздражением подумала Мишель и снова бросилась к открытому окну. С удивлением она увидела, что рядом с отелем идут дорожные работы, и звук каждого удара молотка о бордюр рикошетом отлетает в сторону ее окна. Поэтому и кажется, что кто-то очень настойчиво в него стучит.

«Как правило, верное решение обычно лежит на поверхности, но людям нравится морочить себе голову, блуждать, как в лабиринте, в поисках этого самого решения». Мишель вспомнила одну из любимых фраз отца. И все в это утро встало на свои места.

Мишель позвонила на ресепшн и велела принести ей бутылку воды без газа. Затем надела простые темно-синие джинсы, черную майку. Собрала волосы в хвост и, немного подумав, вставила в мочки ушей сережки из черного жемчуга. «М-да, я похожа на вдову, – усмехнулась Мишель, глядя на себя в зеркало. – Симпатичную, но очень мрачную. Что ж, сейчас эта самая вдова станет веселой». И она быстро, уверенными движениями нанесла на свои короткие ногти огненно-алый лак, цвет которого назывался red carpets. Но на красную дорожку Мишель, конечно, в этот ранний час не собиралась – она решила перед встречей с Андреем прогуляться по берегу моря.

Лак на ногтях еще не до конца успел высохнуть, когда в дверь постучали. И хотя Мишель с нетерпением ждала, когда же ей принесут бутылку воды, все равно вздрогнула от неожиданности.

– Войдите! – закричала она.

Но тот, кто стоял за дверью, видимо, не услышал. И Мишель пришлось открывать самой, рискуя смазать ярко-красное покрытие на ногтях.

– Пожалуйста, поставьте на стол, – властно указала она наманикюренным пальцем. – Откройте бутылку и налейте воды в стакан, – продолжала приказывать Мишель.

Но осеклась, потому что поняла – сейчас у нее нет возможности достать деньги из сумки, а значит, девушка останется без чаевых.

Но служащая отеля была, по-видимому, отлично выучена. Когда она выполнила все указания Мишель и направилась к двери, на ее лице даже намека не было на то, что она ждала благодарности.

– Жадная хищница, вот что она о тебе подумала! Жадная столичная тварь, которой с утра надо подать бутылку воды. А то она, видите ли, вся высохла… – пробормотала Мишель, глядя на свое отражение в зеркале. Затем приложила один ноготь к другому, проверяя, хорошо ли высох лак. Убедившись, что все в порядке, она взяла стакан с водой и, не отрываясь, выпила все, до последней капли. – Хорошо! – выдохнула Мишель. – Господи, как хорошо!

За окном вовсю светило солнце. И это был особый свет – нежный, прозрачный и очень ласковый. Именно такое солнце бывает по утрам только в Прибалтике. Увы, красота его и нежность так ненадежны, так капризны и так переменчивы…

– Сейчас бы еще выпить чашечку кофе, и можно считать, что жизнь удалась, – произнесла Мишель. – Но если я сейчас позвоню на ресепшн, то эта девушка точно решит, что я совсем обнаглела – гоняю ее туда-сюда, а благодарности от меня не дождаться. Ладно, чтобы не создавать образ наглой московской стервы, выпью кофе в кафе на набережной.

Но дело было совсем не в этом. Просто Мишель ужасно надоело пить кофе по утрам в одиночестве. Вот воду – пожалуйста. А для кофе нужна компания. Пусть даже из случайных людей. И, еще раз взглянув на свои пурпурно-красные ногти, Мишель отправилась на променад. Если бы кто-то в это раннее утро назвал ее женщиной, идущей на охоту, то она бы очень удивилась.

Лестница к променаду оказалась очень высокой. Но Мишель это ничуть не смущало, ей было совсем нетрудно бежать по бетонным ступеням, ведь само море шло ей навстречу. Оно катило темно-серые глянцевые волны спокойно и уверенно, как будто даже не сомневаясь, что они с Мишель рано или поздно непременно встретятся.

Мишель так торопилась, перепрыгивая со ступени на ступеньки, что даже немного запыхалась. Хорошо, что на ногах у нее были не туфли на каблуках, а кеды, благодаря которым бежать было легко и весело. Но все равно, это не было похоже на фитнес, в котором так важен процесс. Сейчас для Мишель был важен только результат – добежать до моря и броситься в его объятия. И не важно, что вода в такой ранний час может быть очень холодной. Балтика… Она теплом никого не балует.

Солнце вдруг исчезло – как будто его неожиданно упаковали в темную непрозрачную ткань, мол, посветило и довольно. Без солнечного света и море сразу стало другим. Волны потемнели и словно отяжелели, как будто на воду налили тонкий слой расплавленного черного жемчуга, который растекся неравномерно. Перламутровое море выглядело очень изысканно, но в его красоте ощущалось что-то зловещее.

А еще, после того как «похитили» солнце, Мишель поняла: ей показалось, что море идет ей навстречу. На самом деле оно привычно и равнодушно катило свои волны в строго отведенных ему границах. И перед ним всегда будет непреодолимая преграда – песчаная полоса пляжа. Правда, именно в этих местах настолько узкая, что, кажется, сделай один – самый решительный, самый отчаянный шаг, – и ты заставишь море обнять тебя. Только сделай шаг!

Оказалось, что все кафе на променаде еще закрыты. Поэтому Мишель решила немного прогуляться.

Она дошла неторопливо до мола, который уходил в море недалеко – метров на пятьдесят. Но зато с него, свесившись через перила, можно было наблюдать, как волны разбиваются о бетонные столбы.

Мишель шла, окруженная водой с двух сторон, и мечтала о том, чтобы выглянуло солнце – ведь она уже начала замерзать. И если не потеплеет, то придется возвращаться в отель за свитером. Или за джинсовой курткой. Нет, лучше все-таки свитер. Или куртка? Мишель резко остановилась, увидев лежащую на мокром бетоне женскую сумочку. Обычную. Из самого дешевого кожзаменителя и немного потрепанную на сгибах. Мишель испуганно огляделась по сторонам. Море все также равнодушно катило свои прекрасные перламутровые волны. Присев на карточки, Мишель дотронулась до сумки, которая оказалась очень мокрой. Мишель никак не могла решиться ее открыть – ей пришло в голову: а вдруг хозяйки этой дешевой, почти вульгарной сумки уже и в живых-то нет? Может быть, под покровом ночи она бросилась в воду, тоже поверив в то, что море идет ей навстречу? «Надо эту сумку в милицию отнести», – решила Мишель, справившись с первым приступом страха. Но как только она взяла сумку в руки, за спиной раздался насмешливый мужской голос:

– Девушка, вы зачем взяли чужое? Не хорошо.

Мишель обернулась и увидела симпатичного молодого человека лет тридцати. Он смотрел на нее в упор, засунув руки в карманы спортивной куртки нежно-голубого цвета, и выглядел так, словно отправился на утреннюю пробежку, во время которой случайно попал на место преступления. Мужчина не был картинно красив, но выглядел мужественно, а потому сразу вызывал доверие.

– Это ваша?– оправившись от растерянности, спросила Мишель у незнакомца.

– Нет, конечно, это не моя вещь, – покачал он головой и улыбнулся дружелюбно. Мишель заметила, какого необычного цвета у мужчины глаза – сразу и не понять, светло-голубые или бирюзовые с серым оттенком. Цвет менялся в зависимости от того, молчал он или говорил с легкой иронией.