Неотразимая компаньонка - Элизабет Роллз Страница 31

Дождь усилился, и через полчаса они промокли насквозь, хотя сидели под кроной дуба. Криспин старался, как мог, укрыть собой Тильду. Он прижал ее к груди, словно ребенка, и касался щекой влажных завитков волос, убеждая себя, что тем самым защищает ее от дождя.

Он посмотрел на Анти – девочка прильнула к его боку и старалась не показать своего страха перед грозой. Но Криспин чувствовал, как при каждом громовом раскате она вздрагивает.

– Ты очень смелая девочка, Анти, – ободряю-щим тоном произнес он. – Моя сестра Джорджи, леди Хастингс, в твоем возрасте боялась грозы.

Это было ложью, но зато Анти храбро ответила:

– Я… не очень люблю грозу, но когда рядом вы и мама…

– Выходит, ты очень-очень смелая, – серьезно ответил он. – Быть смелой – значит делать что-то, чего боишься.

– Как мама, когда она отогнала от меня собаку? – спросила Анти и, чихнув, прижалась поближе к Криспину, так как раздался сильный удар грома.

– Так вот, оказывается, что произошло!

Криспина охватила дрожь, но не от ледяных струек, стекавших по спине. Он представил себе, чем могло закончиться нападение собаки на Анти – девочке грозила смерть, так как собака наверняка вцепилась бы ей в лицо и горло.

Поведение Тильды было ему понятно – бессознательный природный инстинкт защитницы руководил ее действиями… и он так же поступил по отношению к ней. Она даже не успела испугаться за себя, а если бы испугалась, то – Криспин был уверен – это ее не остановило бы. Страх за ребенка затмил все. И теперь она, страдая от боли, лежит у него на коленях. Она закусила нижнюю губу, и сквозь зубы иногда вырывался стон.

Криспин покрепче обнял ее и сказал Анти:

– Ты очень счастливая девочка, раз у тебя такая мама. И мама счастливая – потому что у нее есть ты.

Он с нежностью поцеловал Тильду в голову. Как сладко пахнут ее волосы и как приятно мокрый завиток щекочет ему губы! Она со вздохом прижалась к нему поближе. Вот бы вечно держать ее в своих объятиях! Но все кончится, когда приедет карета. И чем скорее это произойдет, тем лучше, так как Тильда может простудиться… и еще потому, что ощущение ее мягкого тела сведет его с ума и он будет не в состоянии отпустить Тильду от себя.

Карета появилась очень быстро. Ею управлял Фарнем, который чуть не загнал лошадей. С козел соскочил мальчишка-конюх и, задыхаясь, сообщил:

– Мистер Гай ускакал на Аполлоне за доктором, ваша милость.

Криспин отнес Тильду в карету. Молодец Гай – поступил разумно: взял самую быструю лошадь и сам поскакал за врачом.

В карете лежало несколько попон, и Криспин заботливо укутал в них ослабевшую Тильду. Ее бил озноб от пережитого потрясения, потери крови и холода.

Когда они приехали домой, то для Тильды уже была готова теплая постель. В вестибюле их ждала герцогиня.

– Неси ее прямо наверх, Крис. В спальне Милли и горничная. А я займусь Анти. Для нее приготовили горячую ванну.

Она протянула девочке руку, но та боязливо посмотрела на мать, лежащую на руках Криспина. Тильда приподняла голову.

– Анти, иди с леди Сейнт-Ормонд, – еле слышно выговорила она. – Я не хочу, чтобы ты простудилась. А обо мне позаботится дядя Крис.

Гай вернулся вместе с врачом и сразу же провел его к Тильде, которую Милли и Сара уже успели переодеть в ночную рубашку и уложить в постель. Криспина они, не церемонясь, прогнали из спальни. Но, узнав, что Тильду уложили, Криспин вернулся обратно и, невзирая на вежливые просьбы Милли и громкое негодование Сары, не сдвинулся со стула у кровати.

Тильда лежала, упрямо стиснув губы, изо всех сил стараясь не потерять сознание. Он был потрясен ее мужеством.

Приехавший врач кивнул Криспину в знак приветствия и начал развязывать самодельные бинты. Но, увидев раны, не удержался от крепкого словца.

– Проклятье! Прошу прощения у дам, но какого дьявола она полезла к собаке?

– Собака напала на ее пятилетнюю дочь, – объяснил Криспин.

– Понятно. Значит, предотвратить это было невозможно. Благодарение Богу, что она оказалась рядом, иначе собака загрызла бы ребенка. Так. Правая рука в худшем состоянии. Придется накладывать швы. Вы слышите меня, леди Уинтер?

Тильда медленно открыла глаза, и у Криспина сжалось сердце.

– Я дам вам настойку опия, леди Уинтер, – сказал врач. – Это немного уменьшит боль, пока я буду накладывать швы на самые глубокие раны. – Он повернулся к Криспину. – Несмотря на опий, придется кому-нибудь ее держать. И еще один человек должен подержать руку.

– Я… могла бы это сделать… – дрожащим голосом произнесла Милли. – Я ее кузина.

Доктор Стивенсон покачал головой.

– То, что вы ее кузина, юная леди, не придаст вам сил. Держать нужно крепко, – сказал он, готовя инструменты, и взглянул на Криспина, который понимающе кивнул.

– Милли, найдите Гая – он нам нужен. Она ему доверяет.

Как хочется надеяться, что и ему, Криспину, она тоже доверяет.

– Но…

– Милли, найдите его.

Подчинившись приказу, Милли выбежала из комнаты и через минуту вернулась с Гаем, который, подойдя к кровати, спросил:

– Чем я могу помочь?

– Нам придется ее держать, – сказал Криспин и сделал глубокий вдох. – Я буду держать ее руку, а ты… – Слова повисли в воздухе. Он не мог закончить фразы, так как его охватило животное желание убить человека, который обнимет ее, и этот человек – Гай.

Гай в недоумении приоткрыл рот.

– Ради бога, Гай! – почти закричал Криспин. – Обхвати ее!

Гай в оцепенении покачал головой.

– Лучше ты… Я… не смогу. Я подержу ее руку.

Криспин едва мог поверить своим ушам. Правда, Гаю не пришлось побывать на поле боя и видеть раненых после сражения. Он кивнул, повернулся к кровати и, приподняв Тильду, снова обнял ее. Она открыла глаза и пристально на него посмотрела, затем закусила верхнюю губу.

Он ласково улыбнулся.

– Все хорошо.

– Знаю, – прошептала она и опустила голову ему на грудь.

У него сдавило сердце. Она такая доверчивая и беспомощная!

– Леди Уинтер, выпейте это, чтобы облегчить боль. – Стивенсон поднес ко рту Тильды стакан с настойкой опия.

Она послушно выпила содержимое, и почти сразу ее взгляд затуманился и тело обмякло в руках Криспина. Стивенсон посмотрел на Гая.

– Мистер Молверн, держите крепко, чтобы рука была совершенно неподвижна. Опий задурманит ее и притупит боль. Вы готовы, ваша милость?

Криспин, подавив дрожь, молча кивнул. Он крепко прижал Тильду к себе, одной рукой – за голову, а другой – за талию и сразу почувствовал, когда доктор приступил к операции, так как ее тело вздрогнуло, а из губ вырвался тихий стон. Он крепче сжал ее, и не только для того, чтобы она не дернулась, а чтобы успокоить.