И снова о любви - Лорейн Заго Розенталь Страница 32

— Высший балл на промежуточном экзамене по введению в торговое право, — горделиво произнес он и похлопал Блейка по плечу с такой силой, что тому, наверное, было больно.

Рейчел всплеснула руками:

— Поздравляю, племянник! Тебе полагается добавка пирога из колибри. — Она посмотрела на меня. — Надеюсь, у тебя нет аллергии на колибри, милая?

Колибри… Крохотные существа с тонкими клювиками и проворными крылышками. «Колибри относится к семейству Trochilidae. — Так, кажется, говорил нам один из учителей биологии. — Единственная птица, способная летать задом наперед». Что-то я не слышала, чтобы колибри употребляли в пищу, но, возможно, на юге все по-другому. Деликатес какой-нибудь…

— Тетя Рейчел, — взмолился Блейк, — не надо с ней так.

Ах, это всего лишь шутка! Рейчел ушла на кухню и вернулась с тортом, покрытым сливочным сыром и обсыпанным дроблеными орехами пекан. На вкус торт был великолепен. Когда Блейк отрезал себе второй кусок, мистер Эллис поднялся из-за стола.

— Мне пора, — сказал он. — На следующей неделе суд, и меня ждет работа.

Рейчел скривилась:

— Ты слишком много трудишься, Стэн. Почему бы не поручить часть работы твоим помощникам?

Он вновь похлопал Блейка по плечу:

— Этот мальчик будет работать со мной все лето. Другой помощи мне не требуется.

Рейчел предложила проводить его до машины, добавив, что на улице прекрасная погода и нам не мешало бы прогуляться после такого плотного обеда. Блейк и Дэл покачали головами, зато Ли вскочила со своего стула и взяла меня за руку.

— Пойдем, Ари, — сказала она.

Мне не хотелось никуда идти. Я рассчитывала остаться здесь, с ее кузенами, и высвободила руку.

— Иди, Ли. Прогуляйся.

Она снова расстроилась, как тогда, в Рокфеллер-центре. Ее настойчивость слегка меня раздражала, и чтобы она не заметила этого, я встала и отправилась в туалет. Когда я оттуда вышла, они с Рейчел и мистером Эллисом уже исчезли.

Я вернулась в столовую и села за стол вместе с Дэлом и Блейком. В комнате витал мускусный аромат от напитков или мужской парфюмерии, или от табака, и мне нравился этот запах.

— Это неприлично, — сказал Дэл, закуривая сигарету. — Я об отце. Кто работает в Пасху?

Блейк провел рукой по волосам и выпрямился.

— Ты прекрасно знаешь, у него дела.

— Да. Так много дел, что нет времени даже заглянуть ко мне в клуб. Уже три месяца, как он открыт, а отец так ни разу и не пришел. Ты, кстати, тоже. — Выпустив изо рта струю дыма, Дэл отодвинул стул и задел стену, что, по-видимому, взбесило его. — Что за дерьмовая квартира! Не мог подыскать им что-то попросторнее?

— Дэл, — строго произнес Блейк, — в комнате дама. Не выражайся.

«Ничего страшного, — подумала я. — У нас в семье все выражаются, но все равно спасибо, Блейк. Мне приятна твоя забота».

Дэл пробубнил извинение, а Блейк сказал, что мистер Эллис и так оплачивает аренду и все счета Рейчел и Ли, неужели этого недостаточно?

Дэлу, похоже, так не казалось, потому что он поморщился и стал убирать со стола. Я смотрела на него и пыталась найти зеленый цвет в его глазах, но видела только серый.

— Ты будешь заступаться за отца, даже если он перережет им горло, — изрек он и ушел в кухню, откуда вскоре донеслись звуки льющейся воды, зашуршала фольга — он выкидывал формы в мусорное ведро.

Блейк тяжело вздохнул:

— Прости. Еще одна семейная неурядица.

«Ничего, — подумала я, — семейные неурядицы мне не в новинку». А потом вспомнила, с какой болью Дэл говорил о «Cielo», и мне стало его жалко.

— У твоего брата замечательный клуб… Я была на открытии.

— А у меня не получилось.

Блейк запустил руку под воротничок сорочки и потер плечо. Наверное, оно болело от шлепков мистера Эллиса. Мне удалось мельком увидеть голую кожу и серебряную цепочку на шее. Потом Блейк слегка повернулся, и я заметила что-то темное у него на спине возле плеча.

— Так сколько тебе лет, Ари? Как Ли, да?

Он перестал тереть плечо, убрал руку из-под рубашки, и моя попытка разглядеть пятно так и не увенчалась успехом.

— Да, — ответила я.

Он улыбнулся:

— Так, значит, ты достаточно взрослая для фильмов категории «R»?

— Угу.

Интересно, к чему он клонит?

— Не хочешь сходить со мной на такой фильм?

Я не верила своим ушам — Блейк только что пригласил меня на свидание! Неожиданно Пасха принесла мне удачу.

Он позвонил вереду вечером. Я, устроившись на диване, корпела над домашним заданием по алгебре, когда мама с озадаченным лицом пришла из кухни в гостиную.

— Это тебя, — сказала она. — Какой-то мальчик.

Кто-то из мальчиков осознанно набрал мой номер! Новость, казалось, сразила ее наповал, и меня это взбесило. Пока я разговаривала с Блейком, она толклась в кухне: открывала и закрывала шкафы, делала вид, что ищет корицу. Обыскала холодильник, проверила сроки годности на упаковках с молоком, сметаной и сливочным маслом, хотя прекрасно знала — продукты свежие.

В субботу вечером все зашло еще дальше. Я услышала, как подъехала машина, и опрометью кинулась из своей комнаты вниз, крикнув по дороге: «Приду не поздно». Надеялась, что мать останется в доме, но не тут-то было. Уже у обочины у меня над ухом раздался ее сиплый голос:

— Не познакомишь меня со своим другом?

«Исчезни, исчезни, исчезни! — думала я. — Блейку двадцать лет, у него чудесный черный кабриолет. Подумай только, в какое неловкое положение ты меня поставишь».

Блейк вышел из машины и пожал ей руку. Затем он ответил на все ее вопросы, каждый раз прибавляя слово «мэм». «Да, мэм». «Нет, мэм». «Учусь в Нью-Йоркском университете, мэм». Ей это ужасно понравилось. Я видела в зеркало, как она махала нам на прощание, пока Блейк отъезжал от дома.

— Прошу прощения, — сказала я. — За нее.

В «корвете» пахло кожей и пластмассой и какими-то еще веществами, которые придают салону аромат новой машины. Коробка передач была ручная, и меня восхитило, как мастерски Блейк переключал скорости.

— Об этом не волнуйся, — ответил он. — Я ее понимаю. Когда у меня родится дочь, я буду устраивать допрос каждому, кто подойдет к ней ближе, чем на сотню ярдов. Еще, пожалуй, куплю детектор лжи и какое-нибудь орудие пытки.

Я рассмеялась. Неловкость исчезла. Я пришла к выводу, что Блейк не похож на тех парней, с которыми водилась Эвелин до встречи с Патриком. Они нетерпеливо сигналили под окнами, закатывали глаза после встречи с мамой и вяло жали папину руку. Ни один из них ни разу не произнес слова «мэм». Интересно, хорошие манеры Блейка — тоже южные штучки, как и испеченный Рейчел «пирог из колибри»?