Побежденный победитель - Фрида Митчелл Страница 32

Что же делать? Сказать ему, что слова эти ровным счетом ничего не значат, что это просто так, к слову пришлось? Он ведь, дескать, и сам считает, что для некоторых людей это что-то вроде необходимой формальности, так они поступают для очистки совести и прочая и прочая… Иначе придется пойти на еще большее унижение и сказать ему всю правду. От одной мысли об этом она готова была сгореть со стыда.

Первое может удержать ее в его жизни, если она решится остаться; второе неминуемо выбросит ее с его орбиты. Алексу Конквисту не хватает только сохнущей от любви к нему секретарши.

Одно дело Грейс Армстронг, привлекательная и исполнительная секретарша, с которой приятно поболтать между делом, и совсем другое — влюбленная Грейс Армстронг. Между ними большая разница. И чем все это кончится, ясно. Она знала наперед, какое решение примет. Только оно позволяло ей выйти из этой ситуации психически здоровой.

— Нет, Алекс, это не чушь, — решительно произнесла она ледяным голосом, бросаясь с головой в омут. — Я действительно люблю тебя, люблю с самого начала, хотя не принимаю твоих взглядов и образа жизни.

— А Энди? — Он смотрел на нее так, словно она залепила ему пощечину, а не объяснилась в любви. — Как ты можешь говорить, что любишь меня, когда ты с ним?..

— Да при чем тут Энди, — мрачно проговорила Грейс. Такого даже в самых мрачных кошмарах не придумаешь. Он просто презирает ее теперь, это у него на лице написано. Раньше он хоть уважал ее. Но с этим ничего нельзя поделать. Все зашло слишком далеко. — Ничего у нас с Энди никогда не было, как я теперь вижу. Я всегда испытывала к нему симпатию, даже любовь, но как к брату. И только. Если бы я вышла за него, я совершила бы ужасную ошибку.

— Но он же хочет этого, ты сама знаешь. И потом, почему ты думаешь, что не была бы с ним счастлива? — Он говорил это бесстрастно, отчужденно глядя на нее.

Он уговаривает ее выйти за Энди? Большего унижения и представить себе невозможно. Он озабочен тем, как бы отделаться от нее. Господи, как же она ненавидит его!

— Я сказала вам, что чувствую. — Она гордо подняла побледневшее лицо. Только два ярких пятна горели на скулах. — Но можете не беспокоиться, Алекс. Я знаю, что к подобным чувствам вы не способны, и ничего от вас не жду. Просто я хотела объяснить, почему увольняюсь. Я не принадлежу к тому типу светских женщин, который вас так привлекает. Этого во мне нет, да и я не горю желанием походить на таких женщин.

— Безумие какое-то, — выдавил Алекс, который был мрачнее тучи. Он нервно отбросил прядь волос со лба, забыв на миг о привычном самообладании. — Но, черт побери, Грейс, ты же никогда даже намеком ничего подобного не показывала…

— С какой стати? — Слез он от меня не дождется, твердила она про себя. Еще чего не хватает. — Да ничего подобного и не было бы, не завези вы меня сюда. — По крайней мере, у него не будет повода винить меня в том, что я устроила ему спектакль. — Итак… — Она с вызовом подняла подбородок, глядя на него злыми глазами. — Будьте столь любезны, пока я одеваюсь, вызвать мне такси.

Она еще не закончила говорить, когда услышала звук подъезжающей машины, а затем голоса и звонок в дверь. Только гостей не хватает, в отчаянии подумала она.

— Грейс, — Алекс с трудом подбирал слова, — я потому и зашел… — Он помолчал, а когда звонок повторился, проговорил: — Я пригласил на вечер компанию, чтобы ты знала, что все будет в порядке и никаких задних мыслей у меня нет. Мне казалось, что ты будешь довольна.

— Понимаю. — Грейс была в отчаянии, но попыталась говорить спокойно, не подавая виду. — Вы, наверное, правы, Алекс. Вечеринка, пожалуй, сейчас самое лучшее. Я приведу себя в порядок, и мы увидимся внизу. Идет? — Она не будет распускать нюни. Надо уметь держать себя в руках.

Алекс пристально посмотрел на нее, и она мужественно выдержала его взгляд, всей душой надеясь, что он не заметит, как тяжело у нее на душе. Затем он кивнул ей и вышел. В этот момент прозвенел третий звонок в дверь и подъехала еще одна машина.

Как только дверь за ним закрылась, ноги у нее подкосились и она села на пол, пытаясь справиться с вихрем мыслей.

Она знала, что что-то произошло у бассейна. Что-то там переломилось, какая-то точка была пройдена, и, хотя Алекс был с ней мил и весь день вел себя как джентльмен, он явно принял какое-то решение. Он решил умыть руки и зашел к ней в комнату сообщить, что уютный романтический обед на двоих отменяется. Он назвал невесть сколько гостей, тем самым давая ей понять, что возвращается к формальным отношениям босса и секретарши.

Грейс заскрежетала зубами от боли и разочарования. А она позволила себе… Она запутала все еще больше, дернула же ее нелегкая за язык. Ну кто просил ее выступать со своим признанием?! Ей хотелось плакать, когда он был рядом с ней, но сейчас глаза у нее были сухие. Слишком сильны были отчаяние и боль, чтобы лить слезы.

По части идиотизма она превзошла всех смертных. Как она переживет этот вечер? Надо незаметно сбежать отсюда, подумала Грейс. В прин-ципе ворота открыты (пока она сидела на ковре, подъехала еше одна машина), убежать можно. Но это была минутная слабость. В ней все воспротивилось этой идее. Взыграли воинственные гены матери и борцовские качества отца плюс опыт отстаивания себя в детском садике, где ее притесняли две девочки постарше. Нет, она не побежит, поджавши хвост, как побитая собака. Что бы там ни было, сегодня вечером она будет вести себя как рафинированная светская женщина, которыми он так восхищается, а потом, с наступлением утра, уйдет из его дома и жизни. Так и будет.

Она села, сделавши несколько дыхательных упражнений, чтобы успокоиться, затем поднялась и вернулась в спальню.

На полу валялось злополучное платье. Нет, подумала она, оно не подойдет. Это платье было выбрано для того, чтобы держать волка на почтительном расстоянии, но теперь все переменилось. Если уж она уходит из его жизни, то лучше это сделать с треском.

Она снова осмотрела весь гардероб, хотя уже знала, на чем остановит выбор. Она приглядела это платье раньше и с восхищением провела пальцем по глянцевому алому шелку, думая о том, какая секс-бомба дерзнула бы облачиться в это убойное произведение высокой моды. К платью она присмотрела и босоножки на высокой шпильке. Их она и примерила. Они оказались ей точно впору. Что Грейс приняла за добрый знак. Так тому и быть. От одного ее вида глаза у Алекса на лоб полезут, как говаривал ее отец. Мысль об отце несколько ободрила Грейс, но тут же к глазам подступили слезы и ей пришлось собрать всю силу воли, чтобы не разреветься. Расслабляться нельзя. Потом наплачется вволю, но сейчас ей надо выйти к людям с гордо поднятой головой и доказать Алексу Конк-висту, что она не менее сексуальная и желанная, чем все его возлюбленные вместе взятые!

Она прошлась щеткой по волосам, и волнистые локоны рассыпались по плечам.

Косметика в верхнем ящике туалетного столика была дорогой и очень качественной, и Грейс сделала аккуратный макияж, подчеркнув изумрудную зелень своих глаз черной тушью. И без того яркие губы она подкрасила алой губной помадой.