Неукротимая красавица - Бертрис Смолл Страница 32

Глядя на счастливое лицо жены, он вдруг подумал: «Боже мой, как же она изменилась! Я увез в Англию красивую девушку, а возвращаюсь на родину с прекрасной женщиной!»

– Не жалеешь, что пришлось оставить Лондон и королевский двор?

– Нет, Патрик, напротив, безумно рада вернуться домой.

– Но Гленкирк далеко не Лондон.

– И что? Есть же еще Эдинбург. Королю в следующем году уже исполнится семнадцать, и он, безусловно, начнет править сам, женится, и тогда мы опять сможем бывать при дворе, но уже собственном.

– Мадам, – был вынужден повысить голос Патрик, – я тебе говорил, и не раз, что не хочу связываться со Стюартами. Им нельзя доверять, они всегда всем должны. Зачем нам лишняя головная боль? И не старайся изменить мое мнение о них.

Уголки ее губ тронула ехидная улыбка.

– Как только король взойдет на престол, я непременно отправлюсь ко двору! С тобой или нет – неважно. Напоминаю вам, дражайший супруг, что дом в Эдинбурге принадлежит мне. И не для того я обставляла его и благоустраивала, не жалея личных средств, чтобы бывать там раз в год в угоду тебе, и уж точно не для того, чтобы, пока я прозябаю в Гленкирке, там жили наши родственники. Адам вот пообещал Фионе, что она непременно будет представлена королю. Не мог бы и ты сделать для меня то же самое?

Патрик не ответил, и тогда, пришпорив Бану, Кэт понеслась галопом к раскинувшейся внизу долине, затянутой лиловыми сумерками.

Граф Гленкирк тоже пришпорил коня и бросился вдогонку за своей прелестной, хотя и упрямой женой.

Джеймс Стюарт [6], шестой из носивших это имя королей Шотландии, сидел развалившись на троне и лениво рассматривал танцующих придворных. Его особое внимание привлекала Катриона Лесли, графиня Гленкирк, супруг которой, Патрик Лесли, приходился дальним родственником монарху. Мало того что она слыла первой красавицей при дворе Джеймса, у нее была репутация одной из самых добродетельных придворных дам. Это обстоятельство не приводило Катриону в восторг, поскольку король возжелал ее. А Джеймс Стюарт обычно получал то, чего желал, причем любым способом.

Джеймс Стюарт не знал своей матери, Марии Стюарт, поскольку был брошен ею, когда она бежала в Англию. Его вырастили сменявшие друг друга воинствующие придворные аристократы-протестанты, использовавшие короля как пешку для удовлетворения собственных амбиций. Они простодушно полагали, что научили будущего монарха ненавидеть женщину, которая его родила, но их обвела вокруг пальца старая няня Джеймса.

Няня обожала Марию Стюарт, и когда один из очередных наставников юного короля позволял себе язвительное высказывание в ее адрес, старушка потихоньку рассказывала ребенку об истинном положении вещей. Рассказы эти успокаивали мальчика, вызывали сострадание и снисхождение к матери. Будучи подростком, Джеймс уже интересовался мотивами ее поступков, и хотя неизменно получал ответ, что женщина слаба, когда дело касается мужчин, не вполне это понимал.

По достижении четырнадцати лет король уже не нуждался в услугах старушки няни, но она оставалась при нем и по-прежнему окружала заботой. Наставники Джеймса посчитали, что куда дешевле держать при нем старую няню, чем нанимать целую армию горничных и служанок.

С прибытием из Франции сеньора Обиньи [7] няне прибавилось забот. К счастью, он оказался всего лишь честолюбивым политиком и никоим образом не повлиял на предпочтения Джеймса. Мужчиной юный король стал с молодой, хорошенькой умелой и здоровой куртизанкой по имени Бетти, которую сама няня для него и выбрала. Он оказался прекрасным учеником и даже превзошел в искусстве любви свою наставницу.

Бетти принадлежала к старой церкви и искренне смеялась над двуличием приверженцев нового – сурового и холодного – вероисповедания. Прослушав воскресную проповедь, где обличались грехи плоти, после обеда в тот же самый день, надев маски, они являлись ублажать эту самую плоть в ее заведение.

Джеймсу Стюарту было двадцать три года, и он был королем. И завтра он должен был жениться на датской принцессе Анне, красавице блондинке с голубыми глазами. Должно было пройти, однако, несколько недель до того, как он увидит свою шестнадцатилетнюю невесту и вступит с ней в супружеские отношения. А поскольку в брак он вступал заочно, Джеймс полагал, что и брачную ночь вполне мог тоже провести заочно.

Проблема заключалась в том, что куртизанка вряд ли могла быть достойной заменой его королевской девственной невесты, а начинать роман с какой-нибудь впечатлительной юной девицей не пристало. Наконец, взгляд его остановился на Катрионе Лесли, которая в этот момент как раз улыбалась супругу. Вот и решение! Самая добродетельная придворная дама вполне подойдет.

Не все, однако, оказалось так просто. Он уже сделал две попытки заполучить Катриону. В первый раз она приняла его слова за шутку и кокетливо напомнила, что она значительно старше. Во второй раз, осознав серьезность его намерений, она тактично заметила, что грех нарушать брачные обеты, да и желания такого нет. Она твердо сказала, что любит мужа и не намерена позорить его имя.

Другой в подобной ситуации лишь склонил бы голову и изящно отошел в сторону, но Джеймс Стюарт не был таковым. Он знал, конечно, что должен обратиться к Патрику Лесли и сообщить, что хочет его жену. Граф, глава самой молодой, но и самой богатой ветви клана Лесли, вполне мог закрыть глаза на шалости его величества, но Джеймс любил кузена и не видел причин огорчать его. Граф Гленкирк, неимоверно гордый и самолюбивый, будет, разумеется, вынужден согласиться с притязаниями короля, но их супружескому счастью с Катрионой придет конец.

Вот если Патрика Лесли убрать с дороги, тогда его жену можно было бы и принудить. Можно сделать это тайно, чтобы не нанести вреда репутации леди или не ударить по самолюбию ее мужа. Джеймс желал познать вкус того, что не приелось Патрику Лесли за девять лет, и намеревался получить это во что бы то ни стало.

Танец закончился, и разгоряченные придворные принялись утолять жажду охлажденным вином, которое принесли слуги. Джеймс непринужденно прохаживался по залу, переговариваясь с придворными и весело отвечая на подобострастные комплименты, пока не приблизился к Лесли.

– О, кузены! – нарочито восторженно воскликнул король и расцеловал Кэт в обе щеки.

– Итак, Джейми, завтра ты наконец обзаведешься женой, – сказал граф Гленкирк.

– Да, Патрик. Хотя я предпочел бы, чтобы она была здесь, а не в Дании.

– Терпение, друг мой: не успеешь оглянуться, как она окажется рядом, а затем придет время, когда тебе захочется отправить ее обратно.