Можно ли иметь все? - Миранда Ли Страница 33

— Наверное, и я в тот день испытала бы то же самое, если бы до смерти не боялась, что Дин встанет меня на пути. Только когда мы уехали из Тиндли, почувствовала себя свободной и счастливой с тобой. Да, Джейсон, я была счастлива. Даже при том, что не догадывалась о своей любви к тебе.

— Ты имеешь в виду секс?

— Да. Наверное, это нехорошо с моей стороны…

— Ничего подобного. Это же в человеческой природе. Ты — зрелая женщина, Эмма, ты была готова к полноценной любви. Я родился под счастливой звездой, потому что мне довелось вовремя встретить тебя и войти в твою жизнь.

— А я рада, что дождалась тебя. Я очень рада, что у меня ничего не было с Дином. Я люблю тебя гораздо больше, чем любила его.

Сердце перевернулось в груди Джейсона.

— Мне стыдно за себя, Эмма. За то, как я вел себя с тобой последние две недели. Единственное мое оправдание (извини за громкие слова) — сумасшедшая ревность и неуверенность в себе.

— Джейсон, тебе больше не придется ревновать к Дину. Я презираю его. И очень хорошо знаю, что все его уверения были ложью, в том числе и то, что он вчера говорил о тебе. Хотя я ожидала от него чего-то в подобном роде.

— Но я-то считал, что он полностью вскружил тебе голову! Я видел, как ты смотришь на него, как он тебя гипнотизирует.

— Нет, Джейсон, это не гипноз. Это потрясение. Слишком много всего случилось за самое короткое время. Я была в полной растерянности. И в голове у меня начало проясняться только в ту минуту, когда ты вышел. Даже тогда я еще не была уверена в твоей любви. Я боялась, что ты, возможно, хочешь меня вернуть пустыми словами. Но я начала сознавать, что все, что ты говорил о Дине, было правдой. Он вел себя совсем не как мужчина, который любит. И его поведение после твоего ухода вовсе не расположило меня к нему. Он чересчур самоуверен и зашел слишком далеко. Когда он начал меня щупать и распространяться о своей любви, я почувствовала, что его клятвы мне противны.

Джейсон помрачнел.

— Что значит — щупать?

— Ну… обнимать меня, целовать…

— Ты позволила ему целовать тебя?

— Я ему ничего не позволяла. Он просто применил силу.

— Я убью его!

— Нет. Я не хочу, чтобы ты сел в тюрьму из-за какого-то подонка. Джейсон, я даже рада, что он вчера поцеловал меня, потому что не ощутила никакого удовольствия. Его поцелуи были мне отвратительны. Я уже не испытывала к нему ничего, даже элементарного полового влечения. Когда он стал уверять, что мое наследство не имеет для него никакого значения, я уже знала, что он врет. И мне захотелось выбросить его из своей жизни. Захотелось, чтобы он навсегда уехал из Тиндли. Но я знала, что он не отступится, пока будет воображать, будто я богата. Бесполезно было гнать его прочь, твердить, что я не люблю его больше. Честное слово, Джейсон, все это я говорила ему в день свадьбы, а он даже не обратил внимания. Поэтому я сообщила ему, что мои попечители вложили все деньги в операции на азиатском финансовом рынке и потеряли практически все во время кризиса девяносто седьмого года.

— А это правда?

— Нет, конечно. Но не в этом суть. Видел бы ты его в ту секунду, когда я ему это сказала! — Она усмехнулась. — Он тут же справился с воздействием моих неотразимых чар. Заговорил о том, что напрасно он, наверное, приехал, потому что его появление может повредить моей репутации, а он, мол, заботится обо мне и не хочет брать греха на душу. Он сказал: надо подождать, пока я не получу развод. Я спокойно ответила, что никакого развода мне не нужно и я решительно настроена вернуться к тебе. Он что-то проворчал насчет того, что у женщин всегда семь пятниц на неделе и что он вернулся в Тиндли исключительно из-за меня. Я сказала ему, что лучше будет, если он уедет; тогда он сделал вид, что смертельно обиделся, и выбежал из дома. Когда я вышла, чтобы идти к тебе, он уже отъезжал и даже не оглянулся. Сомневаюсь, что он когда-нибудь здесь появится. Запас привлекательных девушек и женщин исчерпан. Думаю, Дин присмотрит себе другое пастбище.

В этом Джейсон нимало не сомневался. Пусть он доберется до Сиднея и найдет там Адель. Эти двое достойны друг друга.

Впрочем, Джейсон решил ничего не говорить Эмме насчет Рэтчитта и Адели. Какой смысл? Меньше всего он хочет ворошить старое. Есть поговорка: не будите спящую собаку…

Эмма резко прервала его размышления:

— Три миллиона.

— Какие три миллиона?

— Три миллиона долларов. Примерно такая сумма — плюс-минус несколько тысяч — составляет мое наследство, находившееся под опекой. Я ничего не знала об этом фонде вплоть до смерти тети Айви, — объяснила Эмма. — Она оставила мне письмо об этих деньгах, которое мне надлежало прочитать, когда она умрет. И она очень советовала мне никому об этих деньгах не рассказывать. Во всяком случае, до тех пор, пока я не выйду замуж за порядочного человека.

Джейсон отдал должное предусмотрительности тети Айви. Но выражение глаз Эммы ему не понравилось.

— Мне она о них не говорила, — заверил он. — Честное слово.

— Да, да, я знаю. Только я боялась, что деньги что-то изменят в наших отношениях.

— Понимаю… — О, Джейсон в самом деле хорошо ее понимал. Деньги развращают. — Передала бы ты их какому-нибудь учреждению в качестве благотворительного взноса. Скажем, на онкологические исследования.

Она вздохнула так, как будто у нее с плеч свалилось огромное бремя.

— Я невероятно рада, что ты так сказал. Я сама думала о чем-то подобном. Конечно, сколько-то надо будет оставить — на какой-нибудь непредвиденный случай. Но от основной суммы я избавлюсь.

— Блестяще!

Она крепко обняла его.

— Джейсон! Я люблю тебя! У меня вчера было очень тяжело на душе, когда я пришла домой и увидела, с каким убитым видом ты сидел в кресле. Наверное, тогда-то я и поняла по-настоящему, что ты меня любишь.

— Эмма, а ты? Ты уже знала, что любишь меня?

— Не сомневаюсь, что знала, но боялась себе в этом признаться. Не знаю почему. Наверное, мне было страшно. А потом, когда ты со мной был… таким… Я была… ошеломлена. А когда я проснулась и увидела, что тебя нет рядом, я уже точно знала, как сильно тебя люблю. Джейсон, я это знала!

И это он тоже понимал. Чувство утраты, даже временной, способно снять пелену с глаз.

— Я всем сердцем тебя люблю, — добавила Эмма.

— Скажи еще раз.

— Я люблю тебя.

— Эмма, милая, родная, я тоже тебя люблю. Я все в тебе люблю, даже твое упрямство.

В ее глазах мелькнуло недоумение.

— Упрямство? Я вовсе не упряма.

— Ну как же, как же, солнышко! Но я тебя ни в чем не упрекаю. Я не хочу, чтобы ты была совершенством.

— Я очень далека от совершенства.