Всем сердцем ваша - Эллисон Чейз Страница 33

Он сумел получить от Стоддарда все, что ему было нужно, поведя разговор таким образом, что молодой ловкач первым заговорил о смерти Бэбкока. До сих пор Эйдан знал немного, только слухи о том, Что член парламента был должен деньги Девонли, и горячее высказывание лорда Харкорта: «Я не стану тратить силы, оплакивая этого пройдоху Бэбкока».

Как и в разговоре с майором Брэдфордом в курортном зале, Эйдан высказал вероятность того, что Бэбкок был в долгу у лорда Харкорта, или наоборот.

— Я слышал, что Бэбкок умер, будучи должен значительную сумму денег, чего не хочет признавать его вдова, — сочинял он. — Даже старина Харкорт имел причину для недовольства.

— Вот как? — усмехнулся Стоддард. — Этот старый скряга?

Де Вер с задумчивым видом откинулся на спинку кресла.

— Как бы там ни было, — сказал он с французским акцентом, который был менее заметен, чем у Клода Руссо, — между ними встала та собственность, что стоит у реки.

— Что вы имеете в виду? — поднял брови Эйдан, изображая слабый интерес, в то время как его сердце билось, как будто он наконец добрался до долгожданной цели.

— Склад на Броуд-Куэй. — Де Вер шевельнул бровью. — Развалина, Я не могу понять, зачем понадобилось им обоим это место.

— Которому же из них оно досталось?

— Не могу сказать. Возможно, ни одному. Предполагается, что вмешалась третья сторона и предложила больше.

— Кем бы этот тип ни был, он, более чем вероятно, остался без штанов после этой сделки, — весело вставил Стоддард, чье настроение явно улучшилось с тех пор, как он с мрачным видом стоял в фойе.

Склад на Броуд-Куэй… Завтра Эйдан туда заглянет. Довольный достигнутым, он расслабился, когда начал гаснуть свет, и тотчас, как только зал погрузился в темноту, снова насторожился. Напротив него в ложе Фицкларенсов рядом с Фицем сидела Лорел, и их головы сблизились. Эйдан рванулся вперед. Положив руки на перила, он смотрел, жалея, что не может подобраться к ним поближе и услышать, о чем они так оживленно беседуют.

Случайно поднеся к глазам лорнет и взглянув в его сторону, она увидела его и застыла. Затем отвела руку от лица, больше не скрывая глаз. Их взгляды встретились в тот момент, когда наступила темнота и оркестр исполнил первые звуки моцартовского «Дон Жуана». Странное, но настойчивое предчувствие овладело им. Он сел, крепко ухватился за бархатные подлокотники кресла, все внутри его сжималось от необъяснимого страха перед надвигавшейся опасностью.

Его кожа холодела от непонятного беспокойства. Подняв бинокль, он продолжил свои наблюдения за Лорел, которую теперь, когда его глаза привыкли к темноте, он мог рассмотреть. Сцена поглощала все ее внимание, зажглись огни рампы, и занавес раздвинулся, все увидели декорации полутемного двора замка. Сжав ручку бинокля, Лорел вздрагивала каждый раз, когда оркестр начинал играть крещендо. Когда актеры вышли на сцену, она, казалось, была увлечена драмой безжалостного преследования невинной Анны этим гнусным Джованни.

Неожиданно перед Эйданом возник образ Фица, точно так же преследующего Лорел. И подобно арктическому ветру, холод сковал его грудь. Но он не имел отношения к ней. Никаких обязательств. Если она намеревается иметь дело с людьми, подобными Джорджу Фицу, то какое ему, Эйдану, до этого дело и почему это должно его беспокоить?

Если, конечно, она не имела тайного мотива, от которого бы все, что она делала, становилось и его делом.

Надеялся ли он на это? А вдруг она предоставит ему повод вмешаться в ее жизнь? Может быть, стоит предъявить ей какие-нибудь требования? Заставить ее ответить на его вопросы? Он снова посмотрел на нее, отмечая высокую прическу, линию шеи, пышность груди.

Да, трудно отрицать, что ему очень хочется в той или иной форме сблизиться с ней. А там — как решит Господь.

В антракте внимание лорда Манстера к собеседнице возросло до неприличия. Он не только продолжал называть ее Лорел, но и добавлял ласковое «милая Лорел», «прелестная Лорел». Она была рада короткой передышке, когда тот ушел, чтобы принести ей пунш и блюдо с марципанами, но быстро вернулся и уселся рядом с ней так близко, что она чувствовала его дыхание, смешанное с резким запахом алкоголя.

Все это можно было бы перетерпеть, если бы он захотел продолжить их беседу. Ей очень хотелось побольше узнать о его мечте «изменить мир». Что он имел в виду? Ограничивались ли его цели научными достижениями и улучшением жизни общества или в них входило и свержение монархии? Когда он говорил о бесполезности традиций, какое-то раздражение, звучавшее в его тоне, подтверждало ее подозрение, что далеко не альтруизм был основой его амбиций.

Обида на свою кузину?

У Лорел больше не было возможности расспросить его в фойе, ибо в стоявшем там шуме можно было расслышать лишь громкие замечания. При первой предоставившейся возможности она сбежала.

Поставив бокал и блюдо на поднос проходившего мимо лакея, она сказала:

— Лорд Манстер, по-моему, леди Харкорт сейчас нужен кавалер.

— Называйте меня Д-джордж, пожалуйста.

— Но, лорд Манстер, мы едва ли настолько хорошо знаем друг друга. — Она указала в другую сторону фойе. — Ну разве вы не видите, что леди Харкорт стоит там одна.

— Я н-не вижу ее.

— Около колонны. Кажется, лорд Харкорт оставил ее, а это нехорошо. Пожалуйста, извините меня.

— Н-но…

Лорел круто повернулась и быстро влилась в толпу, поглотившую и отрезавшую ее от бурно протестующего лорда Манстера. Она тоже потеряла из виду леди Харкорт, и когда добралась до колонны, ее там не было. Наконец она увидела леди Харкорт, поднимавшуюся по лестнице вместе с леди Девонли и миссис Уитфилд. Чтобы избежать общества лорда Манстера, Лорел поспешила к ним.

Она так и не догнала их; слишком много людей преграждали ей дорогу, а один из них даже заставил ее застыть от изумления, ступив одной ногой на верхнюю ступеньку. Чуть выше ее по лестнице поднимался Эйдан с двумя стройными молодыми блондинками, висевшими на нем. Они были одеты по последней моде и так поразительно похожи, что могли быть только сестрами, едва достигшими совершеннолетия. Их смех перекрывал общий шум, и когда Лорел, прищурившись, посмотрела на них, одна из сестер повернула свое ангельское личико к Эйдану и прикоснулась пальчиком к нижней губе самым соблазнительным образом.

Лорел почувствовала себя до отвращения несчастной, и боль заполнила пустоту в ее груди. Подхватив юбки, ничего не видя перед собой, она поспешила уйти, надеясь, что он не увидел ее. А если увидел, то не заметил слез, затуманивших ее глаза.

Спустя несколько минут она остановилась, ибо огни в театре погасли и коридор опустел. Оглядевшись, она не увидела ничего, что было бы ей знакомо: ни ковровой дорожки под ногами, ни дамасского шелка на стенах. Даже форма светильников отличалась от той, которую, как она запомнила, они имели у ложи лорда и леди Девонли. Не зашла ли она слишком далеко?