Королевская охота - Инна Брюсова Страница 33

— А Анатолий Константинович?

— Он после того случая на работе больше не появился. Его мадам принесла заявление об уходе. И все. А через четыре недели Алиночки не стало. Десятого мая. И знаете, мне кажется, она чувствовала что-то. У нас первого был вечер — мы тут все праздники отмечаем, и церковные, и советские, — и ее попросили спеть. У нее был замечательный голос, сильный, глубокий, жаль, что она никогда не училась… Она спела романс «Не уходи, побудь со мною». Спела с таким чувством, с такой тоской, что женщины наши прослезились, — Лидия Антоновна, не стесняясь, заплакала, вытирая глаза скомканным мокрым носовым платочком. — Ну а потом, одиннадцатого мая, нам звонят на работу и сообщают, что вечером десятого ее сбила машина, где-то около ее дома… Было следствие, припомнили историю с сухим молоком, ходили к нам примерно с месяц, спрашивали, искали, да тем дело и кончилось. Машину, что ее сбила, так и не нашли. Я до сих пор успокоиться не могу, — Лидия Антоновна всхлипнула, — она была необыкновенная! Таких, как она, больше нет! Хотя ее многие не любили и считали, что она у нас все равно не задержится. Но я думаю, что… — Она колеблется мгновение, а потом, решившись, продолжает: — Не все так просто было с ней. Наш Игорь Петрович, умнейший человек, он великолепно разбирается в людях, он же ее не уволил после той сухомолочной истории, оставил… Что-то, видно, было в ней, что импонировало ему. И меня это не удивляет, в ней была порода! Кто знает, что было бы дальше, если бы не эта нелепая смерть… — Фантазия неисправимого романтика Лидии Антоновны расправляла крылья и была готова взлететь… Но тут она посмотрела на часы и воскликнула: — Как бежит время! Мне уже пора!

И пока они допивали кофе, Екатерина спросила:

— А вы давно знаете Игоря Петровича?

— Лет тридцать, не меньше, — улыбнулась Лидия Антоновна. — Я у него на кафедре проработала большую часть своей жизни. Вот он и пригласил меня к себе, а то сидела бы сейчас дома…

— Почему дома? — удивилась Екатерина. — Кафедра-то ваша существует!

— Катюша, вы не против, что я вас так называю? У вас прекрасное имя, говорят, Екатерина — это не имя, а характер, так вот, Катюша, сколько мне лет, по-вашему?

Екатерина внимательно посмотрела на Лидию Антоновну и осторожно предположила:

— Судя по тому, что вы проработали тридцать лет в институте, то, наверное, лет пятьдесят?

Лидия Антоновна просияла:

— Шестьдесят два. И со своей кафедрой я рассталась семь лет назад. Если бы не Игорь Петрович, то сидела бы дома. А так, работаю, на людях, и заработок неплохой.

— Не может быть! — совершенно искренне воскликнула Екатерина. — Ни за что бы не подумала!

— Я и сама не верю, что мне столько! Мне кажется, я совсем не изменилась, детство, мамочку, школу — все прекрасно помню.

— Лидия Антоновна, а у вас, случайно, нет телефона Анатолия Константиновича? — вдруг спросила Екатерина.

Ей показалось, что рука секретарши дернулась по направлению к сумочке, но на полпути остановилась.

— Должен быть где-то, — сказала она, чуть порозовев. — В архиве остались его бумаги, я думаю. Позвоните мне завтра утром, хорошо?

— Спасибо большое, непременно позвоню. Вы мне очень помогли, Лидия Антоновна. Я ваш должник.

— Какие пустяки, если вам это действительно поможет… — В голосе и на лице Лидии Антоновны сомнение, так как она не представляет, как и чему это может помочь, и, решившись, она спрашивает: — А что, по делу Алины снова ведется следствие?

— Почти. — Екатерина даже не краснеет. — Появились некие новые обстоятельства, которые следует выяснить.

— Как интересно! — восклицает Лидия Антоновна. — Вы непременно должны побывать у меня, я угощу вас своим замечательным миндальным печеньем, которое так нравилось Алиночке. Это я вас должна благодарить, мне было приятно вспомнить о ней.

На другой день утром Екатерина перезвонила любезной Лидии Антоновне и получила адрес Алины, а также номер телефона Анатолия Константиновича с напутствием держать ее в курсе происходящего.

«Ну-с, с чего начнем? Вернее, с кого? — спросила она себя. — С мужей или любовников? Тянем жребий!» Она взяла из книжного шкафа первую попавшуюся книгу. Ею оказалась «Одвуконь» Романа Гуля [19]. Открыла наугад, ткнула пальцем посередине страницы и прочитала следующее: «Раскланяться на улице легко с кем угодно. Но с глазу на глаз разговаривать не с каждым одинаково просто и не с каждым одинаково приятно». С этим не поспоришь! Необходимо помнить, прибегая к этому детскому способу гадания, что главное не то, что выпадет, а то, как ты это истолкуешь. «И с кем же из них мне приятнее будет разговаривать? Ни с кем! Ну, с мужем, пожалуй, все-таки приятнее. Потому что с женой Анатолия Константиновича мне совсем не хочется встречаться. Значит, начнем именно с нее. Чтоб не выходить из формы!»

Она набрала номер домашнего телефона четы Бодюков. Трубку сразу же взяли, словно ждали звонка. «Алло?!» — сказал-спросил мужской голос. Екатерина не успела ответить, как раздался щелчок и вмешался женский голос, возникший из ниоткуда, тягучий, низкий и густой: «У телефо-о-она? — И без паузы: — Ана-то-о-олий, я взяла!» «Хорошо, Машенька!» — ответил мужчина, после чего раздался еще один щелчок. «Неплохо бы поговорить с ним наедине, — подумала Екатерина, — но тут уж ничего не поделаешь!»

— У телефо-о-она? — повторила Машенька.

— Добрый день, Мария Филипповна, — официально и холодно, «с понтом», начала Екатерина, чтоб слегка припугнуть скандалистку и показать ей, кто есть кто. По принципу: выигрывает тот, кто нападает первым. — Меня зовут Екатерина Васильевна Берест. Я — следователь. («Нахалка!») В ходе расследования, которое я веду, возникла настоятельная необходимость поговорить с вами.

— Какое расследование? При чем тут мы? Как вы сказали, вас зовут?

Не похоже, что ее можно испугать.

— Расследование частного характера. («Что я несу!»)

— Что значит — «частного характера»?

— Это значит, что я работаю на лицо, замешанное в преступлении, частным образом. Представляю его интересы.

— Это навроде адвоката?

— Да. — «Навроде!»

— А мы при чем?

— Мне нужно задать вам несколько вопросов.

— Каких вопросов?

— Мы не могли бы увидеться и обсудить эти вопросы при личной встрече?

— Даже не знаю, что вам сказать. Нам сегодня должны товар подвезти… А вы не из милиции?

— Да, наше бюро сотрудничает с районной прокуратурой.

— Если разве часиков в двенадцать, когда у нас перерыв на обед? Но учтите, я не могу вам ничего обещать, и если мы не успеем принять товар… — Голос приобретает агрессивные интонации.