Капелька скандала - Амелия Грей Страница 33

Миллисент почти не дышала. Ей казалось, что внутри у нее образовался странный чувствительный узел. Никто никогда не прикасался к ее груди. Прикосновение это потрясло ее. Данрейвен обхватил ее грудь пальцами и сжал нежно, но крепко. Ее пронзило сладостное ощущение.

Нижняя часть ее тела напряглась и придвинулась к графу, и он ответил на это приглашение, еще крепче прижавшись к ней. Ощутив твердость его тела, Миллисент снова задохнулась.

Впервые в жизни она узнала, что значит хотеть, чтобы мужчина любил тебя. Желание это заставило ее прижаться губами к его губам и глубоко просунуть язык ему в рот. Данрейвен с трудом подавил стон.

– Так я и знал, – страстно прошептал он ей на ухо. – Ваша грудь совершенно подходит к моей ладони.

«Прекрасное ощущение».

– Если бы я мог снять с вас платье и видеть вашу красоту при том желании, которое я испытываю в данный момент! Я показал бы вам, как мужчина любит женщину.

Словно обдумывая эту возможность, он бросил взгляд на переднюю дверь, откуда все еще доносился приглушенный разговор. На мгновение он прижал лицо к ее груди, но тут же снова поднял голову.

– Но сейчас не время и не место. Я хочу еще целовать вас. Мне повезло, но я не намерен больше искушать судьбу и торопить события.

Лорд Данрейвен медленно отпустил ее и отодвинулся. Миллисент почувствовала себя брошенной. Она не могла дышать. Граф помог ей поправить воротничок, провел пальцем по ее губам и улыбнулся.

– У вас такой вид, словно кто-то только что вас целовал.

Миллисент потрогала свои губы.

– Что же мне делать? – растерянно спросила она.

– Ничего. – Он отвел ее руку от губ. – Это быстро пройдет.

Миллисент с тревогой покачала головой.

– Просто не верится, что я позволила вам целовать себя и прикасаться ко мне так интимно, да еще в общественном месте. Боюсь, что я сама себя шокировала.

Едва успев проговорить это, Миллисент уже пожалела. Наверное, он ожидал услышать, что она огорчена тем, с какой легкостью покорилась его желаниям. Сердце у Миллисент билось так часто, и желание сделало ее такой легкомысленной, что ничего разумного она сейчас не могла произнести.

Лорд Данрейвен улыбнулся.

– Не тревожьтесь о своей репутации. Со мной вы в безопасности.

– После того, что произошло между нами, сэр, это замечание представляется мне почти нелепым. Я в безопасности где угодно, только не в вашем обществе. С вами я превращаюсь в какую-то распутницу...

Он прервал ее, легко прижав палец к губам.

– Мы обменялись страстными поцелуями. Вот и все. Никто об этом не узнает, кроме нас.

Конечно, что еще он мог сказать? Вряд ли ему хотелось, чтобы его застали в такой компрометирующей и недвусмысленной ситуации и заставили жениться на ней. Он ведь закоренелый холостяк. Нет, лучше им обоим забыть о произошедшем, и ей во что бы то ни стало нужно держаться от него подальше.

– Понятно. – Миллисент поправила вырез платья и облизнула губы. На них остался вкус лорда Данрейвена, и сердце у нее сжалось – она уже скучала по его объятиям. Что же она наделала? Как могла она позволить ему целовать себя так интимно, прикасаться к ней в таких запретных местах?

– Где вы будете сегодня вечером?

– Мы едем к Довершафтам, а потом в «Олмакс». А что?

Лорд Данрейвен отступил на шаг и объяснил:

– Потому что, зная, где вы, я не буду терять время, отыскивая вас. А сейчас идите к другой стороне прилавка, пока ваша горничная вас не хватилась.

Вот он уже готов и избавиться от нее. Так как же она могла столь легко упасть в его объятия и позволить ему делать все, что ему захочется?

– Очевидно, лорд Данрейвен, до встречи с вами мне не приходилось встречать повесу. Мне больше не следует общаться с вами.

Его взгляд остановился на ней.

– Может быть, и не следует, но вопрос в том, захотите вы или нет.

Миллисент закрыла глаза и сосчитала до трех.

Ангелы небесные! Ей надо бы беспокоиться о гораздо более важных вещах, чем его пылкие поцелуи. Как это она так быстро и полностью подпала под его чары?

Она поступила именно так, как никогда и не думала поступать – как ее мать. Она собирается влюбиться в лондонского негодяя и будет вынуждена покинуть Лондон опозоренной, как когда-то покинула его ее мать.

Нет, она должна твердо сказать лорду Данрейвену, чтобы он не пытался больше с ней заговаривать. Да, именно так она и поступит.

Обретя решимость, Миллисент открыла глаза, чтобы высказать ему это, но лорда Данрейвена уже не было.

«Пусть дело будет словом, слово – делом. В конце концов светский вор вызвал возмущение в лондонском обществе. Благодарить же за это следует лорда Данрейвена. Его усилия привели к тому, что теперь на домашних приемах приходится терпеть присутствие сконфуженных полицейских. К чему это? – спросите вы, ведь многие в свете полагают, что вор этот – призрак. Кроме того, следует заметить, что граф слишком много времени уделяет вору, в то время как леди Ламсбет приехала в Лондон на весь сезон.

Лорд Труфитт

Из светской хроники

– Черт бы их всех побрал, – пробормотал себе под нос Чандлер, скомкав газету, которую дал ему Файнз. Он оглядел переполненную комнату, пытаясь определить, куда бы ее бросить, но не нашел подходящего для этого места.

Чандлер стоял в одной из полукруглых ниш в бальном зале «Олмакса». И пока не появился Файнз с последним номером газеты-сплетницы, настроение у него было прекрасное – он предвкушал вечер в обществе мисс Блэр. Не нужно было ему читать эту писанину. Он же знает, что такие вещи всякий раз злят его и только портят вечер. И этот раз не стал исключением!

Уж не лучше ли жениться, чтобы сплетники оставили его в покое?

– Ты должен винить только самого себя, Данрейвен, – произнес Файнз с надменным видом.

– Интересно, с чего это ты взял, что я паду так низко?

– Я пытался предупредить тебя вчера вечером, что появилась леди Ламсбет.

Оркестр заиграл мелодию, которая была подстать медленному и сильному биению сердца Чандлера. Бальный зал заполняли изысканно одетые женщины и дорого одетые мужчины, которые сходились в фигурах танца, кружились и расходились все одновременно. Чандлер был рад, что окна в просторном помещении открыты. То ли от сплетен, то ли от тесного воротника с шейным галстуком ему стало жарко.

Сегодня вечером Чандлер побывал уже на трех разных приемах в поисках того, кто выделялся бы из толпы обычных гостей. Наконец он понял, что затея эта совершенно бессмысленная. Он ведь не собирается сам скрутить вора в чужом доме. Если потребуется, это сделает кто-то из людей Доултона.