Фонтан мечты - Джози Литтон Страница 33

Он был удивлен ее неожиданно теплым приемом. Она взяла его за руку. Шокирующее нарушение этикета. Сжала пальцы. Наплевать. Хоули и Андреас смотрели на них во все глаза. Она была исполнена храброй решимости. Внезапно на нее накатило желание защитить этого человека – человека, от которого, по всей вероятности, исходила опасность для нее самой.

– Что привело вас в Лондон? – спросил Саймон, когда Амелия усадила Нилса рядом с собой. Англичанин продолжал стоять. Ему сесть не предложили. Глядя на сладкую парочку, он хмурил брови.

– Я собираю оружие, – спокойно сообщил Нилс. Со стороны, должно быть, казалось, что он вполне комфортно себя чувствует, но она-то знала, что это совсем не так. – Лондон – хорошее место для коллекционера.

– Оружие? – с наигранным интересом переспросил Хоули. – Разве у вас в Америке его мало? Я слышал, что там в каждом доме целый арсенал.

– Пожалуй, вы правы, – согласился Нилс. – Жизнь нас научила держать пушки наготове.

– Вы приобрели меч? – спросил Андреас. Он тоже внимательно наблюдал за присутствующими, но его, похоже, больше интересовало общение мужчин между собой, хотя был момент, когда он взглянул на Амелию. Кузен был ее верным и понимающим другом. Для того чтобы общаться, им порой хватало взгляда.

Нилс кивнул.

– Да, я сегодня утром побывал у Шеренски. Спасибо за то, что вышли из игры.

– Простите, вы не могли бы ввести меня в курс дела? – напомнил о себе Хоули.

– Шеренски нашел меч, – сказал Андреас. – По-видимому, этот меч принадлежал какому-то высокопоставленному викингу, хотя само оружие, очевидно, арабское. Легенда связывает его с нашей семьей, а именно с Хоукфортом, но мистер Вулфсон тоже считает меч своей семейной реликвией, так что мы решили, что по справедливости меч должен перейти к нему.

Саймон, как видно, не слишком интересовался семейными легендами, поскольку Андреаса он едва слушал, рискуя показаться невежей. Будущее его интересовало гораздо больше, нежели прошлое. Едва дав Андреасу ответить на вопрос, который сам же задал, Хоули спросил:

– Вы планируете долго пробыть в Англии, мистер Вулфсон?

– Не планировал, но, похоже, мое пребывание в этой стране существенно затянется.

Вначале розы, затем вот это. То, что по логике должно было вызвать восторг, вызывало лишь озабоченность. И вновь они с кузеном встретились взглядами.

– Саймон, – подоспел ей на помощь Андреас, – я купил лошадь, которую ты обязательно должен посмотреть.

– Еще одну? – никакого энтузиазма в голосе.

Но Андреас, да благословит его небо, остался непоколебим в своем желании увести Хоули куда-нибудь подальше. Он буквально вытолкал англичанина за дверь, успев, однако, выразительно посмотреть на Амелию. Как только за Хоули закрылась дверь, Нилс встал, отошел к окну и задумчиво уставился в пространство, глядя словно сквозь женщину, которой принес в апреле ворох роз.

– Вы не соизволите объяснить мне, что случилось? – спросила она, застав его врасплох.

Он мог бы предвидеть, что обрекает себя на беду, решив сблизиться с ней. Он должен был знать, что разыгрывать из себя поклонника, в то время как единственным его желанием было повторить опыт минувшей ночи и овладеть ею, окажется непомерно тяжело. Он переоценил свои актерские способности. Вот Шедоу в этом был мастак. Он легко входил в любую роль и так же легко из нее выходил. Но что до него самого, то, перед тем как высадиться в Вашингтоне, он выучил то, что должен о себе говорить, и только потом понял, что там ни один человек не может прожить без виртуозного умения врать.

О чем она его спросила? Вместо того чтобы пялиться на нее во все глаза, надо было лучше слушать.

– Что вы сказали?

– Я спросила вас, что случилось.

– Ничего.

Амелия вздохнула. Типично женский способ показать, что терпение – добродетель, присущая в основном их полу. Затем она встала и подошла к нему. Она встала так близко к Нилсу, что тела их почти соприкоснулись.

– Нилс, я не люблю вилять и изворачиваться.

А как она извивалась под ним! Черт, он должен прекратить думать об этом.

– Я хочу сказать, что люблю выражаться прямо.

– Это замечательно. Но какое это имеет отношение к...

– Я знаю, что что-то случилось. Что-то очень плохое. Я увидела это, когда вы вошли.

Он улыбнулся собственным ассоциациям.

– У меня была прапрабабка, которая думала, что умеет читать чужие мысли. Она была убеждена, что человек исполнен ужаса, когда на самом деле ему не грозило ничего такого, чему не могла бы помочь хорошая отрыжка.

Его прямота, если не сказать грубость, ее не смутила.

– Это другое. Между вами и Хоули что-то стоит.

Как, черт возьми, она смогла об этом узнать? Он был уверен в том, что ни в чем не допустил промашки. И все же она, как и говорила, видела его насквозь. И от этого ему было чертовски неуютно.

– Я только что с ним познакомился, – напомнил он. – Кроме того, вам не приходило в голову, что я могу немного нервничать от того, что вновь с вами встречаюсь? Если вы помните обстоятельства нашего расставания....

– После того как вы сообщили мне о том, что произошедшее между нами считаете ошибкой? Как я могла об этом забыть! И все же, не желая преуменьшать важности того, что между нами было, я бы предпочла не менять тему.

– Не менять тему...

– Я о лорде Саймоне Хоули.

– Я слышал, он собирается на вас жениться.

Брови ее взлетели вверх. Наверное, наилучшим определением ее бровей было бы слово «крылатые». Так он подумал.

– Вы хотите сказать, что в основе вашей неприязни лежит... ревность?

Судя по ее взгляду, он отнюдь не был убедителен.

– Почему это тебя удивляет? Ты что, никогда не видела, как два жеребца дерутся из-за кобылы? Или пара баранов? Или быков? Нет? Но павлинов ты, я надеюсь, видела? Как они дерутся из-за невзрачных маленьких самок? Вот уж действительно забавное зрелище!

– Нилс...

– Вот и мужчины такие же, принцесса. Это не должно вас удивлять.

– Вы хотели убить Хоули. Чтобы желать убить из ревности, надо быть сумасшедшим, а вы – далеко не безумец.

– Я хочу... – Надо что-то сказать, чтобы заставить ее раскрыться, чтобы понять, как она это делает, и соответственно изобрести защиту.

– Простите, – сказала она и посмотрела на него действительно виновато. – Я не хочу вмешиваться в вашу жизнь. Просто иногда это само получается.

– Что получается?

Его дерзкая и страстная принцесса покраснела. Может, лучше снова сесть. Он повел ее к кушетке, сел рядом с ней, и, когда он увидел, как она поджала губы, взял обе ее руки в свои.