Моя прелестная роза - Мэри Джо Патни Страница 33

Аошади, естественно, даже отдаленно не напоминали тех, что были украшением его конюшни, а это означало, что он может спокойно беседовать со своей пассажиркой. Розалинда сидела с непокрытой головой, лицо и волосы сверкали в солнечном свете. Тепло ее рыжеватых волос напоминало ему, что в воздухе чувствуется первое дуновение осени. Дни шли неумолимой чередой.

Стараясь не задумываться над этим, он как бы вскользь спросил:

— А куда мы, кстати сказать, направляемся?

— В замок Бурн, владение герцога Кэндовера. Папа упоминал об этом. Странно, что вы не слышали. Он очень горд тем, что мы в четвертый раз играем здесь по личному приглашению герцога.

— Замок Бурн? Господи помилуй! — Стивен невольно натянул поводья, и лошади жалобно зафыркали. Впрочем, он тут же ослабил поводья, надеясь, что Розалинда не заметила резкой перемены в его настроении.

Рейф Уитбурн, герцог Кэндовер, один из ближайших друзей Майкла. Они знакомы вот уже многие годы. Во всяком случае, достаточно хорошо, чтобы герцог Кэндовер мог опознать Стивена с первого взгляда. Стивен почувствовал непреодолимое желание передать поводья Розалинде и задать тягу.

Уже много недель он путешествовал вместе с Фицджералдами в волшебном мире, не имеющем ничего общего С привычным ему миром. Но вот-вот эти два мира окажутся в соприкосновении. Работай он за кулисами, он мог бы не опасаться, что его узнают, но в этот вечер ему выпало играть герцога Афинского. Они с Розалиндой первыми должны появиться на этих проклятых подмостках, и у него пет шансов избежать узнавания.

Стараясь не выдать снедающего его беспокойства, он спросил:

— Представление будет лишь для домочадцев герцога?

— Нет. Это будет большой праздник, — безмятежно ответила Розалинда. Алоизий ехал в том же фургоне, что и они, и как раз в этот момент сунул свою морду между ними. Она погладила косматую голову.

— Герцог и герцогиня приглашают гостей со всей округи. Перед началом спектакля они угощают всех ужином и посылают те же блюда нам, скромным комедиантам. Превосходная еда, отзывчивая публика. Это кульминационный пункт нашего ежегодного тура.

Ну и чудеса. Он, Стивен, знаком с доброй половиной присутствующих. Даже может оказаться крестным отцом чьих-либо детей.

— И как начались здесь ваши выступления? — спросил он с кислой физиономией.

— Герцог и некоторые из его влиятельных друзей посетили наш спектакль в Уиткоме. Они, видимо, приехали с целью хорошенько посмеяться, но остались в искреннем восхищении. В тот вечер шла «Буря». — Она улыбнулась, припоминая то, что тогда произошло. — После окончания спектакля Кэндовер прошел за кулисы — кстати, он очень хорош собой, — изящно пофлиртовал со всеми женщинами нашей труппы, включая старую Нэн, и пригласил нас выступить в своем открытом театре.

— И вы, конечно же, согласились? — лишенным какого-либо выражения голосом произнес Стивен. У него еще оставалось время бежать, но он не мог подвести и без того немногочисленную труппу. Оставить Томаса без Тезея было бы очень некрасиво.

— Тпру! — закричал Стивен, объезжая глубокую колею. Но почему он так опасается разоблачения? В конце концов герцог Ашбертон может поступать как ему заблагорассудится. Кое-кто, возможно, будет посмеиваться над его эксцентричным поведением, кое-кто, возможно, проявит недовольство, но, разумеется, только за его спиной.

Стало быть, ему стыдно появляться на подмостках? Отнюдь. Он гордится своим несомненным, хотя и скромным, талантом и получает удовольствие от игры с труппой.

Почему же он так обеспокоен?

Проблема, видимо, заключается в столкновении миров. Эти последние недели — особенные в его жизни. Приятное воспоминание о них поможет ему выдержать предстоящие трудные месяцы. Если слух об этом его приключении распространится в высшем свете, среди равных ему, это может неприятно отразиться на его редкостных, удивительных переживаниях.

Хуже того, люди вульгарные вообразят, будто у него была связь с какой-нибудь актрисой, а может быть, и с несколькими. Невыносимо даже думать, что доброе имя Розалинды и ее семьи будут трепать злые языки. Но как избежать узнавания?

И тут его озарила внезапная мысль:

— Мне бы хотелось сыграть Тезея в парике и с бородой, чтобы не выглядеть современным. Это ведь нетрудно сделать?

— Но для чего вы хотите надеть бороду? — удивилась она. — У вас будут чесаться подбородок и шея. Я это хорошо знаю, потому что мне самой приходилось играть бородатых мужчин. К тому же становится трудно выражать эмоции.

Он искоса поглядел на нее.

— Когда я впервые играл эту роль, вы сами сказали: все, что от меня требуется, это передать властность характера и любовь к суженой.

— Я думаю, вы сможете передать властность даже с мешком на голове, — сказала она смеясь. — Ну что ж, нацепляйте бороду и бакенбарды.

Это его немного успокоило. Изменив свою внешность, а заодно и голос, он сможет, пожалуй, избежать разоблачения. Вряд ли кто-нибудь станет предполагать, что герцог Ашбертон может участвовать в представлениях бродячих комедиантов.

Первые повозки уже втягивались на территорию замка между двумя сторожевыми башнями. Когда наступил их черед, Розалинда сказала:

— Посмотрите, какое романтическое зрелище. Воздвигнутый на холме, с зубчатыми стенами и башнями, замок Бурн выглядел очень величественно, однако Стивен подумал, что Ашбертонское аббатство превосходит красотой даже этот замок. Проезжая по подъездной дороге, он пониже нахлобучил шляпу и втянул голову в плечи, стараясь казаться как можно незаметнее. Однако вот уже несколько недель вся его немногочисленная одежда хранилась в седельной суме, так что всегдашнего аристократического лоска у Стивена сильно поубавилось.

Их путь пролегал мимо конюшен и каретных сараев. Тут стояли великолепные кареты, многие со старинными гербами. Розалинда махнула рукой в сторону одной из них.

— Замечательные экипажи, не правда ли? — воскликнула она. И с поддразнивающими огоньками в глазах прибавила: — Но вы ведь, наверное, привыкли к такой роскоши?

Она была права: дорогие экипажи даже не привлекли его внимания.

— А вы хотели бы разъезжать в одной из таких карет? — спросил он серьезно. — Хотели бы иметь много дорогих платьев и драгоценностей?

Она посмотрела на него т: удивлением:

— Не то чтобы очень. У меня уже есть все необходимое: несколько дорогих украшений и платьев, есть доброе здоровье, прекрасная семья и друзья. У меня нет ни малейшего желания тешить свое тщеславие. — Она устремила задумчивый взгляд на замок. — Конечно, я хотела бы иметь красивый дом, но богатство и счастье — вещи отнюдь не равнозначные, и сдается мне, высокое положение накладывает большую ответственность.

Ее слова глубоко поразили его. Элементарный комфорт, здоровье, дружеская компания. В конце концов, что еще нужно человеку для счастья? Богатство, титулы, власть — на что они в самом деле нужны? Только чтобы тешить тщеславие.