До любви один шаг - Ким Лоренс Страница 34

— Ну, знаешь, когда твоя жена сбегает от тебя в первую же брачную ночь… Это как-то лишает уверенности.

— Что-то незаметно.

Он положил руку ей на предплечье, и она почувствовала, что рука у него дрожит. Джо в смущении взглянула ему в лицо, и ее поразила глубоко запрятанная боль в потемневших глазах. Она вдруг тоже перестала быть в чем-либо уверенной.

— Я не хотела тебя обидеть, — шепнула она. — Я тоже была виновата. Я ждала от этого брака чего-то… невероятного. А потом я услышала, как ты… — Джо закрыла глаза, вновь переживая ужасную минуту, — и поняла, какой я была дурой, — плоским голосом закончила она.

Лайам придвинулся, и она оказалась в его объятиях. У нее дрожали веки, но она не могла отвести глаз от его цепкого, пожирающего взгляда.

— И какой же ты была дурой, Джо? — Голос звучал неровно. — Ты разгорячилась, — с благоговением прошептал он. — Это от меня?..

Джо вдруг устала и притворяться, и отрицать очевидное.

— Ничего не могу с собой поделать. — Она лихорадочно кусала нижнюю губу. — Я думала, что справлюсь. Теперь вижу, что нет.

Он опустил руку и убрал прядь волос, прилипших к влажной коже.

— Расскажи мне о твоих несбывшихся мечтах, Джо.

— Я думала, что смогу добиться твоей любви.

— Это не делается специально, это происходит само собой. С тобой это произошло, Джо? Он не собирался щадить ее.

— Да… да… да! — Джо попыталась прикрыть лицо руками, но Лайам крепко схватил ее за запястья.

— Нет, ты и так слишком долго от меня пряталась. Смотри на меня! — тихо приказал он.

Что-то в его тоне заставило ее подчиниться. Крупная слеза задрожала у нее в уголке глаза и медленно стекла по изгибу щеки. Всякая мысль о бегстве улетучилась.

— Хочешь, я тоже кое в чем признаюсь? — Такое выражение глаз у него она видела только во сне, но сейчас оно было лучше, бесконечно лучше.

Джо кивнула головой в блаженном ожидании счастья.

— Если бы ты постояла за той дверью еще пару мгновений, ты услышала бы, как я говорил, что женился на тебе только потому, что люблю. Я любил тебя, мне было невыносимо думать, как без тебя жить. Я думал, ты услышала именно это и эти слова вызвали у тебя отвращение. Ты не поверишь, но я испытал облегчение, когда понял, что ты подошла не с того конца. Как обычно.

— Ты меня любишь? — глупо повторила Джо. Столько боли и отчаяния, а он все время любил ее. — Почему же ты не сказал мне? — вскрикнула она.

— Если заглянешь в прошлое, поймешь, что я пытался это сделать! Ну и потом… были некоторые затруднения… Очень неловко, знаешь ли, вдруг понять, что хочешь сорвать одежду с человека, к которому относишься как…

— К своему парню?..

— Твоя половая принадлежность не вызывала сомнений, но вот твои взгляды на мужчин… это дело довольно сложное.

— Да… хорошо. — Джо поплыла в облаке эйфории. — Вообще-то я тоже несколько приревновала.

— Я выдумал Сюзанну, когда писал эти письма!

— Мне она казалась вполне реальной! — Джо закрыла глаза и нежно потерлась щекой о его руку. Это не сон, сказала она себе, это реальность. Когда она открыла глаза, губы у нее изгибались в зачарованной улыбке.

— Я просто подсознательно позаимствовал это имя, потому что настоящая Сюзанна к тому времени меня окончательно доконала. Зверски упорная дама!

— Зачем было выдумывать женщину? — Джо улыбнулась. Лайам любил ее, и она могла улыбаться чему угодно! — Ты пытался вызвать у меня ревность?

— Я бы, может, и попробовал, если бы хоть на секунду поверил, что у меня получится. Все было гораздо проще. Я ушел с твердым намерением забыть о нашей ночи необузданной любви, как ты велела. Я так же, как и ты, хотел сохранить нашу дружбу и боялся, вдруг ты заподозришь, что я не в состоянии перестать думать о… — Его жадный взгляд искал ее взгляда. — Ты знаешь, что издаешь такой возглас, хриплый-хриплый, когда?.. — Он забрал в рот ее пальцы, которыми она поспешила прикрыть ему губы, и медленно провел языком по каждому, наблюдая, как глаза у нее темнеют и туманятся. — Да, вот так, — подтвердил он. — Только вспомню, как у меня шевелятся волосы на затылке.

— А как еще это на тебя действует, Лайам?

— Сейчас покажу, — прохрипел он.

— А ты знаешь, что на ощупь кожа у тебя на спине сильно отличается от той, что на животе? — Ее одурманенный взгляд скользил по его телу. Когда она кончиком языка провела по пересохшим губам и вздохнула, Лайам тихо застонал. — В чем дело? — озабоченно спросила она. — У тебя что-нибудь болит?

— Еще как.

— Могу я чем-нибудь помочь?

— Перечислить?

— Это подойдет? — Она встала на цыпочки и, потянувшись, обхватила ладонями его лицо. Ее приоткрытые губы с дрожью прильнули к его губам, и его язык глубоко проник в бархатистый мрак ее рта. — Как я скучала по твоему вкусу, ты представить себе не можешь, Лайам! Мне снился твой поцелуй, любимый.

Он почти грубо поймал ладонями ее лицо и жадно вгляделся в нежные черты.

— Не понимаю, как я не заметил много лет назад, до чего ты хороша.

— Я некрасивая, Лайам. У меня слишком большой рот, у меня…

— Давай прямо сейчас кое-что выясним, — сказал он, положив палец ей на губы. — Ты забыла, что я говорил? Ты можешь оставаться только на моих условиях, и самое первое — это, если я говорю, что ты красивая и желанная, не противоречить мне.

— Как скажешь, Лайам, — покорно согласилась она.

— Я готов задушить тебя, когда вспоминаю последние несколько месяцев.

— Это может оказаться нецелесообразным, — деликатно заметила Джо, глубже зарываясь пальцами в его волосы.

— Пожалуй, ты права, — согласился он, расстегивая верхнюю пуговицу у нее на блузке.

— Когда ты понял, что любишь меня? Лайам неохотно оторвал взгляд от такого многообещающего предмета, как ее грудь.

— Чисто женский вопрос.

— Ты уклоняешься от ответа.

— Предупреждаю, стандартного лирического ответа не будет. Это случилось вовсе не тогда, когда солнечный свет превратил твои волосы в медный ореол, не обольщайся.

Она вцепилась в его рубашку и сделала вид, что трясет.

— Я хочу знать.

— Это случилось в тот вечер, у тебя дома, когда тебя тошнило. Я зашел, а ты сидела на полу и посмотрела на меня. Ты была похожа на смерть. — (Джо простила ему эту неуместную подробность.) — Глаза у тебя были размером с блюдца, а под ними — черные круги. Кожа — такой бледной, что можно было пересчитать все веснушки. — Улыбка медленно изогнула ему губы, и он покачал головой, как будто все еще удивляясь. — Я смотрел на тебя и думал: хочу видеть это лицо каждый день. И чувствовал себя полным идиотом, оттого что не понял этого раньше.