Невеста из Калькутты - Сьюзен Грейс Страница 34

– Я совершила сегодня утром ошибку – дала заманить себя в конюшню, но этого больше не повторится. Я усилю охрану и сама впредь буду вести себя осторожнее. А что касается моего отъезда в Англию, то я сама решу, ехать мне или нет. И не нужно объяснять мне, что я должна делать, а чего не должна. У меня своя голова на плечах.

С этими словами она отвернулась от Джеймса и направилась к остаткам конюшни, окутанным едким сизым дымом.

Джеймс обратил внимание на то, с каким вниманием всматривается Абу в джунгли, подступавшие прямо к сгоревшей конюшне, и спросил:

– Что-то не так, Назир? Ты что-то там заметил?

Абу еще раз обвел глазами густые заросли и ответил, покачав головой:

– Нет, господин. Я ничего не вижу, но что-то подсказывает мне, что мисс Коллинз было бы лучше вернуться домой.

Рэнди услышала его слова и заметила, нахмурив брови:

– Абу, мне кажется, что ты сейчас пугаешься тени. Поверь, тот человек сейчас уже далеко отсюда. Если хочешь, пошли людей прочесать джунгли, но я уверена, что это ни к чему. Я же не успокоюсь, пока своими глазами не увижу, что Гаруда и Ратри живы и здоровы.

Она сделала еще пару шагов, и в это мгновение Абу внезапно бросился вперед, прикрывая Рэнди своим телом. В тишине прогремел пистолетный выстрел, и Джеймс увидел, как на спине Абу расплывается кровавое пятно. Старый слуга нелепо взмахнул руками и тяжело повалился на садовую дорожку, усыпанную гравием.

Рэнди вскрикнула, опустилась на колени рядом с Абу и закричала:

– Абу, прости меня, мой верный старый друг! Если бы я послушалась тебя, этого не случилось бы! Прости!

Джеймс принялся отдавать приказания слугам, а Абу тем временем прохрипел:

– Вы… ни в чем не виноваты, миледи. Шакал… этот шакал… я не мог позволить ему убить вас. Не плачьте, Сона Аг… ведь защищать вас – это… мой долг…

Глаза Абу закатились, и он безжизненно вытянулся на земле.

Джеймс опустился на колени рядом с Рэнди и задрал тунику Абу, чтобы осмотреть его рану. Увидев ее, он оторвал полосу ткани, скатал ее в комок и прижал к груди старого слуги.

– Пуля прошла под левой лопаткой, – сказал он. – По тому, как он дышит, можно предположить, что у Абу пробито легкое. И только одному богу известно, не задето ли у него сердце. Прости, любимая, но я не уверен в том, что Абу сумеет выкарабкаться.

Рэнди прикрыла мокрые от слез глаза и коснулась груди Абу дрожащими пальцами. Поможет ли ей сейчас дар, полученный ею с небес? Она осторожно провела рукой, прислушалась и поняла, что сердце верного слуги не задето. Лучик надежды блеснул для нее, и Рэнди сказала:

– Джеймс, пожалуйста, пошли немедленно кого-нибудь из слуг в Опал-Корт за доктором Калидом Джоваром. Только он сможет помочь Абу. И пусть попросят его поторопиться, дорога каждая минута.

Джеймс посмотрел на свои руки, на которых осталась кровь Абу, и с сомнением покачал головой. Честно говоря, ему не верилось, что старого слугу можно еще спасти, каким бы волшебником ни оказался этот загадочный Калид Джовар. Затем посмотрел в глаза Рэнди и прочитал в них надежду и веру.

Он немедленно послал за доктором к принцу Акбару, поднял на руки тяжелое, безжизненное тело Абу и вместе с Рэнди понес его к дому.

* * *

Вечером того же дня они сидели в гостиной и ждали вестей от Калида Джовара. Тот занимался своим пациентом уже несколько часов кряду, и в спальню, где это происходило, не был допущен никто, кроме Джариты. Рэнди уже успела умыться, переодеться в европейское платье и сейчас нервно ходила из угла в угол, снова и снова переживая трагические события минувшего дня.

– Ах, если бы только я прислушалась к словам Абу, – то и дело повторяла она. – Если бы только прислушалась! Тогда ничего этого не случилось бы. Так нет, мне просто загорелось пойти посмотреть на остатки конюшни! Это моя вина, только моя! – Рэнди остановилась и посмотрела на Джеймса, молча сидевшего на краю дивана. – Ну, а почему ты ни в чем не винишь меня?

– Почему я должен в чем-то тебя винить? – пожал плечами Джеймс, поморщившись при этом от боли в обожженной спине. – Ты поступила так, как считала нужным. Что же касается ошибок, то главную из них ты совершила задолго до сегодняшнего утра.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Рэнди, пристально глядя на Джеймса.

– Если бы ты раньше послушалась Абу и всех нас, если бы ты раньше согласилась уехать в Англию, ничего этого не произошло бы. И твоя конюшня стояла бы на месте, и Абу был бы жив и невредим.

– Ты думаешь, я сама этого не знаю? – уныло вздохнула Рэнди, присаживаясь рядом с Джеймсом. – Но только отъезд в Англию не решит моих проблем.

– Ты имеешь в виду свою свободу и свои отношения с дядей, так это нужно понимать?

– Это тоже, – кивнула она. – Но, кроме этого, есть еще масса вещей, которых ты просто не понимаешь.

Эти слова Рэнди сказала с такой тоской, с таким отчаянием, что Джеймс не сдержался и погладил ее по бледной щеке раскрытой ладонью.

– Расскажи мне о своих проблемах, Рэнди, – попросил он. – Помоги мне понять, что тебя так волнует.

Рэнди нервно сглотнула и осторожно ответила:

– Некоторые люди рождаются художниками или музыкантами. Каждому из нас дан какой-то талант или дар, как хочешь это назови. Одни обладают ангельским голосом, другие умеют сочинять стихи, которые западают в сердце и тревожат душу. Третьим дано лечить, – например, Джовару или брату Касперу. А у меня свой дар – странный и непонятный.

– Я знаю, что ты обладаешь даром целительства, Рэнди, – склонил голову Джеймс. – Я видел, как ты общалась с больными в госпитале. Ты накладывала на них свои руки, и им становилось от этого легче.

Рэнди раскрыла ладони, посмотрела на них и ответила:

– Мой дар нельзя назвать целительством, Джеймс. Просто, когда я касаюсь человека руками, я начинаю чувствовать его боль как свою собственную. И тогда я могу сказать врачам, что, где и как болит у этого человека, а дальше они сами решают, чем ему помочь.

– Вот, значит, каким образом ты поняла сегодня утром, что сердце у Абу не задето пулей! – ахнул Джеймс. – Я помню, ты коснулась его груди и сказала, что пуля только пробила легкое. Боже, какой необычный дар ты получила от бога!

Он говорил с таким благоговением, что Рэнди невольно улыбнулась.

– Видишь, как тебя поразил мой талант, Джеймс. А теперь пойми – это здесь, в Индии, его считают даром небес, но как отнесутся к нему в Европе? Примут меня за ведьму?

– Вопрос не по адресу, Рэнди. Я сам не совсем типичный европеец. У моей матери есть сестра-близнец, и между ними все время сохраняется телепатическая связь. Если одна из них заболеет, другая чувствует такую же боль. А однажды, когда мою мать похитили и обманом увезли из дома, сестра увидела во сне, где ее искать. Так что, хотя сам я подобным даром и не обладаю, но то, что такие вещи существуют, знаю не понаслышке.