Дочь куртизанки - Разия Саджад Захир Страница 34

— Гошподин Юшуф, а где большой мешок ш шахаром? — Он был бледен.

Юсуф не обратил на это внимания и рассмеялся:

— Очень большой? Ну, наверно, у меня в кармане.

Но Джоши продолжал серьезно смотреть прямо в лицо Юсуфа.

— Начатый мешок мы роздали полностью еще в пятницу, — напомнил Юсуф. — Осталось два непочатых. Вот и возьми из этих.

— Да их нет там. Ошталша только один шовшем маленький мешочек, — сказал Джоши.

— Что за чепуху ты несешь? Посмотри внимательно. Где-нибудь среди мешков с рисом.

— Нигде нет, гошподин Юшуф. Я шмотрел.

Юсуф встал и пошел на склад. Он пощупал по одному все мешки. Мешков с сахаром не было. Он вернулся к своему столу, сел.

— А где Гирдхарилал-джи? — спросил он.

— Он только что ушел попить чаю, — ответил Джоши. У него дрожали руки, и он уронил костыль. Сухое изможденное лицо пожелтело, в глазах показались слезы. Он смотрел то на Юсуфа, то на Суман. Те молчали.

Наконец из чайной напротив вышел Гирдхарилал. Через плечо у него было перекинуто полотенце в красную клетку, уголком его он вытирал вспотевшее лицо.

Юсуф вытащил из ящика стола конторскую книгу и еще раз внимательно просмотрел все записи о выданных в пятницу продуктах. Два мешка сахару должны были остаться непочатыми.

Гирдхарилал направился было прямо в склад, но Юсуф остановил его:

— Гирдхарилал-джи, подойдите сюда. Когда я в пятницу закрывал магазин, здесь оставалось два мешка сахару, а сейчас я вижу только какой-то узелок. В чем дело?

Гирдхарилал сразу же перешел на крик:

— Я его украл, что ли?!

— Не кричите, — серьезно и очень твердо сказал Юсуф. — Я не говорю, что украли вы. Я просто не знаю, где сахар, Джоши тоже не имеет об этом ни малейшего представления, вот я и спрашиваю вас. Нас здесь всего трое.

Старик посмотрел на Суман, на Джоши, затем, немного поколебавшись, наклонился и что-то зашептал Юсуфу на ухо. Юсуф выслушал и с силой грохнул кулаком по столу. Гирдхарилал испуганно подался назад. Юсуф заговорил, стараясь сдержать гнев:

— Я не стану писать на вас рапорт, потому что вы честно рассказали правду. Так вот. Сию же минуту отправляйтесь, я вам даже дам денег на рикшу, заберите весь сахар и привезите его сюда.

— Но ведь сахар почти никто не берет… — пробормотал старик.

— Какое мне или вам до этого дело? Останется — значит, возвратим на государственный склад или продадим в следующем месяце. Отправляйтесь.

— Вот как… Я продал товар, который иначе прел бы на складе, а вы недовольны… А если я заявляю, что ничего не продавал и ничего не знаю? — снова переходя на крик, поинтересовался Гирдхарилал. — Что вы сделаете?

— Об этом мы поговорим после. Так вы поедете или нет? — Юсуф встал и шагнул к Гирдхарилалу.

Суман обеспокоенно следила за ними. Она еще никогда не видела Юсуфа в таком состоянии. Как только он встал и шагнул вперед, Суман вскочила и вцепилась ему сзади в рубашку. Рубашка выскочила из брюк. Суман смутилась, но не выпустила ее.

— Господин Юсуф, не сердитесь, он все принесет, все вернет.

— Как раз наоборот, — заорал Гирдхарилал, наскакивая на нее. — Кто ты такая, чтобы указывать мне? Неизвестно откуда явилась сюда и перессорила весь квартал! Выходит, я украл сахар? Принесет! Склад закрывает или он сам, или вот тот хромой. Может быть, он сам кому-нибудь сбыл сахар, а в книгах записал, что осталось два мешка. А я должен отвечать, что сахар исчез?

— Шахар был, — сказал Джоши. — Я шам видел два мешка ш шахаром, когда жакрывал в пятницу.

— Видно, он не только хромой, но еще и ослеп вдобавок! — вскричал Гирдхарилал. — Если видел, то тащи его сюда! Видел он… Тоже нашелся тут доглядчик!

— Я уважаю ваш преклонный возраст, но вы переступаете пределы дозволенного, — сказал Юсуф. — Если в течение часа сахар не будет возвращен, я сяду писать рапорт.

Гирдхарилал сник. Но только на секунду. В следующий миг он стал причитать так, чтобы его было слышно на улице.

— Люди добрые, спасите ради бога Рамы. Этот мусульманин убивает меня наповал, он оклеветал меня! Ради махатмы [30]Ганди — спасите!

К магазину потянулись любопытные.

— Что здесь происходит? Что случилось?

— Суман, — сказал Юсуф, — тебе здесь нечего делать.

Но Суман еще раньше решила не оставлять его одного.

На веранду поднялось сразу несколько человек.

— В чем дело? Что здесь случилось?

Гирдхарилал, отступая перед Юсуфом, наткнулся на мешок с рисом и сел на него. Теперь он всхлипывал сидя:

— О боже мой, спасите, добрые люди…

Юсуф выпроводил любопытных и пошел закрыть за ними дверь.

Джоши потянул Суман за подол сари, подмигнул ей и передал бумагу, смятую в комок, показав глазами на Юсуфа.

Гирдхарилал, вытирая слезы, поплелся на склад. Он что-то перекладывал там с места на место.

Юсуф сел за свой стол, взял чистый лист бумаги и принялся писать.

— Что вы пишете? — спросила Суман. — Не пишите рапорт, сперва выслушайте меня.

Но Юсуф продолжал писать. Суман разгладила переданную ей Джоши записку, протянула руку и положила записку на лист бумаги перед Юсуфом.

— Сперва прочтите.

«Господин Джавид, приезжайте сюда сразу, как только получите эту бумагу. Попытайтесь рассказать ему об этом товаре. Ведь для вас он свой человек», — прочел Юсуф и удивленно посмотрел на Суман.

Вместо объяснения Суман перевернула записку обратной стороной.

— Он устраивал на работу сына, — сказала она. — Вот, прочтите.

Юсуф взглянул в открытую дверь склада. Гирдхарилал сидел на полу, прислонившись спиною к стене. Его седые волосы в эту минуту казались совсем белыми, спина согнулась крючком. Он неподвижно смотрел в угол, и Юсуф видел, как старика трясло, точно в ознобе.

— Я не позволю писать на него рапорт, — заявила Суман, и Юсуф не узнал ее голоса.

Она взяла со стола записку, сложила ее и завязала в уголок сари.

— Вам нужно бороться не с ним, а вот с этой бумажкой, — заметила она и добавила, задумчиво глядя в сторону: — Но для этого еще не настало время.

Юсуф молчал. Он не знал, как теперь поступить и что ответить Суман. Она положила руку ему на плечо. Юсуф был так похож сейчас на маленького ребенка, который чем-то раздражен, и упрямится, и все пытается настоять на своем. Она сказала, будто уговаривала маленького:

— Я понимаю, у вас нет другой работы. Но придется вам уйти и с этой, она не для вас.