Любовь побеждает все - Мари Клармон Страница 34

Ева зашла слишком далеко в войне, которую не могла выиграть. Ее охватила паника. Еве нужно было любой ценой получить то, что Йен держал в руке, и успокоить прожорливого зверя, который сидел у нее внутри.

— Пожалуйста, Йен. Отдай мне лекарство.

— Никогда.

— Прошу тебя, — повторила Ева, осудив себя за холодные ноты, которые прозвучали в ее голосе.

— Ни за что! — сказал Йен.

Они сидели в тишине и смотрели друг на друга, как два волка перед атакой. Наконец желание выпить настойки и забыться стало невыносимым. Оно целиком подчинило Еву себе, и это было отвратительно. Проклятая бутылка заставляла ее вести себя так, как будто она действительно была сумасшедшей, в чем Томас и не сомневался.

— Йен, — начала Ева и посмотрела ему в глаза.

Ее сердце сжалось, но не от стыда за свое поведение, а от какого-то другого чувства. Ева разглядывала его красивое лицо, а потом опустила взгляд ниже, к широким плечам Йена, вспомнила, как совсем недавно пряталась за ними от миссис Палмер… И поняла, что чувство внутри нее было очень похоже на предвкушение.

Ева закусила нижнюю губу, пытаясь восстановить дыхание, которое вдруг стало неровным. Она и раньше заключала сделки. Своим телом ей торговать не доводилось, но Ева видела, как это делали другие девушки, добиваясь таким образом временных поблажек. Йен был сильным и молодым мужчиной. Она смягчила взгляд и решила заманить его обещанием удовольствия.

— Я… я готова на все, — закончила Ева.

Она закрыла глаза, чувствуя, как ее тело затопил жидкий огонь желания. Это было поразительно. Ева уже не понимала, что хотела больше — Йена или свое лекарство. Очень медленно Ева положила ладонь ему на ногу, и ее тело удивительным образом отозвалось на прикосновение к его мускулам. Что если она проведет рукой выше, по его бедру? Будет ли оно таким же твердым, как тут, у колена? Ева взглянула на свои пальцы и позволила им сделать то, чего желало ее сердце. Ей было легче думать, что эта рука принадлежала не ей, а другой, более раскованной женщине. Еве нравилось смотреть на свои движения. Она подняла взгляд к лицу Йена. Ее дыхание участилось.

— На все, понимаешь? — сказала Ева вслух.

Йен смотрел на нее и не двигался. Тогда Ева решилась провести рукой еще дальше, подчиняясь новому для нее желанию. Она никогда не испытывала удовольствие от ласк мужчины. Но что-то внутри нее, заставлявшее сердце гореть, шептало, что Йен может подарить ей это наслаждение.

Рука Евы медленно скользнула вверх по мягкому материалу, ощущая под ним мускулистое бедро, пока наконец не коснулась мужского достоинства Йена. К ее удивлению, он не был возбужден. Но даже так его естество едва умещалось в ее ладони.

Оно будет большим. Некоторые женщины многое бы отдали, чтобы заполучить себе такого любовника. Супружеский долг в спальне всегда был для Евы лишь обязанностью. Она никогда не понимала, как другие могли говорить о занятиях любовью, как о чем-то приятном, а о размере мужского органа — как о волнующем преимуществе.

В состоянии, близком к помешательству, Ева вдруг поняла, как сильно захотела познать эту сторону любви.

— Пожалуйста, — простонала Ева, лаская пальцами Йена, чувствуя, как его плоть твердеет от ее прикосновений. Что произойдет, когда его естество окажется внутри нее? Даст ли ей это долгожданное освобождение от страданий тела? Ева знала только один вид блаженства — тот, что дарила ей настойка. Может, их близость будет слаще, чем наркотик?

Чувствуя ладонью жар его тела, Ева не сомневалась, что так и случится. Йен был лучше всех мужчин, которых она знала. Значит, и удовольствие будет самым большим.

Зеленые глаза Йена потемнели. На мгновение ей показалось, что он сейчас схватит ее, а потом даст то, что ей так нужно — освобождение от мук, а после — и пузырек с настойкой.

Сейчас Ева не хотела думать о том, как низко пала, продавая себя другу детства, который был первой ее любовью, выпрашивая удовольствие и запретный напиток.

Свободная рука Йена, большая, шершавая, легла ей на пальцы. Он сжал их, заставляя крепче держать свой мужской орган, и откинул голову на спинку сиденья. Стон похоти сорвался с его губ.

Йен попался в ловушку. Значит, скоро она заберет настойку. Но облегчения Еве эта мысль не принесла. Она хотела большего.

Еву пугало то, каким правильным ей казалось ощущение руки Йена, сжимавшей ее пальцы. Ее пугало желание наклониться и коснуться ртом того места, где сейчас находилась ее ладонь. При мысли об этом ее грудь напряглась, а все тело словно стало тяжелым. Она хотела, чтобы Йен обнял ее и начал ласкать до потери сознания, чтобы исчезло все, кроме них двоих, объединившихся против жестокого мира. Представив себе это, Ева не выдержала и стала расстегивать второй рукой брюки Йена. Но он вдруг схватил ее и с силой отбросил назад. Его лицо исказило страдание.

— Что ты делаешь? — задыхаясь, проговорил Йен. Резко встряхнув головой, он открыл окно кареты и выбросил пузырек с лекарством на дорогу.

Пылавшее внутри нее желание тут же угасло. Ева вскрикнула и взялась за ручку двери, готовая прыгнуть из экипажа на ходу, только чтобы найти свое сокровище.

Йен схватил ее за лицо. Пальцы больно сжали подбородок и щеку. Ева замерла. А потом медленно — так же медленно, как ее ладонь скользила по его бедру — она повернулась к Йену. Он смотрел на нее, и его глаза горели от какого-то сильного чувства. Он силой поднял ее лицо к себе так, что их губы почти соприкоснулись.

— Ты не продажная женщина, — произнес Йен.

Боль от его слов пронзила Еву до самых костей. Но она с вызовом спросила:

— Откуда ты знаешь?

Теперь уже Йен замер так, словно она ударила его. Ева сложила губы в подобие улыбки. Она хотела еще сильнее ранить его словами и потому продолжила:

— Ты думаешь, что сумасшедший дом похож на монастырь? Соседки по палатам меня многому научили.

Лицо Йена слегка расслабилось, но взгляд остался таким же мрачным.

— Мне наплевать, чему они тебя научили. — Продолжая крепко держать ее, он неожиданно погладил Еву по щеке большим пальцем. — Я не позволю, чтобы кто-то сделал из тебя продажную девицу.

Разгоряченное борьбой тело постепенно остывало, и Еву опять начало трясти. Она поморщилась. Йен, видимо, не понимал, что она готова была предлагать себя каждый день, лишь бы не помнить прошлого.

— Это была моя настойка, — сказала Ева.

Йен взял ее лицо в обе руки. В его гипнотическом взгляде боролись злость и страдание.

— Мне все равно.

— Я рисковала жизнью ради нее! — Ева обхватила его руки и дернулась вперед. Она больно ударилась о твердую грудь своего мучителя, но добилась, чего хотела — Йен отпустил ее подбородок.

— И на это мне тоже наплевать, — прорычал он. Его руки легли ей на спину. Мгновение спустя Ева оказалась крепко прижатой к широкой груди Йена.