Все, что я желал - Джо Гудмэн Страница 35

– Меня не так-то просто запугать, милорд.

И тут она вдруг поняла, что Саут очень изменился за прошедшие девять дней. Он сильно похудел, и черты его лица заострились. Ей не хотелось это признавать, но все же ее поразили изменения, произошедшие в его внешности. «Неужели я испытываю к нему сочувствие?» - спрашивала себя Индия. Ей это было неприятно и даже вызывало страх.

Но разве она не провела последние несколько ночей без сна, моля Бога, чтобы с ним ничего не случилось? И все же Индия упорствовала. Упорствовала только потому, что у нее еще сохранились остатки гордости.

– Милорд, вы не можете просто щелкнуть пальцами и ожидать, что…

– Перестаньте, Индия, - проговорил он вполголоса.

Саут прислонился к дверному косяку и закрыл за собой дверь. Сняв перчатки для верховой езды, он осматривался, не зная, куда их положить. Индия шагнула к нему и взяла из его рук перчатки. В какой-то момент их пальцы соприкоснулись, но оба тотчас же отдернули руки - словно обожглись. Она смогла удержать только одну перчатку, другая же упала на пол между ними. Индия наклонилась, чтобы ее поднять, и вдруг почувствовала, что рука Саута опустилась ей на плечо, а кончики его пальцев коснулись ее шеи. И тотчас же по телу Индии пробежала дрожь - доказательство ее уязвимости.

Она так и оставила перчатку на полу. И уронила рядом с ней другую - символичный жест. Да, были брошены обе перчатки - это было вызовом! И не важно, что так вышло случайно, не важно, что формального вызова не произошло. Между ними возникло нечто такое… нечто, призывавшее не к словам, а к действию.

Индия выпрямилась, и его ладонь тотчас же коснулась ее плеча, потом - груди. Виконт не отводил от нее взгляда, но и она не опускала глаз. Ее темные глаза сверкали, ресницы же увлажнились от набежавших слез.

– Можете не стесняться, - сказала она. - И я тоже не стану стесняться.

Это было сказано просто, без жеманства. Саут почувствовал, что ему стало трудно дышать. Его губы приоткрылись, будто он собирался что-то сказать, но в последний момент удержался. Ему действительно надо было очень многое сказать ей, но говорить не хотелось. Он подозревал, что и она чувствовала то же самое. В таком случае им следовало дать волю чувствам и не стесняться друг друга. Они должны были найти облегчение в объятиях друг друга, а остальное могло подождать.

Индия увлекла Саута к постели и, не говоря ни слова, заставила сесть. Затем опустилась на колени и стала снимать с него сапоги. А он не мог отвести глаз от ее рук - они были изящными и в то же время чрезвычайно сильными и ловкими. Отодвинув сапоги в сторону, она поднялась и повернулась к окну. Немного помедлив, задернула занавески. Теперь комната, освещенная лишь пламенем камина, тонула в полумраке.

Снова повернувшись к виконту, Индия начала раздеваться, но в ее движениях не было ни вызова, ни покорности. Тут Саут встал и тоже принялся снимать с себя одежду. Раздеваясь, оба молчали и старались не смотреть друг на друга. Вскоре почти вся одежда лежала у их ног, и тогда Саут отступил на шаг. Индия же, оставшись в одной муслиновой сорочке, приблизилась к постели. Саута одолевало желание броситься к ней, сорвать с нее сорочку и ощутить жар ее тела, однако он все же заставил себя стоять на месте.

Индия откинула одеяло, скользнула в постель и только после этого сняла сорочку и бросила ее на пол. Саут напряженно следил за каждым ее движением. Еще ни одна женщина не возбуждала его так, как Индия в эти мгновения. Во рту у него пересохло; когда виконт заговорил, то не узнал собственный голос - он был грубым и хриплым.

– Индия, выньте шпильки из волос.

– Да, конечно. - Она приподнялась.

Саут не хотел, чтобы слова его прозвучали как команда, но он был не в силах произнести слово «пожалуйста». В затемненной спальне ее золотистые волосы, казалось, излучали сияние, так что вокруг лица образовался ореол.

– Ложитесь! - прохрипел Саут.

Индия и на сей раз подчинилась. Она смотрела в потолок, пока виконт срывал с себя нижнее белье. Затем чуть приподняла одеяло, чтобы он мог проскользнуть под него. Его тело было близко - она ощущала жар, - но все же еще не касалось ее. Потом Индия почувствовала, как Саут поворачивается и приподнимается на локте. Оказалось, он внимательно смотрит на нее, изучает ее черты. И ей захотелось, чтобы в комнате стало еще темнее.

– Было бы лучше, если бы вы не возлагали на меня особых надежд, - прошептала она.

Виконт наклонил голову и осторожно поцеловал ее в губы.

– Почему же? - спросил он.

Индия не ответила, не могла ответить.

Саут снова наклонился и опять поцеловал ее. Затем провел кончиком языка по ее губам, и этого оказалось вполне достаточно - она затрепетала и ответила на его поцелуй.

А потом он стал целовать ее долго и страстно, и его поцелуи становились все более длительными. Губы Саута казались сладкими на вкус, и у Индии возникало ощущение, что она пьет мед из этих губ.

– Еще, - пробормотала она задыхаясь.

– А ты, оказывается, сладострастница!

– Да, наверное, - прошептала она.

Саут переменил позу, теперь он чуть придавил ее к матрасу, и Индия чувствовала, как его возбужденная плоть упирается ей в живот. В какой-то момент ему показалось, что она вот-вот заговорит - ее губы приоткрылись, будто она хотела что-то сказать. Однако Индия промолчала. И все же Саут знал, что она желала его, что он ей нужен.

Он снова принялся целовать ее - сначала в губы, потом в шею и в виски. Индия тихонько застонала, когда Саут легонько прикусил мочку ее уха. А затем она вцепилась пальцами в его плени и крепко прижалась к нему. Саут же зарылся лицом в ее волосы. Он вдыхал аромат ее тела. Она пахла лавандой и мускусом.

Ему безумно хотелось проникнуть в нее, но Саут боялся причинить ей боль. Наконец он заставил себя отстраниться от нее и лечь рядом; он старался успокоиться.

Индия же пыталась дышать ровно, но сердце ее гулко стучало в груди, а набухшие груди болели. Голова ее лежала на подушке рядом с головой Саута, и она видела его профиль, освещенный пламенем камина.

– Что случилось? - спросила она наконец.

Виконт молчал, и Индия уже решила, что не дождется ответа. Но тут он вдруг проговорил:

– Я боюсь причинить тебе боль.

Подобная искренность заслуживала честного ответа, и Индия сказала:

– Я думаю, вы причините мне еще большую боль, если не решитесь…

Саут повернулся на бок и провел тыльной стороной ладони по ее щеке.

– Что мы делаем, Индия?

Он скорее почувствовал ее улыбку, а не увидел. И понял, что улыбка эта была нежной и печальной.

– Ты полагаешь, нам станет легче? Или это, напротив, осложнит нашу жизнь?

– И то и другое, - ответила Индия.

Он подозревал, что она права. Саут провел пальцем по ее губам. Губы Индии оказались чуть припухшими, и они уже не были сухими, они стали влажными от его поцелуев.