Венецианская маска. Книга 1 - Розалинда Лейкер Страница 35

— Я люблю тебя, — сказал он ей, вручая цветок, — люблю навеки!

Не сводя с него влюбленных глаз, Мариэтта приложила розу к губам в знак того, что верила его словам. Едва слышно из-за неумолчного гула карнавала она прошептала ему ответ, и ей казалось, будто вокруг никого не было, и они стояли лишь вдвоем в каком-то диковинном оке циклона.

— Эта ночь останется навек в моей памяти.

Пестрые ленты серпантина мягко упали на них, брошенные чьей-то рукой, когда они целовались, ничего вокруг не замечая. Аликс помог Мариэтте спрятать розу на груди — она опасалась потерять ее, и их глаза снова встретились. Его пальцы продолжали ласкать ее грудь, она не противилась.

— Пойдем, — ласково позвала она, и их закружил пестрый водоворот танцующих.

Казалось, вся Венеция вышла на площадь Сан-Марко, чтобы предаться безудержному восторгу танца. К ним приблизилась вереница людей в гротескных масках, взявшихся за руки и образовавших длинную цепь. Замыкающий вдруг схватил за руку Мариэтту, и они вместе с Аликсом и двумя десятками других очутились в этой живой цепи, которая, извиваясь, подобно змее, огибая танцующие пары и кружившиеся хороводы, неслась по площади, с каждой секундой становясь все длиннее. Один танец сменялся другим, время перестало существовать, и теперь уже Аликс все чаще поднимал взор на мавританские часы, всякий раз думая, что им уже давно пора идти в лавку костюмера и забирать одежду Мариэтты.

— Костюмер, наверное, уже давно закрыл свою лавку, — обеспокоенно крикнул он ей прямо в ухо. Но, к его удивлению, Мариэтта, опьяненная веселой сутолокой карнавала, словно вином, нимало не смутилась.

— Не беда, — ответила она, счастливо улыбаясь. — Завтра ты зайдешь и заберешь платье. — Она обвила его шею руками. — Пойми, я не в состоянии сейчас уйти. Да и поздно уже — сторож вот-вот должен отправляться домой, и непременно будет бродить вокруг да около, прежде чем уходить. Да и сестра Сильвия уже, поди, на ногах.

— Но как же ты?.. — Его вопрос оборвался на полуслове.

— Утром ученик пекаря доставляет хлеб к нам в Оспедале. Если его подкупить, то он сможет ненадолго задержать их на кухне под каким-нибудь предлогом, а я тем временем успею проскочить к себе. Элена наверняка будет ждать меня и обязательно поможет. — Мариэтта поднялась на цыпочки. — Значит, мы с тобой пробудем вместе до самого рассвета!

Аликс крепко прижал ее к себе.

— Ты заранее все рассчитала? — стал допытываться он.

— Я это поняла, стоило мне увидеть себя в зеркале в этом костюме. А как увидела, сразу решила — до утра в школе делать нечего.

— Мариэтта, дорогая, — тихо сказал пораженный Аликс. — Я обещал тебе карнавальную ночь, но не хочу, чтобы она стала последней, а твоя судьба оказалась из-за меня под угрозой. И я знаю, что мне делать.

— Что же?

— Я женюсь на тебе.

Она тут же отпрянула от него, приложив палец к его губам и отчаянно мотая головой.

— Нет, нет! Не произноси этих слов! Прошу тебя! Особенно сейчас, в такую ночь. Этому никогда не бывать. — Закончив фразу, она вдруг ощутила чей-то взгляд. Мариэтта стала обеспокоенно озираться по сторонам и увидела в одном из освещенных окон северной галереи среди нескольких зрителей, созерцавших происходящее внизу столпотворение, мужчину в позолоченной маске. Он сразу бросился ей в глаза. Мариэтта чувствовала, что он пристально смотрит на нее, и невольно прижалась к Аликсу, словно ища защиты. Они неподвижно стояли посреди танцующей, кружащейся пестрой толпы. Потом девушка внезапно отстранилась.

— Давай уйдем отсюда, — взмолилась она.

Он не стал допытываться о причине столь резкой перемены настроения.

— Хорошо. И я знаю куда, — радостно воскликнул Аликс и увлек ее за собой. Стоило им покинуть площадь Сан-Марко, как к девушке вернулась ее обычная веселость.

— Куда мы идем? — с радостным недоумением допытывалась-она.

— Ко мне на квартиру. Граф отправился на всю ночь сражаться в карты, а Анри должен быть где-то здесь, на карнавале. — Аликс давно ждал такой возможности.

Оказавшись дома у любимого, Мариэтта с любопытством оглядывалась и сновала взад-вперед по элегантной гостиной — ее очень интересовало, как живут в Венеции приезжие. Увидев зеркало, она тут же подскочила к нему, чтобы поправить маску и чуть сбившийся набок парик.

— Вот здесь уже можно не бояться, что меня кто-нибудь узнает, — с улыбкой заявила она, приглаживая парик тонкими пальцами. — Ты хоть понимаешь, что впервые за все время мы не окружены толпой?

Аликс очень хорошо это понимал. Мариэтта отошла от зеркала и направилась к угасавшему камину. Остановившись, она протянула руки к огню, но это скорее был машинальный жест — ночь выдалась довольно теплой, да и вряд ли танцующие пары когда-нибудь замерзали. Аликс с любовью следил за ней. Девушка стояла спиной к нему, и пламя камина окрашивало ее волосы в тот неповторимый красно-золотой оттенок, который ему один раз пришлось наблюдать в стекольной мастерской на одном из близлежащих островков под названием Мурано, когда мастер разогревал стекло в пламени горелки.

Подойдя к любимой, он нежно прикоснулся губами к ее затылку. Мариэтта послушно прислонилась к нему, когда он, обнимая ее сзади, стал покрывать поцелуями нежно-персиковую шею девушки. Утопив лицо в ее волосах, Аликс ощутил запах лета, его взгляд упал на ложбинку между грудей, и это заставило его сердце отчаянно забиться.

— Как жаль, что мы никогда раньше не приходили сюда, — задумчиво-мечтательно произнесла Мариэтта. — Здесь так тихо и уютно.

— Мариэтта, дорогая, — страстно прошептал он. — У нас будет еще много таких встреч.

Она сделала вид, что не поняла его слов.

— Но ты скоро отправишься к себе в Лион, а я останусь в Венеции.

— Мы не должны расставаться. — Стоило ему произнести эти слова, и он почувствовал, как напряглось ее тело.

— Не надо ничего сейчас говорить, Аликс, — умоляюще произнесла она.

— Нет, не заставляй меня молчать. Я люблю тебя и верю, что и ты меня любишь, пусть даже и отказываешься это признать. Ты права, довольно скоро мне придется уехать из Венеции, но без тебя я никуда не поеду. — Взяв Мариэтту за талию, он повернул ее к себе, но девушка не подымала глаз.

— Прошу тебя, не надо, — срывающимся от волнения голосом умоляла она.

— Но ведь ты любишь меня, Мариэтта, скажи это! Я хочу вернуться во Францию с тобой, хочу, чтобы ты стала моей женой. — Аликс ласково взял ее за подбородок, их глаза встретились, и он заметил, что любимая плачет. Запинаясь, Мариэтта стала говорить:

— Ведь я уже ответила тебе, там, на площади. Ни мне, ни тебе не дадут разрешения, чтобы пожениться. Ты еще не достиг совершеннолетия, кроме того, кто станет твоей женой, решит отец. Да и я не свободна. Правила, принятые в Оспедале, запрещают выходить замуж за приезжих. Руководство школы тебя никогда не признает без поддержки французского посольства.