Лайк за любовь - Алёна Черничная Страница 35

Ужасно хотелось зацеловать эту сопящую милоту, но отсутствие каких-либо звонков или смс на мое предупреждение о том, что собираюсь ночевать у Егора, начинало уже напрягать.

Я быстро отыскала на полу только свое платье и лифчик, надев их на себя. А вот нижняя часть моего белья куда-то благополучно испарилась. Мне даже пришлось поверхностно заглянуть в содержимое коробок, стоя́щих на полу. Было жутко неудобно заглядывать в чужие вещи, но мало ли куда в порыве страсти Егор мог отшвырнуть мои.

В коробках не было обнаружено ни моего белья и ничего криминального. Один с одеждой, другой с какими-то проводами, третий — со странными банками, очень похожих на спортивное питание. Я перевела взгляд с них на накаченные мышцы, мирно спящие под простынёй. Он что, на анаболиках себе такую форму нарастил? Так и не отыскав свое белье, мне пришлось будить сопящее мужское тело.

— Егор, просыпайся, — зашептала я ему в самое ухо, а ладонью скользнула под покрывало, медленно, но уверенно, спускаясь в низ мужского живота.

Я задержала пальцы возле края боксеров, очертив ноготками бессмысленный узор на твердых, тёплых мышцах. Разноцветные глаза распахнулись за одну секунду, быстро освободившись от сонной пелены.

— Кира? — забормотал он.

— А ты ожидал увидеть кого-то другого? — одарив его суровым взглядом, я еще сильнее вжала коготки в кожу, чувствуя, как под пальцами сократились мышцы пресса.

— Ух, — Егор облизнул губы, — нет, конечно… Ты куда так рано?

— Домой, — я убрала руку из-под простыни, а он издал тихий грустный вздох. — Бабушка ничего так и не ответила. Боюсь, она будет не сильно довольна, что я снова провела ночь вне дома, поставив её уже перед фактом. Я обещала так не делать.

— Давай я тебя отвезу, — Егор начал выбираться из простыни.

— Не надо, — я остановила его, положив руки ему на плечи. — Я сама дойду. Ты мне лучше найди мое белье. Не могу же явиться домой без него.

— М-м-м… — Мужская рука стала игриво забираться под платье.

— Угомонись, маньяк, — шикнула я, отодвигаясь как можно дальше.

Ловким пальцам хватило бы всего пару сантиметров, и меня пришлось бы саму оттаскивать от Егора. Внизу живота по-прежнему напряженно тянуло.

— Опять вернулась занудная Кира. Но ночью от моего языка стонала точно не она… — подразнил он, начиная тянуть ко мне руки. — Видимо, твоя сексуальная чакра открывается только с приходом темноты.

— Мне сейчас придется пнуть твою чакру, если ты не найдёшь мое белье, — я подскочила и слегка толкнула торчащие под простыней длинные ноги Егора.

— Держи, — он закатил глаза и вытащил откуда-то из-под себя недостающую часть моего гардероба, подкинув ее ко мне точно в руки.

С горящими взглядом Егор наблюдал, как я аккуратно натягиваю кружева на свои бедра.

— Ну, точно… маньяк, — фыркнула я, поправляя подол платья.

— Пойдем, провожу, — потягиваясь, он поднялся с матраса.

Я, всеми силами пытаясь потушить нарастающее во мне возбуждение, отвела взгляд от парня, чье мужское достоинство было нескромно обтянуто облегающими боксерами.

— Не нужно, здесь идти пять минут.

— Есть такая примета: если ты хочешь, чтобы человек еще не раз посетил твой дом, то его всегда надо провожать до двери, — он уже застегнул свои шорты и направился к выходу. — А в моих планах сделать так, чтобы ты стала здесь постоянным гостем.

В доме Королевых царила идеальная тишина, которая создавала ощущение какой-то пустоты, несмотря на то, что каждый сантиметр пространства был выверен и продуман дизайнерами. На пороге Егор потянулся за поцелуем, но рассмеявшись, я ловко увернулась, не давая себе даже секундой возможности начать плыть в его объятиях.

— Мне пора. Есть дурацкое чувство, что по голове меня не погладят за ночёвку в твоём доме…

— Тебе девятнадцать. Мне кажется, что ты уже не должна спрашивать разрешения, где и с кем тебе проводить ночь.

— Егор, бабушка просто переживает.

Я еще раз чмокнула его в щеку и развернулась в сторону калитки, ощущая, как приятная утренняя прохлада спасительно осаживает навязчивое желание поменять свои шаги в обратном направлении.

— Моя, — окликнул меня его голос.

— М-м? — я обернулась с трепещущим чувством в груди.

Егор стоял в одних шортах, засунув руки в карманы и подперев голым плечом дверной проем. Он слегка наклонил голову, сверкнув своими разноцветными глазами:

— Я тебя хочу.

***

Дверь в наш с бабулей дом была не заперта. Я осторожно разулась на пороге, прислушиваясь к звукам в комнатах и надеясь, что бабушка еще спит. Прошмыгнув по коридору, уже собиралась незаметно проскользнуть вверх по лестнице, как боковым зрением выловила бабушкин силуэт, сидящий за столом, перед которым дымилась чашка с каким-то горячим напитком.

— Привет, — я неловко замялась на своих двоих возле ступенек.

— Привет, — сухо ответила мне бабуля.

Но даже в утреннем пасмурном полумраке комнаты было невозможно не ощущать волны бабулиного строгого взгляда из-под нахмуренных бровей.

— Давно встала?

— Нет, полчаса назад.

Мое предчувствие оказалось правильным — бабуля не в восторге.

— Понятно… — я снова переминалась с ноги на ногу. — Ты же получала мое сообщение?

— Получала, — бабушкин ответ прозвучал все так же сухо и холодно.

— А… почему не ответила? Я ждала…

— Что мне надо было тебе ответить, Кира, в два часа ночи? — голос бабули повысился на полтона.

— Ба, понимаю, как это выглядит, но… — я набрала в грудь побольше воздуха, не желая слушать нотации, — но мне уже не десять лет и я, как бы, совершеннолетняя и отдаю отчёт в том, что делаю. Я же имею права на личную жизнь?

Выпалив эти мысли, внутри меня все сжалось в комок, надеясь, что это было не слишком грубо.

— Имеешь, — она даже не изменила свою интонацию.

«Прекрасно. А дальше то что мне говорить?», — я продолжала стоять у лестницы, нервно постукивая по перилам пальцами. Помолчав несколько секунд и не дождавшись больше никакой реакции от нее, я решила, что уже можно отправиться в свою комнату:

— Тогда посплю немного, а потом меня можешь загружать домашними делами, — произнесла я, поднимаясь по лестнице.

Но бабушкины слова заставили меня замереть на ступеньках:

— Ты сейчас так похожа на свою мать.

— Что? — я медленно развернулась, обескураженно смотря на нее.

— Это какое-то дежавю, — она покачала головой, закрыв свои глаза. — Дежавю двадцатилетней давности. «Я имею право на личную жизнь», — бабушка зачем-то процитировала сказанную мной же фразу.