Ночь чудес - Натали де Рамон Страница 35

Девчонка действовала с его ведома. Тот же прием. Подонок! Брюнетка злобно бросила раскрытую чековую книжку на столик и сказала:

— Можете взять его себе, если он вам так нравится, и убирайтесь.

Не станет же он убивать меня на самом-то деле! Его ведь посадят, что, он не понимает? Да, его посадят, но меня-то не будет на свете. И не посадят его, он же псих!

А псих ласково смотрел на нее, поглаживая пальцами завитки на пистолетике.

— Вы необыкновенно красивая женщина, мне искренне хочется вам помочь. Неужели вы не понимаете, что будет с вами, если я покажу записи вашему, как вы его называете, боссу? — проникновенно хамил он. — Разве не приятнее решить вопрос полюбовно и остаться друзьями? Я же сейчас могу забрать сумку и уйти.

— Хорошо, я выпишу вам чек на пятьдесят тысяч, — прошептала брюнетка и помимо своей воли всхлипнула. — Сначала ваша девчонка выманивает у меня ваш гонорар, потом вы принимаетесь меня мучить! — истерически выкрикнула она. — Зачем я только связалась с таким подлецом?! Я принимала вас за порядочного человека! Делайте что хотите! Я вас ненавижу! Ненавижу! Пропадите вы все пропадом! — И, уткнувшись в ладони, зарыдала.

Забрать сумку и смотаться? А потом через Мишеля разыскать ее и впарить все-таки записи? Валет меньше всего ожидал от брюнетки истерики, но как прирожденный джентльмен он не мог оставить даму в слезах, потому что знал, что после его утешения любой даме обязательно захочется повторения этого процесса. Что в свою очередь сулило ему более или менее стабильный денежный ручеек.

Он уже стоял перед ней на коленях и, обнимая ее ноги, шептал:

— Милая, простите меня! Да! Я подлец, как я посмел обидеть такое нежное, кроткое создание!

От неожиданности брюнетка даже перестала стенать, хотя и попыталась вырваться. Но Валет притянул ее к себе и, продолжая шептать слова покаяния, принялся целовать ее мокрое от слез лицо, шею, плечи…

— Что вы делаете? — наконец выдавила она, когда в распахнувшемся халате оказалась в его объятиях и на полу.

Но вместо ответа Валет прильнул к ее губам, а его руки уже давно старательно изучали все подробности ее тела.

— Да, да! — жарко шептал он. — Да, я подлец! Подлец! Да, я виноват, да, да!..

— Ах! — только и смогла возразить она, потому что, как и любая женщина, волею судьбы оказавшаяся во власти умелых рук и губ Валета, перестала осознавать что-либо еще, кроме нестерпимого первобытного желания. Повинуясь этому властному зову, она судорожно расстегивала его одежду и как завороженная повторяла: — Да! Ах! Да, да!

Тебе-то «да», а мне что прикажешь делать? Валет был совершенно не способен на сексуальные атаки после всех передряг прошедших суток. Конечно, представив себе Эльвиру на месте этой стервы, он еще мог бы расстараться и произвести артиллерийский залп, но всего лишь один, а потом непременно бы уснул. И где гарантии, что, проснувшись, он не окажется в участке или, еще хуже, в обществе подобных Мишелю, но менее добродушных спортсменов? Придется изловчиться и довести клиентку до кипения без артиллерийской поддержки.

Не переставая шептать, стонать и выполнять сотни раз отработанные приемы, Валет поднял на руки ее трепещущее тело и понес в спальню, ногой прикрыв за собой дверь.

— Да, да! — задыхалась брюнетка, выгибаясь на кровати. — Скорее, скорее!

Валет зажмурился и в наступившей тишине вдруг услышал, как кто-то постучался в номер, потом, тяжело ступая, вошел, покашлял возле спальни и сказал голосом Мишеля:

— Хозяйка, босс велел за вами сходить. Вы не спите?

Брюнетка вздрогнула и заморгала.

— Это за вами, — прошептал Валет и ящерицей нырнул под кровать.

— Хозяйка, вы спите? — переспросил за дверью Мишель.

— Нет, — наконец отозвалась она и, кое-как натянув халат, нетвердой походкой вышла в гостиную. — Чего ему надо?

— Велел вас позвать.

— Скажи, оденусь и приду.

Что он здесь делает? Я же его отпустила, скорее бы ушел… — ее мысли были неповоротливые и непослушные. Я дверь запру и никуда не пойду.

— Вы только обуйтесь, а одеваться не обязательно. На улицу не надо ходить. Он в номере напротив. — Мишель вежливо подал ей туфли. — Я вам помогу.

Ну и разоспалась, едва стоит, сочувственно подумал он.

— Я сама. — Брюнетка неуклюже сунула босые ноги в туфли.

Что он делает в чужом номере? Ладно, хорошо хоть сюда не приперся. Как же он мне надоел! Вот мерзавец — мужчина так мужчина. Дура его Жанин. Никуда он теперь от меня не денется.

Она послушно побрела за Мишелем, но возле двери остановилась, вытащила ключ и, заперев номер с внешней стороны, оставила его в замке. Она все еще парила на крыльях первобытных грез и думала только о том, как бы скорее отделаться от босса и попасть в объятия великолепного мерзавца.

Йес! — ликовал Валет, услышав, как за брюнеткой и Мишелем закрылась дверь. Он вылез из-под кровати, на ходу застегивая пуговицы и отряхивая ворсинки.

— Сумочка, за какой ты дверцей? — промурлыкал он, окидывая взором многочисленные двери шкафа-купе, и машинально потянулся к бокалу с вином, стоявшему на столике — на половине пути от спальни к шкафу.

И тут его взгляд упал на выписанный брюнеткой чек на две тысячи. Валет усмехнулся и схватил чек. Не пропадать же добру — в любом казино он легко впарит чек хоть за треть. Лишняя пара сотен никогда не повредит.

Валет с удовольствием отхлебнул вина и услышал, а скорее даже почувствовал, как в замке поворачивается ключ. Неужели опять на лоджию? Нет, это точно кончится воспалением легких. Одним прыжком Валет оказался в стенном шкафу, а в следующее мгновение уже задвинул за собой дверцу-купе и, углубившись в недра, споткнулся обо что-то большое и тяжелое. Это ж ты, родимая! — обрадовался он. Нет худа без добра. Сейчас они уйдут, и я достану записи, думаю, сумочка, ты не станешь взрываться и возражать.

Шаги миновали шкаф, и голос Мишеля сказал:

— Сука…

Валет метнулся к противоположной стенке, ощущая себя мышью с сыром в зубах в захлопнувшейся мышеловке. Шаги приближались к шкафу. Скрипнула дверца, и с полосой света к сумке потянулась рука Мишеля.

— У-у-у, сука, — поприветствовал он сумку и вытащил ее наружу, не потрудившись снова закрыть шкаф.

Валету хотелось броситься на Мишеля и задушить его голыми руками. Но он притаился в углу, стараясь не дышать и не шевелиться, пока за Мишелем не закроется входная дверь.

Да, паровоз по полной программе. Валет готов был зарыдать. Где твоя обещанная пруха, предсказатель чертов? — ругал он свой внутренний голос. Не мог сказать, чтобы я тут не рассусоливал, а сразу хватал сумку и валил? Нет, я бы не успел, хуже было бы столкнуться с этим спортсменом в коридоре. Стоп, а почему его босс в Эльвирином номере? Но раскидывать пасьянс на эту тему ему было уже некогда. Валить, валить, валить!