Бубновая дама - Барбара Мецгер Страница 35

— Чарли не преступник.

Тем не менее, Куини отправилась проверять. Мальчик спал под рабочим столом, завернувшись в мягкое одеяло, на новом матрасе, купленном ему хозяйкой. Он выглядел согретым, невинным и довольным, рядом стояла пустая тарелка. Куини позавидовала ему. Сейчас ей больше всего хотелось лечь в собственную уютную постель, где, если повезет, ей не приснится Гарри, стоящий перед негодяем со шпагой.

Когда она вернулась в демонстрационный зал, чтобы проводить гостей наверх, в жилые комнаты, Хеллен еще продолжала возмущаться.

Куини попыталась успокоить подругу, стараясь не смотреть, как Браун со слугой помогают Гарри подняться по узкой лестнице, но Хеллен была сильно раздражена. Еще бы, ее красивое платье испачкано кровью, жемчуга матери лежали порванные в сумочке, ожерелье стало короче, а она лишилась обещанного ужина в «Кларендоне», лучшем столичном отеле. К тому же она ни слова не поняла в немецкой опере. А также почему морская нимфа выбрала смертного мужчину. Всем известно, что у богов и власть, и деньги. Тупая гусыня заслужила смерть. Жаль, что ей потребовалось на это так много времени, иначе бы они уехали раньше, чем Гарри обнаружил своего зятя.

Но было еще одно, чего Хеллен не понимала. Она думала, что джентльмены должны вести себя как… джентльмены, а не как бандиты и хулиганы. Она всю жизнь считала аристократов лучше обыкновенных людей. А если они не лучше, тогда почему так богаты, так влиятельны, так высокомерны? Никто не мог ей этого объяснить, и меньше всего Гарри.

Он снова извинился, хотя и не сообщил Хеллен истинную причину своей несдержанности, если таковая существовала. Видимо, удовлетворившись его извинением, Хеллен села с Брауном в сторонке, чтобы он помог ей нанизать жемчужины. Куини позавидовала и подруге. Не из-за Брауна или жемчуга. Хеллен могла волноваться из-за подобных мелочей, а ей предстояло причинить Гарри боль.

Пока она доставала полотенца, тазик для воды и дополнительные свечи, гоня мысли о предстоящей работе, Куини пообещала подруге, что исправит ее платье.

— Если мы не сможем вывести пятна, мы его покрасим. Или вышьем на пятнах бабочек, в крайнем случае — нарисуем цветы. Один из французских кутюрье разрисовывал свои модели так, что не было и двух похожих. Они стоили дороже новой кареты.

— Правда?

Куини подумала, что смогла бы заработать больше денег, и не придумывая столько фасонов платьев, которые теперь вряд ли кто купит. Она бы лучше рисовала стрекоз на платьях, чем зашивала руку Гарри.

Выходя из маленькой гостиной наверху, Куини сказала ему, что ей нужно собрать необходимые принадлежности. Хотя ей нужно было собраться с мыслями, успокоиться, чтобы перестали дрожать руки. Она быстро умылась, подкрасила ресницы. Но забыла нарисовать родинку.

Гарри подумал, что она все равно прекрасна. Конечно, за время, пока ее не было, он успел прикончить весь джин кучера из фляжки, но без джина он посчитал бы так же.

Куини позавидовала и Гарри.

Слава Богу, работа сделана. Конечно, это не самый искусный шов Куини, зато рана Гарри уже не кровоточит.

Хеллен и Браун поджаривали на огне ломтики хлеба с сыром, которые оставил себе на ужин слуга. Гарри послал его за спиртным, чтобы промыть рану и вернуть цвет бледному лицу cherie. А если парень несколько задержится и вернется с порозовевшей физиономией, то Гарри станет его за это винить.

Хеллен перестала оплакивать свое ожерелье, когда Гарри пообещал заплатить ювелиру, чтобы тот привел его в порядок, и даже предложил заменить пропавшие жемчужины, если найдутся подходящие.

Теперь он держал Куини за руку. Они сидели за шатким обеденным столом в углу комнаты, и он шепнул ей на ухо, что возместит и ее убытки. Она тут же высвободила руку.

— Вам незачем брать на себя ответственность, — сказала она, смахивая крошки со стола. — Успех моего дела зависит лишь от меня, а не от богатого покровителя.

— Держу пари, я буду уже не так богат, когда расплачусь по счетам за этот вечер. Но я мог навредить вашему делу, и честь требует, чтобы я это компенсировал.

— Откуда вы знаете, что магазин пострадает? Женщины должны были оценить мои фасоны задолго до… событий в опере.

— Разумеется, они их оценили по достоинству. Ваши платья могут сделать красивой даже старую метлу. Однако клиентки могут отказаться от посещения магазина, хозяйка которого стала скандально известной.

Скандально известной? Мягко сказано. Для высшего общества этот вечер был скорее отвратительным публичным спектаклем. Женщине, ведущей себя как обычная проститутка или невоспитанная вульгарная девица, нельзя вверять одевание приличных леди. Состоятельные женщины никогда не подвергнут своих невинных дочерей такому опасному влиянию. Куини не могла винить одного Гарри.

— Я тоже внесла свой вклад, бегая за вами как сумасшедшая.

— Вы должны были оставить меня на полу, в грязи, истекающим кровью?

— К тому времени кровотечение почти остановилось. Но леди должна была остаться в ложе.

— Да, требуя свой флакон с нюхательной солью. Благодарю вас.

— За то, что я не леди?

— Зато, что вы абсолютная леди. Я поднял глаза, увидел вас и понял, что не собираюсь умирать. Не хочу. Еще рано.

Куини откинула с его лица волосы и коснулась щеки.

— Я хотела просто выяснить, не жар ли у вас, милорд, если вы говорите подобную чепуху.

— По-моему, когда-то я был Гарри. Или «О, Гарри».

— Тогда я думала, что вы при смерти. — Губа у нее опять задрожала.

— Ради Бога, не плачьте, cherie. Это ранит меня больнее, чем шпага Мартина. Знаете, я ни разу в жизни не был на волосок от смерти, он застал меня врасплох своим отпором.

— Откуда я могла знать, что он вас не убил? Ведь у него шпага, а вы безоружный. — Куини опять хлюпнула носом.

Гарри быстро намазал хлеб маслом и передал ей.

— Вы почувствуете себя лучше, когда поедите, — сказал он, как любой крупный мужчина, который всегда голоден, но который становится намного более довольным жизнью, если желудок полон. — Это моя вина, что вы остались без ужина. Я ведь зарезервировал в «Кларендоне» отдельный кабинет, с шампанским.

— Здесь лучше.

Хотя гостиная была маленькая и убогая, но собрались в ней друзья. Тут никто из посторонних не бросает в их сторону высокомерно-презрительные взгляды, не отказывает в праве двум продавщицам и школьному учителю сидеть за одним столом с лордом. Даже уличному мальчишке в ночной рубашке позволено участвовать в их незатейливой трапезе.

Чарли разбудила собака, залаявшая на вернувшегося слугу. Мальчик был рад поесть, но огорчен тем, что пропустил самое интересное. Гарри пришлось снять повязку с руки, чтобы показать ему аккуратные стежки. В ответ Чарли показал свои шрамы на ногах, которые получил, убегая от трубочиста. У Куини опять свело желудок, и она быстро отодвинула тарелку. Заметив это, Гарри послал мальчика скормить объедки собаке.