Бабочка с золотыми крыльями - Ольга Волошина Страница 35

Третий ящик был набит тряпками, и молодая женщина безжалостно выгребла их наружу. Очистила она и второй ящик, в котором находились пожелтевшие старые газеты. По своей привычке скапливать всякий хлам Клара собрала и их.

Швырнув пачку газет на пол, Ася стала рыться в тряпках, надеясь найти там веревку или хотя бы пояс от какого-нибудь халата. Газеты следовало перевязать, чтобы их было удобнее нести на мусорку.

Отыскав обрывок желтой тесьмы, она подхватила стопку газет. Из нее вылетел конверт и беззвучно шлепнулся на пол. Ася подняла его, чтобы хорошенько рассмотреть, и, к своему удивлению, обнаружила, что письмо не распечатано. Чья-то твердая рука размашисто начертала на его лицевой стороне адрес и фамилию отца. Отправителем послания был неизвестный Королев Ф.Т. из Калининграда. Изучив штамп, молодая женщина пришла к выводу, что письмо было получено Кларой после смерти сына и отбытия внучки в Томск. Присев на табуретку на кухне, Ася вскрыла конверт и принялась читать. Уже к концу первой страницы ей стало ясно, что Королев Ф.Т. – старый приятель ее отца, проживавший в Калининграде. Письмо не содержало в себе ничего необычного, это был незамысловатый рассказ о жизни Королева и его семьи. В нем также содержались сведения, касавшиеся их общих с отцом знакомых. Ася убрала исписанные листы обратно в конверт и принялась перетряхивать газеты, надеясь отыскать там еще какую-нибудь корреспонденцию. Ей было ясно, что после смерти родителей Клара свежих газет не разворачивала; Роман, всего полгода-то и продержавшийся в Кларином осиротевшем доме, ими, очевидно, тоже не интересовался. Их просто складывали в стопку на тумбочке в прихожей, а затем, когда газет становилось слишком много, сваливали вот в этот ящик, предварительно выбросив из него то, что лежало тут раньше. Наверное, вот эти две коробки с елочными игрушками, сиротливо стоявшие в углу кладовки. Или еще что-нибудь.

Поиски увенчались успехом. Нераспечатанных писем оказалось четыре. Одно было адресовано матери, два – отцу и одно – Асе. Дрожащими пальцами она торопливо разорвала конверт и развернула листок. Письмо было коротким, всего на одну страничку.

Солнышко мое, как ты там без меня? Почему не отвечаешь на мои письма? Все ли у тебя в порядке? Меня все время мучает мысль, что я неправильно записал твой адрес. Мама чувствует себя уже совсем почти хорошо. Только нога у нее немного побаливает, та, которая была сломана, и голова иногда кружится. Отец собирается в сентябре отправить нас в Болгарию, на курорт, на две недели. Придется пропускать занятия. Мне очень жаль, что мы с тобой не смогли увидеться этим летом, но что ж делать, если так получилось. Следующим летом мы обязательно встретимся, я уверен в этом. А может даже, я приеду зимой. Если получится. Если с мамой будет все в порядке. Очень на это надеюсь. И очень скучаю по тебе, любимая. С нетерпением жду от тебя письма. Целую тебя, солнышко, крепко-крепко. Твой Александр.

От подступивших к глазам слез строчки запрыгали по странице, текст начал расплываться. Значит, он писал ей, и не один раз, судя по началу письма. Должны быть еще письма, по меньшей мере два. Ася вскочила и принялась ворошить газеты, яростно трясти их, разворачивать и рвать страницы. Наконец, из одной, которую она, вероятно, в первый раз плохо исследовала, выпал конверт. Молодая женщина кинулась к нему коршуном, но ее ждало горькое разочарование: письмо, тоже нераспечатанное, было адресовано Кларе.

Следующие полчаса Ася ожесточенно рылась в других ящиках комода, перетряхивала журналы, выбрасывала на пол игрушки, клубки, пластинки. Но все напрасно – больше писем не было. Или предыдущие Сашины письма не дошли, или, что более вероятно, Клара их потеряла. А может, просто выбросила, случайно или намеренно. Почему она это сделала, теперь уже узнать невозможно. Скорее всего она отнеслась к Асиной просьбе с обычным пренебрежением, как относилась ко всем ее прежним просьбам и желаниям. Подумаешь, какое-то письмо! Что может быть важного в письме, которое адресовано глупой девчонке? Или ее бабушка совсем спятила, лишилась рассудка, оставленная мужем после смерти единственного сына? Ведь должна же она была читать хотя бы те письма, что предназначались ей.

Она еще раз перечитала письмо, потом бережно сложила листок и спрятала его в конверт.

Ася уже давно смирилась с тем, что Саша бросил ее. Окунулся в новую, увлекательную жизнь и забыл свою маленькую подружку. Нашел себе другую, более красивую, умную, интересную, а о ней, Асе, даже и не вспоминал. А если и вспоминал, то очень редко, без грусти и сожаления. От мысли, что она ошиблась и что счастье было возможно, но она его упустила, заныло сердце. Если бы она тогда не уехала с бабушкой Зоей в Томск… Все могло сложиться совсем по-другому. Зачем она послушалась бабушку?

– Мам, телефон! – крикнул Алеша из своей комнаты.

– Да, сынок, слышу, – ответила Ася и заспешила в прихожую, к старенькому аппарату с трещиной на корпусе и дребезжащим микрофоном.

Звонила Катерина.

– Ну как, устранили аварию? – Ася старалась говорить твердо и весело, чтобы подруга не услышала в ее голосе грусти и не начала теребить расспросами.

– Да, слава тебе, Господи! Час назад слесарь ушел. Теперь уничтожаю следы его пребывания. А ты чем там занимаешься?

– Перебираю вещи в кладовке, пыль глотаю. Ужас, что там творится, – бодро пояснила Ася, стараясь в этот момент не думать о своей находке.

– Что-нибудь интересненькое нашла?

– Ничего. Ничего достойного внимания, тряпки, журналы, газеты, старые письма. А я сегодня вечером гуляла. Ты не поверишь – в Александровском саду встретила знакомого немца. Того, из Оружейной палаты, помнишь, я тебе рассказывала?

– Помню, помню. Ну ты шустрая, подруга! – восхитилась Катя. – Москва, конечно, большая деревня, но все равно удивительно… Он очень симпатичный?

– Я же тебе рассказывала.

– Жаль, если женатый. Хотя нет, навряд ли. Тогда бы с женой приехал. А может, решил отдохнуть от своей фрау, – рассуждала подруга. – Небось кошелка какая-нибудь невзрачная. Говорят, немки очень страшные.

– Думаю, ты преувеличиваешь.

– И куда он тебя пригласил, Аська?

– Пока никуда. Договорились встретиться в субботу, Алеша ключ забыл дома, пришлось мчаться домой. Скажи, Катюш, куда можно повести иностранца?

– Куда? – задумалась подруга. – Ну, тут все зависит от его финансового состояния. Но хочу предупредить, все немцы – страшные скупердяи. Во всяком случае, такие слухи про них ходят. Но будем надеяться, что твой – приятное исключение. Знаешь, на Пятницкой есть славный ресторанчик, я там как-то была с…

– Кать, я тебя не про общепит спрашивала, а о культурных заведениях, – перебила Ася. – Выставки там, театры. В Третьяковке он небось был, в Пушкинском наверняка тоже. Куда пойти?

– Ой, Ася, горе ты мое, ну кто же летом ходит по музеям да по театрам? Там, поди, дышать нечем. Летом на пляж нужно идти, а вечером можно потусоваться в каком-нибудь кафе на свежем воздухе. В крайнем случае на теплоходике по Москве-реке прокатиться, если тебе хочется показать ему столичные красоты. Думаешь, он горит желанием засесть в театре? Сильно сомневаюсь. У него небось и в мыслях такого нет. И выставку не предлагай. Мужики, они вообще это не очень любят, знаю по собственному богатому опыту. И не важно, немец ли, русский, или чукча какой-нибудь. Мужчина он мужчина и есть. Загадочное существо. Это тебе может быть интересно, а ему нет.