Драма по-королевски - Нора Робертс Страница 36

Она не ошиблась с актерами, что доказывала прекрасная игра Расса и Линды в роли Брика и Мэгги. В их отношениях было все: темперамент, страсть, секс. Они поднимали накал всего спектакля на несколько градусов. Из Линды получилась прекрасная Кошка Мэгги — требовательная, отчаянно интригующая, страстная. Брику Расса был внешне равнодушен, чуть презрителен, хотя далеко не холоден. Актер прекрасно давал понять, что внутри у его героя тоже бушует пламя.

Естественностью своих страстей они контрастировали со второй парой, которая соперничала на грани с подлостью. В общем, Ева могла себя поздравить с победой. Особенно было приятно, что они укладывались в бюджет.

Уже в пятый раз Линда повторяла свой монолог, а режиссер продолжал добиваться от нее нужных интонаций. Ева поражалась долготерпению актеров, понимая, что сама не смогла бы вынести такого обращения. И хорошо, что она не стала актрисой. Она была сейчас на своем месте — организатора и руководителя.

Разглядывая декорации, она задумчиво постукивала карандашом по губам. Что-то ее не устраивало. И скоро поняла, что именно. Все слишком новенькое, с иголочки, мебель блестит, пол сверкает. Это не годилось. Она видела теперь все по-другому — необходимы размытые краски, некоторый дух упадка и обветшалости. И среди этого тусклого мирка светится какая-то яркая точка, что лишь подчеркивает этот упадок. Например, яркая ваза, огромная, с живыми цветами. Она торопливо записала свое наблюдение в блокнот и услышала, как режиссер объявил перерыв. Старательно перешагивая через сплетения веревок, она спустилась по винтовой лестнице на сцену и окликнула бутафора, который взял пачку сигарет, собираясь закурить.

— Пит, я хочу внести кое-какие изменения.

— Не пугайте, мисс Гамильтон.

— Ничего кардинального, — успокоила его Ева и, взяв за плечо, вывела на сцену. — Нам надо немного состарить обстановку.

Пит был почти одного с ней роста, их глаза оказались на одном уровне. Бутафор задумчиво поскреб щеку:

— Насколько состарить?

— Лет на десять. — Ева улыбнулась. — Слушай, ведь семья живет здесь давно, так? Они же не купили всю эту мебель вчера. Диван слишком свеженький.

Парень тяжело вздохнул:

— Вы ждете, что я стану вытравливать обивку?

— Но обивка выцветает, вытирается, это правда жизни. Если покрывало енять и прогнать в стиральной машине раз десять, будет то что надо. И эту позолоту на рамах тоже надо приглушить. На кресла и стулья можно положить салфеточки.

— И я должен их отыскать?

— Не ты ли говорил, что в армии служил мусорщиком? — ехидно заметила Ева.

— Тут вы меня поймали. О'кей, линялый диван, тусклая позолота, салфеточки. Что еще?

— И огромная ваза. — Она обвела глазами сцену. Куда поместить вазу? Не в центре. И не слишком в глубине, но… — Вот здесь. — Она указала на стол рядом с креслом-качалкой. — Большая, красная, с орнаментом или росписью. Никакой безвкусицы. Но и никакого шика. Именно красную, такую, чтобы была, как маяк, видна издалека.

Бутафор снова поскреб щеку:

— Вы здесь босс.

— Доверься мне.

— Мисс Гамильтон, у меня разве есть выбор? Впрочем, как и у остальных.

Не моргнув глазом, Ева приняла скрытый упрек.

— И не надо дорогую — не больше тридцатки.

Он ждал, что еще последует.

— Хотите дешевую — получите дешевую.

— Знаю, что могу на тебя рассчитывать. Теперь обстановка в спальне. Не хватает украшений Кошки на туалетном столике, скорее всего золото, чтобы показать ее тщеславие.

— Там уже будет огромная коробка пудры и всякие флаконы.

— А теперь прибавим украшения. Если в костюмерной и гардеробе нет ничего подходящего, посоветуйся с Этель. Я буду у себя в офисе минут через двадцать.

Ева пошла было прочь, но бутафор остановил ее:

— Мисс Гамильтон.

Она повернулась:

— Да?

— Я никогда не против лишней работы. — Он все-таки вытащил сигарету. Она ждала. — Потому что вижу, что вы знаете, чего хотите.

— Я ценю твое мнение и отношение, Пит.

— Я достану вам ваши салфеточки, — он чиркнул спичкой, — но пошлю кого-нибудь из женщин их подобрать.

— Всегда восхищалась мужчинами, которые умеют проявлять самостоятельность.

Ева пошла к выходу, сдерживаясь изо всех сил, и только оказавшись на расстоянии, когда Пит не мог ее услышать, рассмеялась. Что такой человек, как Пит, делает в театре? Она могла его представить где-нибудь на ранчо, но не в театре. И тем не менее он знал свое дело до мелочей. Она не сомневалась — не пройдет и суток, как у нее будет все, что надо.

Войдя в офис, Ева первым делом вытащила из волос заколки и с облегчением распустила тяжелые кудри. Строгая прическа казалась ей подходящей для деловой женщины, но тяжесть волос давала о себе знать. Она положила заколки в карман. Пусть будут под рукой на всякий случай. Подошла, включила кофеварку. Надо было сделать много телефонных звонков. Она сняла одну сережку, сунула руку в карман, чтобы положить к заколкам, и прежде чем успела снять трубку, телефон зазвонил.

— Слушаю.

— Королевская семья сделала большую ошибку.

Ева сразу узнала голос, рука с сережкой непроизвольно сжалась в кулак.

Она знала, что ее телефон поставлен на прослушивание и что надо затягивать разговор как можно дольше, поэтому постаралась побороть страх.

— Скажите своему хозяину, чтобы сидел в тюрьме и не пытался руководить оттуда своими сообщниками.

— Справедливость должна восторжествовать. Королевская семья и все, кто к ней близок, понесут наказание.

— Я уже говорила, что только трус использует анонимный звонок, а бояться трусов не пристало. — Она говорила спокойно и твердо, хотя ее чуть не трясло от страха.

— Вы однажды уже помешали свершиться правосудию, но те семь лет, которые вы им подарили, заканчиваются.

Я не принимаю угроз. — Ладони стали влажными.

— Они не найдут бомбу, мадемуазель. И могут потерять вас.

Трубку повесили. Ева тупо смотрела перед собой. Бомба? В Париже в посольстве была бомба. У нее дрожала рука, когда она клала трубку. Он имел в виду бомбу сейчас, здесь.

Александр.

Ева пошла к двери и уже взялась за ручку, когда до сознания дошли слова: «Семь лет жизни, которые вы им подарили, заканчиваются… Они не найдут бомбу…».

Бомба в театре, но где? Надо немедленно всех увести отсюда. Она побежала по коридору к сцене и первой, кого увидела, была Дорин, которая показывала новый браслет подругам.

— Сейчас вы все должны покинуть это помещение. Немедленно уходите в отель.