Клеопатра из графства Дербишир - Эмералд Бакли Страница 36

– Что ты такое несешь? Не можем же мы вдруг сорваться с места и кинуться в Заводь!

– Почему? Поедем в Дербишир, проведем выходные у твоих родителей, и я докажу тебе, что могу выжить и в Сонной Заводи.

– По-моему, ты меня разыгрываешь, – пробормотала Пэтти, совершенно сбитая с толку.

– С тобой я предпочитаю играть в другие игры, – с улыбкой заверил Эрни и погладил ее по обнаженному бедру.

Разумеется, это чувственное прикосновение тут же ее возбудило. Вот почему после секса надо вставать и прощаться: если остаешься в постели, скоро приходит мысль о втором раунде. От второго недалеко до третьего, от третьего до совместной ночевки – а оттуда уже рукой подать до всяких неприятных осложнений.

– Так что же, мы едем в Сонную Заводь? – Эрни просунул руку между бедер Пэтти.

– Ты с ума сошел.

– Да. Я абсолютно ненормален. А ты, Пэтти, импульсивна и непосредственна. Подтверди делом свою репутацию.

Третий раунд был уже не за горами, и Пэтти слишком ясно понимала, что не в силах сопротивляться искушению. Значит, сегодня Эрни останется у нее. Вот она, опасная грань, отделяющая простое сексуальное партнерство от «серьезных отношений»! Пожалуй, поездка к родным пенатам принесет ей пользу. Напомнит о том, чего Пэтти с таким трудом избежала, и поможет укрепиться в верности мечте.

Да и Эрни тамошняя обстановка остудит. Пусть посмотрит, на что похожа «большая дружная семья» в натуре, а не в детских фантазиях!

Пэтти вздохнула и перекатилась на спину.

– Хорошо, едем в Заводь.

– Вот и отлично.

Он накрыл ее собой, прильнул губами к ее губам – и в третий раз за вечер Пэтти забыла обо всем на свете.

Эрни знал, что никогда не забудет слез в глазах Арлин Скимпол, когда она, выскочив на улицу в домашней одежде, с распростертыми объятиями бросилась навстречу дочери. Следом, виляя хвостом, плелся колли с сединой в черной шерсти.

Пэтти уехала из дому меньше месяца назад, однако Арлин, плача и смеясь, прижимала ее к себе так, словно не видела целый год. Эрни заметил, что Пэтти отвечает матери такими же крепкими объятиями. Потом она присела и обняла пса, зарывшись лицом в его густую шерсть. Дряхлый колли лизал ей руки.

Что-то сжало Эрни горло. Что бы там ни говорила Пэтти, а теперь ясно, что она скучает по родному дому.

Арлин вытерла глаза тыльной стороной ладони и подняла извиняющийся взгляд на Эрни.

– Простите, что я расчувствовалась. Просто Пэтти никогда еще не уезжала из дому. Я и не знала, что буду так по ней скучать! И Рекс тоже ходит сам не свой.

– Понимаю, – пробормотал Эрни, хотя, по совести сказать, ничего не понимал. Его родители никогда так себя не вели; родственные чувства, тоска по дому и тому подобное были для него китайской грамотой.

Пэтти встала и повернулась к Эрни; на глазах у нее тоже выступили слезы.

– Познакомься, Эрни: это моя мама Арлин и наш пес Рекс. Мама, это Эрни Стенфорд.

– Рад с вами познакомиться. – Эрни переложил обе сумки в левую руку, а правую протянул миссис Скимпол.

– Так это вы – друг Хью? – Арлин обеими руками пожала ему руку. Дыхание ее оставляло в воздухе облачно пара, но улыбка согревала, словно летнее солнце. – Очень жаль, что вы не смогли приехать на их с Фэй свадьбу.

– Мне тоже жаль. – Опустив глаза, Эрни заметил, что Рекс обнюхивает его шерстяное пальто. – Привет, Рекс!

Он почесал пса за ушами. Тот блаженно зажмурился. Давненько Эрни не случалось общаться с собаками, он уж и забыл, как приятно запускать руки в их мягкую пушистую шерсть.

– Как я вам благодарна, что вы привезли Пэтти на выходные! – Арлин перевела взгляд на дочь. – И все же напрасно ты, едва устроившись на работу, взяла отгул.

– Фэй умолила нашего босса, – объяснила Пэтти.

– Что ж, я у Фэй в долгу. Если бы ты приехала в субботу, мы бы совсем не успели побыть вместе. Ладно, что ж это я держу вас на холоде – пойдемте в дом!

Эрни еще раз погладил Рекса и пошел за Арлин Скимпол. Она понравилась ему с первого взгляда. Конечно, многодетной домохозяйке не до нарядов и причесок – но и в потрепанном свитере, с волосами, тронутыми сединой, и с веселыми морщинками в уголках глаз эта женщина казалась ему прекраснее всех холеных столичных красавиц. В ней было то, что так редко встречается в людях: с первого взгляда чувствовалось, что Арлин довольна собой и своим местом в жизни. В зеленых, как у Пэтти, глазах Арлин горел тот же озорной огонек, словно и она с радостным нетерпением ждала, что принесет ей день грядущий. Теперь Эрни понимал, от кого унаследовала Пэтти неистощимый оптимизм.

– Сейчас я дома одна. – Арлин обняла Пэтти за талию, и мать с дочерью вместе поднялись на крыльцо. – Все разбежались кто куда. Отец повел Эбби покупать новые зимние сапожки – старые-то, что переходили из рук в руки, совсем развалились! Эбби не могла тебя дождаться – все мечтала, как ты поведешь ее гулять.

– Непременно.

– Мы оба с ней погуляем, – добавил Эрни.

Вот чего не хватало ему, когда сам он был маленьким! Гулять с младшим братишкой или сестренкой, дружной компанией лепить снеговика… Все вокруг были заняты своими делами, а на него не обращали внимания.

Арлин ввела их в уютную гостиную. В очаге весело трещал огонь, со стен смотрели семейные фотографии, и, словно этого мало для домашнего уюта, из кухни плыли на редкость аппетитные ароматы. Жаркое, принюхавшись, догадался Эрни. И еще, кажется, рисовый пудинг.

– Эрни, вас я положу вместе с Крисом и Диком, – весело объявила Арлин. – Пэтти, ты будешь спать на старом месте вместе с Бекки и Шерон. Отнесите сумки в спальни, а потом возвращайтесь сюда, и мы выпьем кофе.

– А на моем месте теперь спит Эбби? – спросила Пэтти.

– Да, но на эти две ночи она переселится к нам. Мы так рады тебя видеть, что отец готов и на конюшне ночевать, если не хватит места!

И снова зависть пронзила Эрни – Арлин и ее муж так любят дочь, что ради нее готовы пожертвовать своими удобствами. Что ж тут такого, кажется? Но его родители на такое не способны. Следующей мыслью Эрни было, что и Пэтти многим пожертвовала ради семьи. Чтобы помочь матери с маленькой сестренкой, она на несколько лет отложила исполнение своей заветной мечты. Впрочем, на ее месте и сам Эрни не поступил бы иначе. Все свое богатство, всю тяжеловесную роскошь своего безликого жилища он отдал бы за такой же дом, как у Скимполов, – уютный, гостеприимный, наполненный смехом и радостью.

Нет, он понимал, почему Пэтти стремилась покинуть отчий кров. Нельзя вечно оставаться ребенком: рано или поздно наступает пора расправить крылья и проститься с родным гнездом. Но и взрослому нужен дом, где его ждут. И эта дербиширская ферма казалась Эрни идеалом дома. Он завидовал Пэтти – завидовал остро, болезненно, так, что саднило в горле и щипало в глазах.