Дружба, йога и любовь - Рейн Митчелл Страница 36

Неподалеку есть бар, и на ходу Конор сыплет вопросами: Грациэла довольна выступлением? Нервничала перед началом? Она о чем-нибудь думает во время танца или полагается на мышечную память? Конор расспрашивает, как будто искренне интересуется — не только Грациэлой, но и вообще танцами. Он проявляет неподдельное любопытство и заботится об окружающих. Очень редкое качество. Дарил, честно говоря, редко задает такие вопросы. Грациэла убеждает себя, что Дарил вежлив и застенчив, но, видимо, слишком многое вызывает у него зависть или страх, а потому он предпочитает скользить по поверхности.

— А ты, Дарил? Чем ты занимаешься?

Когда тот отвечает, Конор продолжает:

— По-моему, замечательно. Наверное, ты вдохновляешь Грациэлу.

— Да, — отвечает девушка, и это правда.

Лишь когда они устраиваются в баре и поднимают бокалы за успех Грациэлы, Конор заговаривает о Кэтрин. С первых слов он становится серьезнее и печальнее.

— Не то чтобы я требовал ответов, — с грустью говорит он. — Но мне нужна разгадка или подсказка. У нас с Кэтрин завязалось нечто настоящее, а потом вдруг — раз! — и она захлопнула дверь у меня перед носом. Может быть, она что-нибудь говорила? Или у нее кто-то есть?

Грациэла не так уж хорошо знает Кэтрин, и в любом случае они не беседуют о личных вещах. Но поскольку девушка красива и очень привлекательна, о ней нередко говорят другие. Стефани как-то поделилась с Грациэлой удивительными фактами из биографии Кэтрин, хотя и непонятно, что тут правда, а что — слухи. Наверное, лучше промолчать. Но в потемках бара Грациэла замечает такое искреннее разочарование на лице Конора, что пробалтывается.

— Кэтрин считает, что ты слишком хорош для нее.

— Что? Ты будешь смеяться, но моя бывшая подружка считала, что я ее не достоин.

— Кажется, у Кэтрин сложное прошлое.

— Она на самом деле думает, что парень из южного Бостона всю жизнь был трезв и разумен?

— Понятия не имею, — отвечает Грациэла. — Но она знает, что ты пережил тяжелый разрыв, и боится тебя разочаровать. Насколько мне известно, сейчас у нее никого нет.

Линдси молчит. Она невероятно великодушна. Уловив настроение Конора, девушка тут же вышла из игры. Грациэла непременно постарается ей кого-нибудь найти, но сойтись с Конором Линдси не суждено.

— А ты не пробовал просто зайти к Кэтрин? — вдруг спрашивает она.

— Я так никогда не делал, — возражает Конор.

— Ну так попробуй.

— У меня даже адреса ее нет.

Линдси вздыхает и достает айфон.

— Ты технофоб. Как там ее фамилия?..

* * *

Как только Кэтрин увидела маленький домик на Рэдклиф-стрит, вдали от посторонних глаз, высоко на холме над озером, то влюбилась окончательно и бесповоротно. Когда девушка впервые прошла по длинной деревянной дорожке, которая вела к входной двери, она почувствовала себя как дома. Забавное ощущение, потому что Кэтрин никогда особенно не задумывалась о том, каков дом ее мечты. Но на Рэдклиф-стрит в ней зазвучал внутренний голос. Знакомые, как правило, восклицали: «Ну надо же! Ты здесь живешь?» Кэтрин всегда слышала недосказанное: «А мы-то думали, что ты поселилась в какой-нибудь убогой квартирке над рестораном». Простите, что разочаровала.

Пока они с Филом добираются пешком до дома, начинает темнеть, и городские огни у подножия холмов напоминают расстеленное одеяло. Кэтрин всегда оставляет свет включенным, и по вечерам деревянный домик встречает ее волшебным сиянием, как в первый раз, когда девушка увидела его. Она ведет велосипед по дорожке, а Фил шагает сзади. Лучше бы затащить велик внутрь, но он и так скрыт от посторонних глаз листьями огромного дерева. Гораздо проще держать его во дворе.

— А я и забыл, как тут мило, — говорит Фил, глядя на крутой склон холма.

— Да уж.

Она в жизни бы не сумела снять такой домик обычным путем. Но он принадлежал разведенной женщине лет под шестьдесят, которая умерла от рака груди, и завяз в юридической паутине. Сын покойной сдал коттедж Кэтрин просто потому, что она ему понравилась. Сам он живет в Лос-Фелисе и время от времени заявляется без предупреждения — видимо, в надежде застать жилицу в купальнике. А главное, Кэтрин согласилась снять дом без заключения договора, с имеющейся мебелью и с полным осознанием того, что при необходимости ей придется выехать в очень короткий срок.

Кэтрин вначале едва не отказалась. Она не хотела привязываться к дому, который могла в любой момент потерять, а главное — коттедж казался слишком красивым и просторным… для нее. Он должен принадлежать милой семейной чете, возможно, с ребенком. Или двум геям, обладателям изысканного вкуса и воспитанной собаки. Но только не Кэтрин.

Ли, среди прочих, уговаривала девушку согласиться, и в течение двух лет этот дом приносил ей несомненное утешение.

— Ого! — говорит Фил, когда она включает свет в гостиной. — А ты провернула генеральную уборку.

— Ничего подобного. Просто теперь у меня нет бойфренда, который вечно устраивает бардак.

Вычеркнув Фила из своей жизни, Кэтрин действительно устроила уборку. Серьезную. Едва ли не впервые за все время, проведенное в новом доме. Переставила мебель и вынесла в сарай некоторые предметы обстановки, которые ей не нравились. Дом больше не казался загроможденным и стал намного уютнее. Кэтрин даже купила швейную машинку за тридцать семь долларов и сшила занавески для спальни. Кто бы мог подумать, что она не совсем забыла то, чему ее учила бабушка — давно, в прошлой жизни. Решив навсегда распрощаться с неудачными парнями (например, с Филом), Кэтрин обнаружила, что любит чистоту и порядок, красиво накрытые столы и огромные окна с видом на сверкающее озеро. И вовсе не потому, что кто-то может заглянуть и проверить. Просто ей самой так нравится.

— У тебя есть что-нибудь выпить? — спрашивает Фил.

— Минералка, сок. Кофе, если сваришь сам.

— И все?

— Прости, остатки молока допила утром.

— Понял. Все еще воздерживаешься.

— Фил, не считая редкой сигаретки, я с гордостью могу заявить, что уже два года живу с абсолютно ясной головой. Когда ты уехал в Сиэтл, я не напилась и не схватилась за таблетки.

— Господи, Кэтрин, — говорит Фил, — ты считаешь меня неудачником, но только не делай вид, что не рада встрече… — Он подходит ближе и многозначительно прижимается к девушке. — Хотя бы немного… Конечно, мы не Ромео и Джульетта, но неплохо проводили время, разве нет?

С точки зрения Кэтрин, подобное времяпрепровождение было сродни наркотикам — оно помогало заглушить другие мысли и чувства, с которыми она не желала разбираться. Проведя час-другой в обществе Фила с его ненасытностью и обаянием — если можно так выразиться, — Кэтрин уж точно переставала думать о чем-то еще. Когда она поняла, что может владеть своими чувствами и решать проблемы без помощи наркотиков и не отвлекаясь, девушка перестала отвечать на звонки Фила.