Не в силах забыть - Шерри Томас Страница 37

Лео вложил револьвер в кобуру, спрятанную под сюртуком.

— Да, верно.

Ему не было нужды продолжать. Направляемые чьей-то могучей волей, все эти люди стремились к единой цели, и собрались они явно не ради игры в крикет.

— Я боюсь… боюсь, мы не сможем теперь вернуться?

— Нет, не сможем, — подтвердил Лео. — Едем скорее.

От пережитого потрясения Брайони оцепенела настолько, что когда всадники достигли назначенного места, где их ждал Имран, старший проводник, Лео пришлось снимать ее с лошади, а затем разжимать один за другим ее пальцы, стиснувшие поводья.

Брайони стояла, прислонившись спиной к абрикосовому дереву. Путешественники остановились на краю тихой деревушки. Солнце скрылось за вершиной горы. В воздухе, напоенном ароматом смятой конскими копытами душицы, веяло вечерней прохладой, но долгожданный ветерок, о котором Брайони еще недавно мечтала, больше ее не радовал. Ветер лишь усиливал сотрясавшую ее дрожь. Да и сама деревня пугала ее. Брайони казалось, что множество глаз наблюдает за ней сквозь узкие прорези в высоких земляных стенах домов, напоминавших маленькие крепости.

Рядом переговаривались шепотом Лео и Имран.

— Я думал, что хан Дира запретил своим подданным поддерживать Безумного Факира, — произнес Лео.

— Эти люди не из Дира. Они из Баджаура. — Выдубленное солнцем лицо Имрана казалось встревоженным. — Они даже пригласили меня примкнуть к ним. Подумать только, такого старика, как я. Вы должны уехать отсюда как можно скорее.

Лео не спросил, есть ли еще время на побег, а Брайони не осмелилась заговорить. Мужчины оседлали свежих лошадей и закрепили седельные сумки, оставив в них лишь самое необходимое. Когда все было готово, Лео простился с Имраном, отослав его обратно на север и велев быть настороже, не забывать об опасности.

Повернувшись к Брайони, он нахмурился:

— Вы утолили жажду?

Брайони растерянно посмотрела на флягу, которую вручил ей Лео, когда помог спешиться. Пила ли она? Этого она не помнила. Она начисто забыла о фляге.

Лео взял флягу и, отвинтив крышку, снова протянул ее Брайони:

— Возьмите. Пейте вдоволь. Скоро стемнеет, и никто вас не увидит, если вам понадобится облегчиться.

Брайони повиновалась с безмолвной покорностью.

— Съешьте это. — Лео вложил ей в руку сухое печенье.

— Я не голодна. — Она чувствовала себя так, словно из нее выпустили весь воздух.

— Ваши нервы расстроены, и вам не хочется есть, но ваше тело нуждается в пище. Нам предстоит провести в седле еще много часов, вам нужно подкрепиться, поддержать силы.

Брайони испуганно всхлипнула, ее все больше охватывала паника.

Долгие часы в седле. Сколько еще вооруженных до зубов людей встретится им на пути? Эта местность изрезана долинами с жирной, плодородной почвой, дающей обильный урожай. Золотые поля налитых зерном колосьев поразили бы крестьян, влачащих жалкое существование на сухой, каменистой земле. Какое великое множество людей привлекла эта изобильная, благодатная долина, Брайони могла только догадываться.

— О Господи, Лео, простите меня, — выпалила она. — Мне так жаль!

— Все в порядке, Брайони.

«Нет, не в порядке». Все складывалось ужасно. Хуже некуда.

— Мне правда очень, очень жаль.

Протянув руку, Лео взял Брайони за подбородок.

— Послушайте, с нами пока ничего не случилось. А возможно, и не случится.

«Или же случится все, что угодно, самое худшее». Видя перед собой прекрасное мужественное лицо Лео, глядя в его глаза цвета озерной воды, невыносимо было думать, что… Господи…

— Я люблю вас, — беспомощно прошептала Брайони. — Я люблю вас. Люблю. Я…

Схватив Брайони за воротник, Лео резко рванул ее к себе, так что носы их едва не соприкоснулись. На какое-то мгновение, подобное яркой вспышке молнии, Брайони показалось, что он хочет ее поцеловать, но Лео лишь произнес четко и твердо:

— Замолчи, Брайони.

Она смущенно моргнула, на ее застывшем лице читалось потрясение и ужас.

— Мы еще не умираем. По крайней мере пока. Так что приберегите свои прощальные слова на потом. А теперь возьмите себя в руки.

Брайони смотрела на Лео неподвижным взглядом. Она никогда бы в это не поверила, но, похоже, только что с ней случилась самая настоящая истерика, и Лео помог ей прийти в чувство.

— Хорошо, — хрипло произнесла она. — Хорошо.

Она съела печенье, а Лео тем временем зарядил дерринджер и положил ей в карман. Брайони удалось не застонать от страха, когда он наполнил другой ее карман запасными патронами. Она даже внимательно выслушала его слова:

— Когда в следующий раз нам попадется толпа, преграждающая дорогу, куда бы я ни свернул, держитесь рядом со мной, с внешней стороны. Вы поняли? — Брайони кивнула. — Хорошо. Едем.

Какое-то время дорога поднималась вверх, а после снова пошла под уклон. У Брайони мучительно ныли руки, с самого рассвета сжимавшие поводья. Вдобавок после стольких часов, проведенных в седле, бедра и поясницу сводило болью. Но она забывала об усталости всякий раз, стоило ей увидеть мужчин, одетых в белое. К счастью, на дороге попадались в основном мелкие группки в три — пять человек. Единственное крупное скопище сторонников Безумного Факира, встретившееся им на пути, сбилось к обочине дороги, что-то оживленно обсуждая.

Дорога вела всадников на юго-восток. В сумерки они въехали в широкую долину, где катила свои воды река — приток Свата. Тропа здесь, петляя между полями риса и кукурузы, сворачивала прямо на юг. Форт Чакдарра был уже недалеко, в устье притока.

Внезапно впереди, в сгущающемся серо-голубом сумраке, показался мужчина с тюрбаном на голове, верхом пересекавший долину. Он скакал им наперерез. Лео вытащил револьвер. Брайони сглотнула подступивший к горлу ком и тоже вынула из кармана пистолет.

Но, подъехав ближе, она поняла, что мужчина одет не в белую рубаху, а в военный мундир. Это был солдат-кавалерист из индийских частей, служивших под британским командованием.

Лео, успев убрать револьвер, приветствовал всадника. Все трое остановились.

— Вы из гарнизона в Малаканде? — спросил Лео.

— Из форта Чакдарра, сахиб. Одиннадцатый Бенгальский уланский полк, — ответил конник. Он говорил по-английски быстро, словно по-итальянски, и несколько монотонно, но довольно чисто и внятно. — Я делал наброски у подножия холмов, — улан махнул рукой в западном направлении. Решив, что начальство едва ли предоставило бы солдату лошадь и свободное время для развлечения, Брайони заключила, что сипай выполнял какое-то исследование местности. — Я как раз собирался вернуться в форт, когда на меня напали, — взволнованно продолжил он. — Их было не меньше сотни. Они забрали мой компас, полевой бинокль и еще одну рупию и шесть анна. Я должен немедленно предупредить всех в форту.