Любовь всесильна - Кэтрин Бритт Страница 37

– Любой, кто находится за вашим кругом, будет брошен вами без сожалений. Может быть, это плохо, но я считаю такие связи дешевыми и недостойными.

Слова прозвучали прежде, чем Мартина поняла, что сказала. Как он воспринял это? Конечно, он ни о ком не думает, кроме Майи. Она видела блеск в его глазах, восприняла это как насмешку и, рассерженная, спустила ноги с дивана с противоположной стороны, повернувшись к нему худенькой спиной. Несмотря на слабость, Мартина чувствовала накаленность атмосферы.

Доминик заговорил, растягивая слова.

– От чего вы убегаете? Я не собираюсь соблазнять вас, если вы этого боитесь. Более того, вы как раз последняя из тех, с кем я мог бы рассчитывать иметь какую-то связь.

Каждое слово, словно кнутом, хлестало ее по спине. Ей послышалась насмешка в его голосе. Для него даже мысль иметь с ней какие-то отношения была абсурдна. Но она собрала все свое достоинство. Не обращая на него внимания, открыла сумочку, достала расческу, привела в порядок волосы, попудрила нос, встала, отряхнула платье и бросила влажный компресс в мусорную корзинку.

Неожиданно он преградил ей дорогу. Против его силы ее гнев был ничто. Тем не менее ей удавалось сохранять неприступный вид. Чувствуя себя маленькой и беззащитной, она собрала остатки своей гордости.

– С вами действительно все в порядке? – спросил Доминик.

Он вдруг взял ее за руки. Его глаза проникновенно смотрели на нее. Она могла бы закричать от боли, с которой он сжал ее пальцы. Но она встряхнулась: взгляд его стал таким холодным, губы вытянулись в тонкую линию, когда она ничего не сказала в ответ, и он резко произнес:

– Как же по-детски вы себя ведете! Спорю на что угодно, что смог бы отнести вас вниз на руках, хоть вам это и неприятно.

Она продолжала молчать. Сердце ее неистово забилось при его прикосновении. Ей было стыдно признаться самой себе, но она надеялась, что он сделает это. Боже! Неужели она настолько опустилась? Мужчина наносит ей оскорбление, а ей страстно хочется, чтобы он обнял ее. Снова победило чувство гордости.

Нахмурившись, он резко опустил руки. Все еще дрожа от возбуждения, Мартина заставила себя произнести:

– Я чувствую себя хорошо, спасибо. Пойдемте вниз?

Он мгновенно оказался рядом, когда она направилась к двери, не давая ему никакого другого выбора, как только следовать за нею.

Остаток вечера прошел для нее, как в тумане: болели колени, все тело от головы до пят пронизывала боль. Когда нужно было уходить, она постаралась не обращать внимания на ноющие связки и довольно естественно дошла с Домиником до гондолы, которая быстро доставила их до дома Бруно. Наскоро попрощавшись с ним, Мартина, прихрамывая, пошла к себе. Только сняв платье, она увидела следы ушибов – синяки на коленях, и подумала, что спас ее в основном ковер на полу. Пока наполнялась ванна, она заглянула к Марко.

Ароматная вода несколько успокоила ноющие ноги, хотя внутри у нее все дрожало. Физическая боль была ничто в сравнении с ранившими ее жестокими словами Доминика. Она должна заставить себя выбросить его из головы. Немного расслабившись, стараясь не думать ни о чем беспокойном, она досуха вытерлась, надела пижаму и забралась в постель.

Эту ночь она плохо спала. Ныли колени, и ей все время слышался низкий голос Доминика, мерещился его пристальный взгляд.

Следующие несколько дней прошли спокойно, если не считать нескольких звонков от Доминика, спрашивавшего, как она себя чувствует. Она заверила его, что все в порядке, кроме некоторого окостенения суставов. Ее буквально охватила паника, когда он предложил прислать к ней врача, одного из своих друзей. Ей даже послышалась растерянность в его голосе. Она тут же отказалась, чувствуя, что расстроила его. Кладя трубку на рычаг, она вся дрожала.

Марко стал ее единственной опорой. Вместе, взявшись за руки, они исследовали узкие улицы Венеции, заглядывали в таинственные маленькие окошечки магазинов, заходили в кафе, чтобы перекусить. Каждое утро Мартина составляла план на день, разрешая Марко выбрать, что ему нравится больше. Планы срабатывали великолепно. Его молчаливое послушание и хорошее поведение во время прогулок доставляли ей удовольствие.

По просьбе Марко, первый день они провели в саду недалеко от Лидо. На следующий день отправились в Морской музей, который находился на известной старой верфи, где много лет назад венецианцы строили самые лучшие в мире талеры. Каменные львы охраняли вход в здание, ставшее теперь музеем бывшей славы.

Мартина, взявшая с собой фотоаппарат, несколько раз сфотографировала Марко сидящим на спине льва. Он был очень доволен, когда она показала ему, как пользоваться камерой, и он снял ее тоже. Время пробежало незаметно, когда Мартина, взглянув на часы, поняла, что они должны спешить: Уго ждал их. С трудом удалось ей оторвать Марко от моделей галер, и они ушли, торопясь, срезая дорогу по узким улочкам.

Уже полдороги было позади, когда толпа, собравшаяся у одной из гостиниц, преградила им путь. Здесь вспыхнул пожар, языки пламени и дым вырывались из окон верхних этажей.

Мартина, помня о том, что пережил Марко, решила увести его отсюда как можно скорее. Протянув руку, она, к своему ужасу, обнаружила, что его нет рядом. С безумным взглядом она стала разыскивать его в толпе, спрашивая людей, давая его описание. Потом пошла обратно той же дорогой. Ее затрясло, когда она поняла, что ее поиски безрезультатны. К тому же она потеряла фотоаппарат – подарок родителей. Кроме того, что они отдали за него кучу денег, он был просто дорог ей как их подарок. Отбросив мысль о фотоаппарате, она сосредоточилась на одном – как найти Марко.

Лихорадочно перебирала она в памяти места, куда бы Марко мог убежать. Ей пришла в голову мысль, что он мог просто куда-то спрятаться. Тогда она вернулась к тому месту, где обнаружила его исчезновение. Всюду были пожарные, заставляющие народ отойти на безопасное расстояние от горящего здания. Но здесь не было мальчика, и Мартина вернулась к Уго в надежде, что Марко с ним.

Удивленный и нахмуренный вид Уго подсказал ей, что Марко с ним нет. Она рассказала, что произошло.

– В таком случае нужно делать только одно, синьорина, – произнес Уго, помогая ей сесть в лодку. – Едем.

– Куда? – спросила она.

– Presentarmi al Commissariato. Мартина расстроилась.

– В полицию? О нет, не надо этого делать. Они поместят сообщение во всех газетах, и что подумает синьор Вортолини, когда увидит его? Он ужасно расстроится. Нет, мы должны придумать что-то другое. А что, если нам поехать к синьору Бернетту ди Равенелли? – спросила она в отчаянии. – Поехали. Он придумает что-нибудь.

Уго типично по-итальянски передернул плечами и завел лодку. Мартина напряженно сидела, сложив руки на коленях, молясь, чтобы Доминик оказался дома. В противном случае они потеряют массу времени. Но она должна попробовать этот вариант, прежде чем идти в полицию. Скорее всего, ей надо было поискать Марко самой. Мысль о том, что подумает Бруно, когда узнает, что она не уберегла Map-, ко, была для нее ужасна.