Страсть к удовольствию - Нина Роуэн Страница 37

– Все?.. – переспросила Клара, невольно содрогнувшись.

Себастиан с улыбкой кивнул и, не отпуская ее запястий, попятился к кровати. Упав на спину, он опрокинул жену на себя и вновь прильнул к ее губам. В тот же миг набухшие соски Клары прижались к его груди, и ей показалось, что кровь у нее в жилах закипела. Ее волосы шелковым покрывалом упали на подушки, закрыв лица обоих, и она прервала поцелуй, чтобы глотнуть воздуха. Воспользовавшись паузой, Клара пристально посмотрела на супруга. В его темных глазах полыхала неудержимая страсть, самая настоящая, – и эту страсть вызвала она!

Он вновь взял ее руку, прижав ее к своему паху, прошептал:

– Помоги мне. – Он придвинул ее пальцы к пуговицам на брюках.

Клара тихонько вздохнула и нерешительно коснулась одной из пуговиц. И тут вдруг ее пальцы, словно сами собой, быстро расстегнули все пуговки, и напряженная мужская плоть вырвалась на свободу. Клара тотчас, без раздумий, обхватила ее пальцами, и Себастиан, издав тихий стон, тут же коротко рассмеялся и сказал:

– Подожди.

Тяжело дыша, Клара пробормотала:

– Я что-то делаю не так?

Муж усмехнулся и отвел ее руку.

– Нет, все хорошо. Иди сюда.

Чуть отодвинув Клару и нежно ее поцеловав, он взялся за тонкую ткань сорочки, которую начал поднимать все выше и выше…

Клара затаила дыхание, а по телу ее то и дело пробегала сладострастная дрожь. Еще никогда она не была столь открытой мужскому взгляду, как сейчас… Ей казалось, что вся она вспыхнула под пылающим взглядом Себастиана. Когда же он положил руку ей на бедро, а другой вдруг начал ласкать венерин бугорок, Клара громко вскрикнула в восторженном изумлении.

Внезапно рука Себастиана замерла, и едва заметная тень пробежала по его лицу. Клара невольно вздохнула; она без слов поняла, что произошло, и, незамедлительно потянувшись к правой руке мужа, принялась массировать ее.

Через минуту-другую пальцы Себастиана расслабились, и Клара, не отрывая от него взгляда положила его руку на свое бедро, как бы побуждая продолжить чувственные ласки. Он снова принялся ее ласкать, а Клара… О боже, она даже не представляла, что мужчина может доставить женщине такое необыкновенное удовольствие. Она то и дело выгибалась в блаженной истоме, и из горла ее вырвались протяжные стоны; на лбу же у нее и в ложбинке между грудями выступили бисеринки пота.

Но вскоре Клара поняла, что ей хотелось большего, хотелось прижаться к Себастиану покрепче и раствориться в нем, слиться с ним воедино; да, она хотела, чтобы он наконец-то заполнил ее и тем самым окончательно сделал своей.

Он что-то прошептал, но гулкое биение ее сердца заглушило его голос. Однако Клара тотчас поняла, о чем он просил, и подняла руки, помогая ему стянуть уже совершенно ненужную рубашку. Он отбросил сорочку в сторону и, опершись на локоть, окинул оценивающим взглядом ее обнаженное тело.

Клара судорожно вцепилась в покрывало, с трудом преодолевая желание укрыться, но желание это мгновенно забылось, едва в глазах Себастиана вспыхнул огонь страсти. Чуть приподнявшись над ней, он тут же опустился на нее и, припав губами к ее уху, прошептал:

– Милая, раскройся для меня.

Впившись пальцами в плечи мужа, Клара тотчас развела в стороны ноги. Когда же Себастиан вошел в нее, оба резко выдохнули, и он замер в неподвижности; на его груди выступили капельки пота, а жилы на шее вздулись. А Клара, охваченная неведомым ей доселе пламенем, обвила его ногами. Она знала, что только этот мужчина мог утолить сжигавшую ее жажду.

– О!.. – протяжно застонала Клара, когда муж заполнил ее одним толчком.

Себастиан снова замер на несколько мгновений, затем начал двигаться, и толчки его становились все сильнее. Клара же, утонув в бездонном омуте страсти, то и дело устремлялась ему навстречу; она наслаждалась гибкостью и силой его тела, хотя и знала, что взрыв наслаждения, ожидавший их обоих, станет ее окончательной капитуляцией.

Наконец Клара вскрикнула, переполнившись блаженством, и словно сквозь сон услышала хриплый стон Себастиана, свидетельствовавший о том, что и он достиг момента горячего высвобождения.

Когда же Себастиан улегся рядом, откинувшись на подушки, на Клару нахлынуло странное чувство утраты, но муж тут же обнял ее и снова привлек к себе.

Прошло несколько минут, прежде чем они отдышались. Дрова в камине по-прежнему негромко потрескивали, и все так же искры быстро уносились в дымоход. Тихонько вздохнув, Клара закрыла глаза, словно могла таким образом избавиться от мучительного осознания того, что Себастиан ворвался в ее душу подобно всепоглощающему пламени.

Да, конечно, теперь холодное одиночество, в котором она так долго жила, казалось, начало отступать, и ему на смену приходило понимание того, что никогда уже она не будет одинока, что сможет прожить всю оставшуюся жизнь в полной уверенности, что Себастиан не оставит ее. Но какова будет стоимость этого теплого уюта? Ох, об этом даже думать не хотелось…

Однако она точно знала, что в результате может потерять из виду главную причину, по которой решилась на это замужество.

Да, действительно, а что, если любовь к Себастиану ослабит ее решимость вернуть Эндрю? Что, если она утратит основу своей силы – те гнев и отчаяние, которые подпитывали ее весь прошедший год?

«Закрой свое сердце», – снова напомнила себе Клара. Но, увы, уже сейчас она понимала, что не сможет сделать этого. Она не могла закрыть свое сердце от Себастиана, поскольку у него имелся ключ.

Негромкое звучание струн, сопровождаемое отчетливым образом коричневато-голубой спирали, настойчиво раздавалось в голове Себастиана. Оставив спящую Клару, он еще до рассвета спустился вниз и сел за пианино. Левой рукой он тихонько наиграл «Concerto in G Major» Моцарта, изящные созвучия проплыли в сероватом предрассветном полумраке. Добавив две октавы, он наиграл мелодию еще раз – и поразился неожиданному ощущению: оказалось, что эти ноты образовывали контрапункт.

Себастиан всегда любил мелодичные переплетения голосов контрапункта; ему нравилось его разноцветное строение, а также тот вызов, которым он являлся для композитора.

Он вновь проиграл мелодическую линию, затем сыграл небольшую импровизацию, которая, естественно, продолжила первую композицию, но в которой Себастиан постарался отразить собственную жизнь. Контрапункт. Гармоничное переплетение двух независимых мелодий…

Образ Клары плыл поверх звуков музыки, и тепло этого образа тотчас согрело его кровь, когда он представил ее – сияющую, едва прикрытую простыней – с волосами, веером раскинувшимися по подушке. Его тело мгновенно отреагировало: ужасно захотелось вернуться наверх и разбудить Клару, – но он упрямо склонился над пианино и вновь пробежал пальцами по клавишам.

Краешком глаза он вдруг заметил какое-то движение и обернулся. В гостиную, осторожно ступая, входила Клара.