Вереск и бархат - Тереза Медейрос Страница 37

— Пруденс! — прокричал Себастьян, но только тихое эхо откликнулось на его зов и принесло обратно его отчаянный крик. На другой стороне пруда отозвалась лягушка.

Себастьян сбросил туфли. Паническая нотка послышалась в его голосе, когда он снова окликнул девушку по имени. Лес тоскливо и протяжно стонал, чувствуя приближение грозы, и шумел ветер, запутавшийся в раскидистых кронах. Но вода даже не всколыхнулась.

Как просто было бы отвернуться и уйти к дому, не оглядываясь, и сделать вид, что никогда здесь не был. Себастьян с проклятием сорвал с себя сюртук и нырнул, вспенивая воду. Руки в мутной воде хватались за ускользающие водоросли, так похожие на волосы Пруденс. Себастьян напряженно осматривался вокруг, все еще ослепленный светом наверху. Что-то белое, мелькнувшее впереди, заставило его сердце радостно забиться. Его сильное тело рванулось к светлому пятну. Руки Себастьяна судорожно сомкнулись вокруг холодной руки Пруденс. Ее юбки вздымались вокруг талии. Волосы шелковистой паутиной оплели лицо и плечи.

Себастьян подтолкнул тело девушки вверх, руками обрывая опутавшие ее водоросли. Горели легкие, и меркло сознание от недостатка воздуха. Из последних сил он вытолкнул Пруденс на поверхность и вынырнул сам, поддерживая девушку на плаву и не позволяя ей вновь уйти под воду.

Первые капли дождя уже дробили зеркальную поверхность пруда, когда Себастьян сделал первый судорожный вдох. Тошнота выворачивала желудок, и на какой-то миг он испугался, что может потерять сознание и отправить Пруденс и себя на дно пруда. Камень нависал над ними черным клювом на фоне серого неба.

Себастьян перевернулся на спину и поплыл со своей драгоценной ношей к дальнему берегу. Его рука поддерживала за затылок голову Пруденс над водой, даже если он сам погружался вниз. Наконец, пальцы ног скользнули по вязкому илу. Он прополз через шуршащие заросли камыша, вытаскивая Пруденс за собой до тех пор, пока не уложил ее на твердую землю.

Себастьян не узнавал своего собственного голоса, взывавшего к ней. Он убрал мокрые пряди с лица девушки, умоляя ее не умирать. Он разорвал корсаж ее платья и тормошил безвольно повисшее на его руках тело. Моля Бога, от которого давно отказался, о помощи, Себастьян растирал ее ледяные щеки ладонями. Но даже легкий вздох не вырвался из груди девушки. Проклятия и мольбы раздирали его горло. Отчаявшись, Себастьян приподнял девушку руками за плечи и сильно встряхнул. Голова ее откинулась, и он наклонился вперед, прижавшись лбом к ее холодной щеке с отчаянным всхлипом.

Пруденс со свистом вздохнула. Себастьян медленно поднял голову, с изумлением глядя на вздымающуюся в конвульсиях грудь девушки. Она мягко икнула, затем втянула воздух и задохнулась судорожным кашлем.

Себастьян перевернул девушку лицом вниз и приподнял, поддерживая руками под грудью до тех пор, пока не прекратилась ее борьба с водой, попавшей в легкие. Пруденс упала на него, и он уложил ее голову к себе на колени, бормоча ее имя в благодарственной молитве. Себастьян целовал ее нос, щеки и губы, словно желая убедиться, что она не утратила своей прелести в мрачном подводном мире. Себастьян погладил волосы девушки дрожащими пальцами. Пруденс, как ребенок, лежала в колыбели его рук. Нежные губы слегка приоткрылись, и легкий румянец расцвел на щеках.

— Моя бедная девочка, я чуть не утопил тебя, — прошептал Себастьян.

Он окинул взглядом тело Пруденс и благословил каждый ее вздох. Мокрый лиф платья прилип к мягкой выпуклости ее груди. Чувствуя себя вором, каковым он и был в действительности, Себастьян обхватил ладонью мягкий холмик и закружил подушечкой большого пальца по ее соску.

Наклонившись, он коснулся губами губ девушки, не желая ничего более, чем слиться с ее дыханием. Ее губы были холодны, и Себастьян согревал их своими, шепча прямо в них нежные слова, какие только смог отыскать. Его язык проник вглубь ее рта, обнаружив там удивительное тепло. Дыхание Себастьяна участилось, когда язычок девушки шевельнулся ему навстречу, приглашая в себя с невинным соблазном, который заставил его затрепетать.

Дрожащие пальцы ласкали грудь Пруденс сквозь тонкую ткань. Соски девушки напряглись, и ее возбуждение заставило сердце Себастьяна сладко замереть.

Скорее инстинкт, чем слабая перемена в поведении девушки, вынудил Себастьяна оторваться от сладости ее губ и встретиться с ней взглядом. Глаза Пруденс были темными и блестящими, расширенными от испуга и любопытства, которые остановили его руку в ее дразнящем движении. Краска прихлынула к его лицу, и Себастьян почувствовал отвращение к себе. Он не знал, какой поступок Пруденс сочтет худшим: то, что он едва не дал ей утонуть, или, что ласкал ее, словно простую шлюху, пока она беспомощно лежала в его объятиях.

Себастьян ждал, что Пруденс оттолкнет его, смотрел в ее глаза и боялся увидеть в них безмолвный упрек. Дождь усилился. Вода сбегала по слипшимся прядям и стекала по лицу Себастьяна. Взор мужчины затуманился, когда она подняла руку и стерла дождевые капли с его ресниц.

Этот нежный жест стал погибелью Себастьяна. Он притянул ее к себе, удерживая так крепко, что занемели руки. Пруденс обвила руками его шею.

Себастьян поднял девушку с мокрой земли и отнес ее под покров ивовых ветвей. Зеленые плети окутали их глянцевым пологом, сквозь который не проникал дождь и только редкие капли стекали вниз с трепещущей листвы.

Все еще удерживая Пруденс на руках из страха, что она убежит, Себастьян спрятал лицо на ее шее.

— Себастьян? — Его имя было бархатным мурлыканьем на ее губах.

— Ммм?

— Находиться под деревом небезопасно. В него может ударить молния.

Себастьян закружил ее со смехом ликования, затем опустил на ноги.

— Моя всегда практичная Пруденс. — Он взял ее лицо в ладони и заглянул глубоко ей в глаза. — Слишком поздно для меня. Я был поражен чем-то более сильным, чем молния.

Пруденс задрожала как от озноба, когда он прильнул губами к ее рту.

— Ты не представляешь, как сильно я хотел обнять тебя, — сказал Себастьян. Каждое его слово сопровождалось ласковым поцелуем, от которого Пруденс чувствовала легкое покалывание на своих губах. — Заставить тебя сбросить ту холодную маску, за которой ты пряталась.

Пальцы девушки погрузились в его влажные волосы, губы слегка коснулись щеки, ощущая короткую щетину, отросшую после утреннего бритья. Его кожа представляла собой дразнящее сочетание легкой шершавости и поразительной мягкости. Та жадность, с которой ей хотелось исследовать его интригующее своеобразие, ужаснула Пруденс.

Она издала тихий стон отчаяния.

— Лучше бы ты дал мне утонуть. Это было бы милосерднее.

Себастьян поднял голову.

— Джейми предостерег тебя, верно? Мне бы следовало догадаться. Парень сильно привязался к тебе.

Пруденс издала сдавленный смешок.

— Он грозился сломать мне шею во время нашей последней встречи. Это было больше похоже на ненависть, а не на привязанность.