Изумрудные объятия - Шеннон Дрейк Страница 38

— Вы надменный мерзавец! — прошипела Мартиса.

— Ну да, однако не убийца, миледи.

С этими словами Брюс улыбнулся, отвесил Мартисе поклон, повернулся к ней спиной и стал подниматься по лестнице.

Хозяин во всем, в том числе и хозяин положения: последнее слово осталось за ним.

Мартиса, вся кипя, тоже поднялась по лестнице, вошла в свою комнату и заперла дверь на засов, чтобы провести еще одну ночь в замке Кригэн.

Следующие несколько дней текли медленно и без происшествий. У Мартисы было странное ощущение, что это время — время ожидания, и она мало что может предпринять. Но довольно скоро должно что-то произойти, ситуация должна как-то взорваться. Брюса Кригэна редко можно было видеть в замке, и Мартиса проводила время с Элайной или в одиночестве. В отсутствие Брюса она не рискнула продолжить поиски в библиотеке.

И вот однажды вечером, когда за ужином стало известно, что Брюс отправился в деревню встретиться с доктором Мактигом, она подумала, что, пожалуй, пришло бремя попытаться поискать изумруд в его личных покоях в башне.

Мартиса зевнула и сказала Элайне, что пойдет к себе и ляжет спать пораньше. Вернувшись в свою комнату, она выждала некоторое время, а потом тихо выскользнула из комнаты. Она помнила, что сказал Хогарт в ночь ее приезда в замок: «В нижних этажах северной башни живут слуги, в восточной находятся комнаты членов семьи, а южная башня — личная территория лэрда Кригэна».

Выйдя из комнаты, Мартиса повернула не в сторону лестницы, а пошла по длинному коридору, ведущему в южную башню. Коридор устилали ковровые дорожки насыщенного красно-коричневого цвета, на украшенных гобеленами и картинами стенах горели светильники. Дойдя до конца коридора, Мартиса увидела, что он сужается, а с правой стороны находится красивая двустворчатая дверь, украшенная позолоченной резьбой. Рельефы изображали могущественных воинов Шотландского нагорья в боях и на пирах.

Мартиса неуверенно остановилась перед дверью и огляделась, проверяя, не видит ли ее кто-нибудь. За спиной не было ни души.

Она открыла дверь, вошла в покои хозяина замка и, закрыв за собой двери, прислонилась к ним спиной. Вдруг Мартиса похолодела: в коридоре послышались шаги. Выглянуть и посмотреть она, конечно, не посмела, выбежать обратно в коридор не могла, поэтому, увидев за дверным проемом туалетную комнату, бросилась туда. Было слышно, как открывается двустворчатая резная дверь. Мартиса юркнула в примыкающую ванную.

Двери закрылись.

Мартиса застыла неподвижно и затаила дыхание. Снова послышались шаги, причем они приближались к туалетной комнате. Еще немного, и ее обнаружат. Мартиса открыла заднюю дверь, покинула ванную и быстро пошла по узкому коридору обратно. Она думала, что через несколько секунд снова окажется перед дверью в покои лэрда и, если он появится, сделает вид, что только что пришла и собиралась постучаться. Но в коридоре опять раздались шаги и Мартиса не захотела, чтобы кто-то из слуг застал ее здесь.

Она повернулась кругом и подошла к темной сырой лестнице, ведущей вниз.

Шаги почти достигли двери в комнаты лэрда. Мартиса начала спускаться по лестнице. Было так темно, что она совершенно ничего не видела перед собой. Лестница не имела перил, поэтому Мартиса неуверенно положила руки на холодную каменную стену. Она спускалась очень осторожно, делала один шаг и останавливалась, глубоко вздыхая. Она не знала, сколько ступенек прошла, но вскоре не стало видно даже слабого света, падавшего сверху.

Мартиса услышала какой-то скребущий звук и затаила дыхание.

Крысы, мыши, что еще?

Потом ей показалось, что что-то слегка задело руку, которой она держалась за сырую стену. Мартиса чуть было не завизжала. Она отдернула руку, потеряла равновесие, плюхнулась задом на ступеньку и осталась сидеть, дрожа всем телом. На мгновение у Мартисы мелькнула мысль закричать во все горло. Брюс обязательно придет за ней. Но тогда он будет иметь полное право вышвырнуть ее из своего дома, потому что поймет, что она побывала в его покоях. Он и так уже назвал ее воровкой. Нет, пути назад у нее нет, нужно двигаться вперед.

Мартиса медленно встала и начала спускаться дальше, осторожно нащупывая ступеньки. И вдруг за поворотом винтовой лестницы она увидела проблеск света. Мартиса даже вздрогнула от неожиданности. Она оказалась на площадке, и здесь в стене была бойница. Она остановилась, вдохнула холодный ночной воздух и всмотрелась в темноту. Внизу, прямо под ней, находился обрыв, а еще ниже шумел прибой. Через бойницу ей было видно берег и пещеру — места, где они искали Клариссу и где нашли моряка с затонувшего судна.

Мартиса; заморгала, ей показалось, что она видит какой-то свет на берегу. На скалах внизу мигали огни, потом погасли. Она всмотрелась внимательнее, но больше ничего не увидела. Луна еще не стала полной. Мартиса подумала, что полнолуние наступит, наверное, после игр, вероятно, в Хеллоуин.

Неожиданно паника сжала ледяными пальцами ее сердце. Мартиса говорила себе, что у нее нет для этого причин, но ей вдруг, больше всего на свете захотелось оказаться в своей комнате, запереть все двери и устроиться перед камином, крепко обхватив себя за плечи. Держась за камень, она посмотрела вниз. И вдруг поняла, куда ведут эти ступени. В склеп. Но у нее по-прежнему не было выбора. Она стала спускаться дальше.

По мере того как Мартиса спускалась все ниже, камень, казалось, становился холоднее. Было слишком темно, чтобы увидеть это, но она представляла, что при дыхании из ее рта вырываются облачка пара. Затем за очередным поворотом спирали она увидела свет. Бледный и дрожащий. Это было пламя свечи.

Мартиса замерла, она была уверена, что услышала голоса. Не шорох, не шепот, именно голоса, но такие тихие, что она не могла разобрать слов. Мартиса стала спускаться дальше, и наконец в колеблющемся свете увидела, что достигла последней ступеньки. Она оказалась перед стеной, в которой был проем с высокой аркой, ведущий в коридор. Из этого коридора и шел свет. Мартиса пошла вперед и вдруг услышала писк: дорогу ей перебежала крыса. Сдерживаясь, чтобы не закричать, Мартиса лихорадочно огляделась. И поняла, куда попала. Это был один из старых склепов, из тех, которым сотни лет. Повсюду вдоль стен стояли могильные плиты, каждая высотой примерно ей по пояс. На всех этих плитах лежали останки давно умерших Кригэнов в старинных одеяниях, накрытые саванами. Мужчины, женщины, дети… полуистлевшие руки молитвенно сложены на груди, невидящие глазницы обращены к небесам. У ног воинов лежали мечи, младенцы лежали на руках своих матерей.

— О Господи!

Мартиса все-таки закричала. Ее вдруг обуял ужас, ей представилось, что все эти мертвецы могут ожить, жалкие создания в средневековых головных уборах и широких бриджах, элегантных чулках и туниках. Что они оживут, поползут по комнате, вцепятся в нее костлявыми пальцами, накроют своими саванами и будут душить…

«Нет!» — подумала Мартиса. Она снова повернулась, на этот раз — к коридору, из которого проникал слабый свет, и, почувствовав резкую боль в виске, упала на холодный сырой пол.