Воспоминания - Даниэла Стил Страница 38

«По какому праву ты допрашиваешь, черт бы тебя побрал?!» Брэдутак и хотелось прикрикнуть на мать, но он сдержался и изо всех сил старался нерассердиться.

– Не думаю, что хотел бы сейчас обсуждать с тобой этотвопрос. Уверен, что, когда Пэтти находилась в Риме, она восприняла все впревратном свете…

– Почему? – перебила его мать. – Потому чтоона разорвала помолвку?

– Что такое? Она сама сказала тебе об этом?

– А разве дело обстоит не так?

– Не совсем. Я ей пояснил, что ситуация изменилась, и ясам выразил желание разорвать помолвку.

– Как раз наоборот, судя по тому, что я слышала, –ледяным тоном заявила Маргарет Фуллертон. – Пэтти сказала, что у тебяроман со служанкой, что она тебя с ней застукала, вернула тебе обручальноекольцо и уехала обратно.

– Отличная душещипательная история, ма. Единственнаязагвоздка – это то, что в ней нет ни капли правды. Правда лишь то, что Сиринаработала в этом дворце. До войны он принадлежал ее родителям. Однако ее отецбыл среди аристократов, выступивших против Муссолини. Родителей Сирины убили всамом начале войны. Это длинная история, и не буду сейчас вдаваться вподробности. Она принцесса по происхождению, войну провела в монастыре вШтатах, и когда прошлым летом вернулась в Италию, то оказалось, что вся еесемья погибла и у нее никого не осталось. Она вернулась в Италию взглянуть народной дом, и ее приютила у себя одна из бывших служанок. Она пережила суровоевремя, мама. – Брэд улыбнулся, глядя на Сирину. – Но теперь всепозади…

– Как очаровательно. Маленькая подружка. Военнаяневеста. – Эти слова были сказаны ядовитым тоном. – Мой дорогоймальчик, имеешь ли ты представление, как много людей без роду без племенибродит по Европе, выдавая себя за принцев, герцогов, графов? Боже мой, дажездесь, в Америке, полным-полно таких проходимцев. В клубе отца, к примеру, естьпривратник, который заявляет, будто он русский граф. Может быть, –произнесла мать елейным голосом, – тебе следовало бы познакомить своюневесту с ним. Уверена, он был бы ей более подходящей парой, чем ты.

– Как ты можешь! – Глаза Брэда вспыхнули недобрымблеском. – Я позвонил сообщить тебе новость. Вот и все. Думаю, мыдостаточно поговорили.

Краем глаза он видел наполненные слезами глаза Сирины. Онаотлично понимала, что происходит, и у нее разрывалось сердце. Брэду хотелось,чтобы жена его была счастлива, и его мало волновало, что скажет мать.

– До свидания, мама. Скоро позвоню тебе. Мать так и непоздравила их.

– Прежде чем ты положишь трубку, может быть, захочешьузнать, что только что состоялась помолвка твоего брата Грега.

– Неужели? С кем? – Честно говоря, сейчас это егоничуть не интересовало. Поведение матери и ее реакция на известие о егоженитьбе на Сирине буквально вывели его из себя. Одно показалось странным – этото, что Тэд ни словом не обмолвился о помолвке Грега.

– Он помолвлен с Пэтти, – сообщила мать почтирадостно.

– Азертон? – Брэд остолбенел.

– Да, Пэтти Азертон. Я не писала тебе, так как не былауверена до конца и к тому же не хотела причинять тебе ненужной боли.

Вот дерьмо! Ей хотелось нанести удар побольнее. Брэд отличнознал свою мать.

– Она начала встречаться с ним почти сразу же послевозвращения из Рима.

– Потрясающе… – Брэд удивился, до чего же ловкой ихитрой оказалась эта маленькая сучка Пэтти. По крайней мере, на этот раз вкачестве жертвы она избрала наиболее подходящего из братьев. Грег будетвыполнять все, что она захочет. Она сделала правильный для себя выбор. ОднакоБрэд сомневался, что она сумеет сломить его брата. Хотелось надеяться, чтотакое не случится. – Когда намечена свадьба?

– В июне. Как раз накануне его тридцатилетия.

До чего трогательно. Пэтти будет двадцать четыре – самосовершенство, а не невеста в белом платье. От этой картины ему внезапносделалось плохо. Он отчетливо представил, как эта сука пожирает его брата.

– Уверена, тебе будет нелегко, Брэд. Но мне кажется,тебе следует приехать.

– Конечно. Мне бы не хотелось пропустить этотспектакль.

Теперь он чувствовал себя более или менее в своей тарелке,однако не забывал о поразительном коварстве и мастерстве матери по частиинтриг.

– Ты можешь оставить свою маленькую военную невестудома?

– Нет, мама. Вот тогда мы все и увидимся, а теперьсчастливого Рождества. Не буду беспокоить Грега, передай ему мои наилучшиепоздравления.

Брэду не хотелось разговаривать с Грегом. Между ними никогдане было близости, теперь тем более. Вдобавок ко всему ему было не по себе ототкровенно неприязненного отношения матери к Сирине. Ему хотелось любой ценойотойти от телефона. Он сожалел, что Сирина сидела рядом, пока он говорил сматерью. Ему хотелось бы высказать матери все, что он о ней думает. Но видимо,придется сделать это в письме, и не откладывая.

– Грег в столовой с Пэтти. Мы как раз заканчивализавтракать, когда ты позвонил. Сегодня Пэтти пришла пораньше… Они собираются кТиффани выбрать кольцо.

– Великолепно.

– А ведь это вполне мог бы быть ты, Брэд.

– Рад, что это не так.

Повисла напряженная тишина.

– А мне бы хотелось, чтобы случилось именно так!

– Уверен, ты изменишь свое мнение, когда познакомишьсяс Сириной.

Последовала очередная пауза.

– Я, как правило, не общаюсь со слугами, –высокомерно заявила мать.

Брэд готов был взорваться, услышав ее слова, но знал, что неимеет права, прежде всего ради своей Сирины.

– Ты просто глупец, Брэд, – продолжаламать. – Тебе должно быть стыдно. Ты только посмотри, что ты сделал сосвоей жизнью! Хочется плакать, глядя на то, от чего ты отказываешься. Неужелиты рассчитываешь добиться хоть маломальского успеха в политике с такой-тоженой? Да она же обыкновенная проститутка, выдающая себя за принцессу! Пэтти сказала,что она выглядит как побирушка.

– У тебя будет возможность самой составить о неймнение. Она в десять раз больше леди, чем Пэтти, которая многие годы отдаваласьбесплатно! – Брэд начал терять сдержанность и выходить из себя.

– Как смеешь ты говорить подобную гнусность про невестусвоего брата?!

– В таком случае и ты… – Голос Брэда буквальнопротаранил телефон, как торпеда, и на другом конце линии она, МаргаретФуллертон, в изумлении отпрянула от трубки. – И ты никогда впредь не смейничего подобного говорить о моей жене. Что бы ты там ни думала, отныне держиэто при себе. Она моя жена! Это все, что тебе нужно знать. Надеюсь, что все вэтой семье, включая и эту маленькую сучку Пэтти, будут относиться к ней суважением. Вам следует полюбить ее! Да, всем вам, потому что она, черт васподери, лучше любого из вас! Но независимо от того, полюбите вы ее или нет,советую быть с ней вежливыми, и со мной, когда говорите о ней, или же выникогда больше меня не увидите!